Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
ищу… работу. Travailler… Я могу хорошо работать … bon travail…
Старый пень, махнув рукой в его сторону, прокричал что-то непонятное. Вероятно, он советовал ему убираться отсюда. Женщины казались нерешительными, та, что повыше, покачала головой, а потом засмеялась.
– Hoe heet jij?
Он не понял, что она имела в виду. Остановился и уставился на нее, всем своим видом как бы спрашивая, что она сказала. Может, они хотели узнать, кто он.
– Гумб… – он запнулся, чуть не выдав себя. – Берта… Меня зовут Берта… Берте…
Они начали перешептываться, жестикулировать, хихикать, потом наконец та, что повыше, знаками позвала его.
– Viens… tu parles francais? N`aie pas peur… Viens…
Он бы с удовольствием последовал за их приглашением, но рядом с женщинами все еще стоял старик в своем коротком, потрепанном в драке шерстяном пальто, и выглядел он отнюдь не миролюбиво.
– Он хочет избить меня… – сказал Гумберт.
Теперь они окончательно поняли, что его родной язык немецкий. Лицо старика помрачнело еще больше, а женщины вопросительно смотрели друг на друга. Немка в такой странной одежде, бродит совсем одна и спит в чужих садовых сторожках.
«Теперь меня примут за шпионку, – в отчаянии подумал Гумберт. – А как иначе? Глупо ждать, что меня тут пригласят работать дворецким».
– Пошли, – сказала маленькая женщина. – Хочешь есть? У нас есть еда. Пошли!
Они пошли к тому месту, где оставили молочные бидоны, то и дело оглядываясь. Гумберт шел за ними. Ему зверски хотелось есть – и голод поборол страх. Все будет хорошо. Женщины были милые и безобидные, вероятно, работали прислугой в замке. То есть они такие же, как и он. Почему бы тогда им не поладить, ведь они делали примерно одну и ту же работу. Несколько раз он оглянулся, чтобы убедиться, что старик не шел за ним и не собирался снова напасть, но его мучитель остался в своей сторожке.
Замок вблизи оказался совсем не таким впечатляющим, каким он был в его воспоминаниях. Когда они проезжали мимо на конях, это сооружение с тремя флигелями показалось ему безупречно белым и почти совершенным в своих пропорциях. А теперь он увидел отвалившуюся штукатурку внизу и разбитые окна, заделанные картоном. Когда они проходили через служебную дверь, петли ее заскрипели, да и сама она была покороблена от влаги, однако в нос ему ударил такой чудный аромат, что он тут же забыл про все остальное. Это был аромат кофе и свежеиспеченного дрожжевого печенья, карамели, миндаля, изюма… От голода у него закружилась голова, а рот наполнился слюной так быстро, что пришлось ее сглотнуть. Он уставился на длинный стол, за которым стояли несколько женщин, склонившись над желтоватым тестом, которое они мяли и формовали. Головы их были покрыты платками, а лица покраснели от напряжения. В середине стола стояло несколько черных противней, на них лежали баранки и кренделя, плетенки и скрученные из теста улитки.
Когда он вошел, все, тотчас подняв головы, уставились на него, а после начали расспрашивать его и болтать между собой. Они смеялись, качая головами, ругали и унимали друг друга, потом снова смеялись и шептались, толкая друг дружку в бок.
У него уже был опыт общения с женщинами на кухне. Они могли быть болтливыми и обозленными, но по отношению к чужаку они всегда держались вместе. Ну что они с ним сделают?
– Садись… сюда… осторожно! Здесь мука…
По-немецки они говорили только когда хотели. Ему велели пройти мимо разминающих тесто женщин на другой край длинного стола и усадили на табурет, поставив перед ним чашку и тарелку со свежевыпеченными круглыми булочками с изюмом и желтым жирным маслом.
– Mange… tu as faim, hein? Ты голодна, Берте…
Почему они сейчас весело рассмеялись, он не понял, но ему было все равно. Он вгрызался в свежую выпечку, жевал, смаковал, запивал большим глотком кофе с молоком, блаженно постанывая. Он намазывал маслом откушенную булочку, снова жевал, глотал и чувствовал, как кусок булочки проскальзывал в его желудок. Ему чудовищно хотелось съесть еще одну булочку, и еще, и еще одну. Утолив первый голод, он заметил, что женщины непрерывно наблюдали за ним, поддразнивали, говорили о нем всякую всячину, скорее всего, не предназначенную для его ушей. А он приветливо улыбался им, продолжая пить и есть. И так он смял несколько булочек с изюмом, потом два ломтя хлеба с маслом и ветчиной, большой кусок сыра и какой-то пенистый сладкий десерт, состоящий из сливок, сахара, взбитого белка и ванили. Это была просто пища богов, божественная амброзия. Какие прелестные женщины! Они все были коренастыми, с короткими руками и круглыми лицами. Они стояли и сидели вокруг стола, свежие, как спелые яблочки, пробегали через кухню, проносили кувшины и бидоны, разжигали в печи огонь. Он блаженно потянулся, живот его и вправду немного вздулся, при всем желании съесть еще что-нибудь он больше не мог. Теперь бы поспать чуток. Может, они позволят ему растянуться на скамье рядом с огромной печью? Прогнать бы черного кота, дремавшего там…
– Спасибо, – сказал он всем. – Merci beaucoup. Так много и так вкусно. Огромное спасибо…
Они закивали ему и, обрадованные тем, что он теперь доволен, лукаво перемигивались. Что-то все-таки было у них на уме, но он слишком устал, чтобы думать об этом. Здесь было так мирно, он тут же вспомнил виллу Мельцеров. Вечера с посиделками на кухне, с едой и болтовней. Вспомнил повариху Фанни Брунненмайер. Добрая душа, она относилась к нему, как мать. Посылала ему посылки. Наверно, их сейчас отправляют назад с припиской: «солдат Гумберт Седльмайер пропал без вести». Бедняжка Фанни. Ему как-то надо изыскать возможность послать ей весточку, но очень осторожно…
– Ну что, сыта? – спросила одна кухарка.
Она была здесь, пожалуй, самой привлекательной из всех женщин, у нее были круглые голубые глаза и ямочки на щеках. Из-под платка выглядывали маленькие рыжеватые завитки.
– Да, сыт, – подтвердил он и кивнул. – Спасибо огромное. Я чуть не умер с голода.
– Ты хочешь работать?
«Ага, – подумал он. – Они не такие глупые, они попросят меня отработать обед. А почему бы нет? Может, они будут довольны мной, и я смогу остаться здесь».
– Работать, – сказал он тоном, полным решимости. – Да. Travailler. Beaucoup travailler.
– А что ты можешь?
Что-то в ее глазах сбивало его с толку. Они блестели так, как будто у нее были какие-то задние мысли, которые она с трудом могла скрыть от него. Он быстро посмотрел на стоящих вокруг него женщин и понял, что они напряженно следили за их разговором. Только на другом конце кухни две девочки тащили тяжелые металлические ведра, а все остальные собрались вокруг него.
– Да много чего, – ответил он. – Мыть посуду, носить воду, накрывать на стол, чистить овощи, стелить
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
