взгляд на Аврелия Васильевича.
— Что касается нас, то мы хотели бы извинений. Публичные устраивать не стоит. Будет достаточно личных. Лучше на нашей территории, — пожал плечами тот.
— Не вижу никаких препятствий, — кивнул Соколов. — Но думаю, будет лучше если бы их принес я лично.
— Лично для Кэтрин, — кивнул Шолохов.
Тут Геннадий Юрьевич посмотрел на Орлова.
— Семен Дмитриевич? — предложил ему озвучить его пожелания.
— Признаться, до этого разговора, я наметил список золотых приисков, что с удовольствием бы прибрал к рукам, однако… — Семен Дмитриевич вздохнул, глядя на Соколова и произнес: — Ваши слова о «соре в избе» меня удивили. Я шел сюда с настроем о споре, доказательстве вины и прочих подобающих нюансах.
— Признаться, так и было бы вчера, но… — тут геннадий Юрьевич тяжело вздохнул. — Мне удалось встретиться с сыном. Пусть принудительно, но все же. Так же я пообщался с моим начальником СБ уже сегодня. Как итог, мне удалось узнать, что все козыри у вас. А это значит, что смысла увиливать нет. Поэтому… Я лишь минимизирую потери. Хотя бы репутационные.
— Приятно слышать честные слова, — кивнул Орлов и умолк.
Почти минуту, он рассматривал спокойного Соколова, затем вздохнул и произнес:
— Столица далеко… А мы здесь. И что бы не случилось, нам жить рядом друг с другом. Поэтому — я не буду требовать приисков.
Брови Геннадия Юрьевича поползли вверх.
— Да, мне не помешали бы консультации ваших специалистов на моих приисках. Не в качестве работников, а в качестве сторонних специалистов. В золотодобыче вы, все же, понимаете больше меня. Я больше по цветным металлам.
— Можете считать этот вопрос решенным, — кивнул Соколов.
— Тогда и наш конфликт я считаю исчерпанным, — кивнул Орлов и посмотрел на Шолохова.
— Согласен, но есть небольшое пожелание. Даже не просьба, — кивнул тот.
— Внимательно вас слушаю, — взглянул на него геннадий Юрьевич.
— Ваш сын Игорь. Хотелось бы, чтобы он на какое-то время исчез. Желательно не только из города, но вообще из нашего региона.
— Куда-нибудь на дальний восток, — кивнул Соколов. — Скажем, в приграничный пост где-нибудь на камчатке. Солдатом без звания.
— Это уже на ваше усмотрение, — приподнял руки ладонями вперед Аврелий Васильевич.
— И не плохо было бы извинится перед этим простолюдином, — добавил Орлов. — Он, в этой ситуации, достаточно хлебнул горя. Да и парень способный. Может многого добиться. Так зачем плодить проблемы, что придется разгребать в будущем?
— Согласен, — нехотя произнес Соколов. — Что-нибудь еще?
— Думаю, вопрос решен, — вздохнул Шолохов и поднялся. — Буду рад видеть вас у себя в гостях. Золотых блюд не обещаю, но кофе у нас отменный.
— Как только отправлю отпрыска — сразу к вам, — кивнул Соколов поднимаясь.
— Тогда до встречи, — встал из-за стола Орлов. — Буду ждать ваших специалистов.
* * *
— Пап… пап, я все понял… — произнес парень, одетый в одни трусы, посреди комнаты с бетонными стенами. — Ну, не надо… я все понял…
Геннадий Юрьевич взглянул на двух амбалов, что стояли у стены и кивнул им.
— Пап, я… КХУК!
Парень согнулся пополам от мощнейшего удара в живот.
ШМЯК!
В следующий миг ему в голову прилетел ботинок второго амбала, который отправил его на спину в беспамятство.
Соколов посмотрел на Захарченко, что стоял у стены, где находился небольшой столик с артефактами. Тот с безразличным видом взял один из них, в форме круглого диска, размером с ладонь, подошел к парню и приложил его к голове. Секунды две он светился, после чего маг убрал артефакт и провел пальцем по ресницам. Удостоверившись, что те дернулись, он спокойно встал и подошел к своему месту.
— Дело даже не в том, что ты не посмотрел на людей, которые стояли за этим простолюдином, — спокойно произнес глава рода. — И не в том, что ты не придумал ничего лучше чем просто нанять убийц из криминала.
— Пап… — тяжело дыша, Игорь приподнялся и вытер разбитый нос из которого хлестала кровь. — Я же…
— Дело в том, что ты поставил на кон весь свой род, — спокойным голосом перебил его отец. — Ты, ради удовлетворения своих амбиций, поставил на кон честь рода, его собственность и суть!
— Пап, ну…
— Заткнись! — прошипел Соколов. — Заткнись кретин, или клянусь богом я придушу тебя собственным руками!
Игорь молча сглотнул, не сводя с отца перепуганного взгляда.
— Ты… Ты подставил всех, своей ревностью! Меня, мать, сестру, моих братьев и их семьи! Ради чего? Ради одной женщины? Той, что решила с тобой не связываться? — Соколов подался вперед, заглядывая в глаза сыну. — А я прекрасно ее понимаю!
— Пап… — успел промямлить сын, но Геннадий Юрьевич уже кивнул амбалам и те снова принялись его молотить ногами.
Шлеп!
Бум!
Хрясть!
Удары тяжелыми ботинками летели
