возносятся к небесам вместе с грибовидным огненным облаком. А нечего было двадцать третьего июня устраивать антисоветское восстание, а на следующий день радостно приветствовать вступившие в город германские войска. По подвигу им теперь и награда.
Пока «Каракурт» закладывает вираж, в ожидании, когда масс-конвертор насытит орудийные накопители энергией для следующего залпа по железнодорожной инфраструктуре, в воздухе появляются два эскадрона «Шершней». Первый эскадрон работает по целям в городе: зданию немецкой администрации на территории Нижнего Замка, пункту дислокации айнзацкоманды 9, ратуше и некоторым другим объектам, выявленным при помощи орбитального сканирования; второй же эскадрон в полном составе наваливается на аэродром Парубанек.
Триалинитовые НАРы - это, конечно, не плазменные заряды, но эффект их применения тоже в общем положительный, не идущий ни в какое сравнение с несколькими стокилограммовыми бомбами, которые советская авиация сбросила на аэродром несколькими днями ранее. Чадным пламенем, вознося к небесам столб смоляного дыма, горит бензохранилище, гремят взрывы на складе боеприпасов, где разделенные, земляной обваловкой, хранились штабеля бомб,
С 1920-го по 1939 год Вильнюс контролировался Польшей, хотя и считался официальной столицей Литовской республики. В 1897 году литовского населения в городе было два процента, а в 1931 году меньше одного процента, а доминировали в городе в 1897 году евреи (40 %). а в 1931 году поляки (66 %). по большей части лежавшие здесь еще с тех времен, как на Парубанек базировался 54-й5 бомбардировочный авиаполк ВВС РККА. Пылают и плотно забившиестоянки двухмоторные «мессершмитты» из двадцать шестой эскадры скоростных бомбардировщиков, уже заправленные и снаряженные бомбами для боевого вылета на Лепель-Сенно к месту ожидающегося контрудара советских механизированных корпусов. Потери среди летного и технического персонала эскадры зашкаливали. Зато двадцать седьмая истребительная эскадра (точнее, ее третья группа, включавшая в себя все самолеты соединения, действовавшие на Восточном фронте) избежала этого кошмара, ибо еще вечером предыдущего дня перебазировалась в район Лепеля, поближе к театру боевых действий.
Германское командование оказалось прекрасно осведомлено обо всех планах маршала Тимошенко, ибо еще третьего июля в Лепеле немецкие войска захватили резервный коммутатор ВЧ связи, после чего офицеры Абвера получили прекрасную возможность прослушивать все переговоры командования Западного фронта. Но на этот раз все пошло совсем не так сразу для двух сторон. Прочитав о неудаче Лепельской операции, Сталин, отзывая Тимошенко в Москву, в последний момент отменил его приказ о контрударе, а вот немецкие войска и командование люфтваффе оказались в преглупейшей ситуации, когда удара ждут, а его все нет и нет. И никто теперь не знает, где потом выскочат прячущиеся по лесам русские танки.
В самом Вильнюсе тоже было весело и интересно. То тут, то там над местами пожаров в небо поднимались дымные столбы; ближе к разрушенному вокзалу отдельные очаги сливались в сплошную стену ревущего пламени. После первой атаки «Каракурт» возвращался еще пять раз, до основания уничтожив не только грузопассажирскую станцию в самом Вильнюсе, но и узловые станции к западу и востоку от города: Лентварис и Нова-Вильна. Когда немецкие железнодорожные инженеры смогут попасть к месту ударов, чтобы оценить возможность восстановления инфраструктуры, картина расплавленной в стекло поверхности их ошеломит и устрашит.
5 июля 1941 года, 05:55 мск, Волковыск
События в Волковыске развивались не так брутально, как в Вильнюсе, ибо плазменное оружие предназначалось исключительно для территорий с повально недружественным населением. «Каракурт» с плазменным вооружением мог ударить по Львову и Кенигсбергу, но не по Волковы-ску, Гродно, Лиде, Минску, Белостоку, Барановичам или Молодечно. Как правило, поблизости от таких железнодорожных узлов имелись лагеря советских военнопленных с многотысячным контингентом, а с ними требовалось работать руками.
В первую очередь, вырвавшись из порталов, «Шершни» стремительно и неудержимо атаковали НАРами зенитное прикрытие обеих станций и в считанные секунды привели его в недееспособное состояние. Основа разведки тогдашней системы ПВО - это звукометрические станции, обнаруживающие приближение вражеских самолетов еще на значительном расстоянии. А если нет звука, то нет и обнаружения, тем более что порталы открылись на минимальном удалении от цели. Не успели германские зенитчики протереть глаза, а в их сторону уже кучно летят реактивные снаряды. Два звена атаковали пассажирскую станцию и два грузовую. Единственное звено в смешанном ударно-полицейском обвесе (магнитоимпульсная пушка в поворотной носовой установке и расфокусированные парализующие излучатели на пилонах) провели шокотерапию лагеря военнопленных, а заодно и казарм ландверного и охранных батальонов, чтобы «дроздам» было легче их работать.
И опять ослабленное депрессионно-парализующее излучение по-разному подействовало на советских пленных и немецких солдат. Первые его даже не заметили, так как фоновые условия существования под ежеминутным страхом немотивированной расправы и гнетом безысходности заставили их внутреннее «я» окостенеть и мобилизоваться, а вот жирненькие и довольные жизнью белокурые бестии послушно завибрировали, стоило их только тронуть медиатором искусственного страха. И тут же над их головами пронеслись тихо свистящие округлые тени, а со стороны железнодорожных станций (пассажирская всего в пятистах-семистах метрах) донесся неистовый грохот и вспыхнули полусферы яростного света, от которых во все стороны расходились видимые невооруженным глазом купола ударных волн. Там большой и сильный зверь влез в посудную лавку и принялся с яростным удовольствием крушить хрупкий фарфор, чтобы разным европейцам больше неповадно было ходить в походы за рабами и поместьями.
Не успели дойче зольданы сморгнуть, а «Шершни» уже совершили неожиданно крутой разворот - и вот уже под звуки рвущихся басовых струн «пиу-пиу-пиу-пиу» к пулеметным вышкам лагеря тянутся пронизанные рубиновым огнем дымные трассы магнитоимпульсных пушек. На головы пленных, подобно скоту лежащих прямо на земле, сыплется всякий мусор, в том числе кровавые клочья, еще мгновение назад бывшие пулеметчиками, а флаеры огневой поддержки уже закладывают ассиметричную «восьмерку», чтобы зайти на лагерь с другого направления. Повторная атака (только уже не с востока на запад, а с севера на юг) - и в прах разлетаются две последние вышки, казарма охраны, домик лагерной администрации, а также главные ворота лагеря вместе с будкой КПП. А на улице Колеёва, куда и выходят эти самые главные ворота, уже слышно рычание моторов БМП, лязг гусениц и звонкий6 топот конских копыт. Гвардейский раз-ведбат капитана Коломийцева уже на подходе. Лихие амазонки с седел в мах рубят пытающихся сдаться немецких солдат, ибо таких тут в плен не берут. Уцелевшие к тому моменту охранники даже разбежаться никуда не могли, ибо этому мешало двойное проволочное заграждение вокруг лагеря, да и осталось их к тому моменту в живых всего ничего: большая часть осталась под руинами казармы или разлетелась кровавыми
