Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
– Приятно слышать! – обрадовался папа. – Валера сказал, что ты любишь суши. Поэтому я заказал их в «Центральном». Это хорошо?
– Ой, – смутилась Феня, – я вообще все люблю. Спасибо!
– А что это у тебя, на щеке? – Папа вдруг остановился как вкопанный, впившись взглядом в лицо дочери. – Батюшки! В аварию попала?
– Это я под чужую раздачу…
Они еще добрый час присматривались друг к другу, болтая ни о чем. Феня опасалась вот так с ходу поверить своим ощущениям, ведь иначе ей пришлось бы принять папу раз и навсегда. А он, при всем своем желании быть милым, казалось, что-то утаивал.
После ужина в просторной кухне, сиявшей металлизированными поверхностями, отец и дочь переместились на диваны под книжными стеллажами. Папа достал коньяк и сигары, взглядом спросив у дочери согласия, наполнил до половины вместительные пузатые бокалы и спросил:
– Давно вы с Майей не дружите?
– Пап, это надо обсуждать? – Тема взаимоотношений с сестрой совсем не вписывалась в этот приятный вечер.
– Вообще-то нет, – согласился он. – Сашенька, я просто понять не могу, что тут творится… Но это потом. Если ты хочешь, я расскажу о себе. Я понимаю, что ты считаешь меня предателем.
Феня изумленно раскрыла глаза.
– Твоя мама так мне сказала, – объяснил отец. – Я сказал, что можно же с тобой по скайпу связаться или другим способом, пока ты на Кубе, – тут он хмыкнул с выражением иронического недоумения, – а Кристина ответила, что ты не будешь со мной разговаривать, считаешь сволочью, который бросил жену с двумя детьми.
– Мы с мамой общаемся только по мере ее необходимостей, – буркнула Феня. – А о тебе вообще ни разу не говорили, кроме того случая, когда она сказала, что ты умер. Она попросила, чтобы я написала отказ от наследства. От наследства, которое ты оставил нам с Майей.
Феня не смогла удержать пристальный взгляд на лице отца. Она догадывалась, что подобные взгляды обычно людей нервируют, но ей не хотелось упустить ни единой эмоции на его лице.
Папа опустил бокал коньяка на колено и склонил голову к плечу:
– И большое после меня наследство останется?
– Нет, совсем копейки.
– И ты отказалась?
– Ага. Ну Майе нужнее, у нее же дети.
– Это главная причина? Или ты отказалась от моего наследства из чистой гордыни?
– Может, и поэтому, – согласилась Феня. – Но понимаешь, я не хочу связываться с сестрой.
Слово за слово, и Феня рассказала всю свою семейную историю. К этому моменту она допила свой коньяк.
– Сериал какой-то, – сказал папа.
Феня смутилась: наверное, она выглядит кляузницей, попрошайкой или даже манипу-ляторшей! Захотелось уйти.
3
– Да, сериал, – повторил папа, – я был главным негодяем в первом сезоне, а ты – во втором. Ты знаешь, как мы с Кристиной разводились?
– Слышала, что ты изменил, а мама не простила. А потом ты стал пить, что-то в этом духе…
– Интересная версия, – заметил отец. – Только все не так было. С твоей мамой мы прожили уже четырнадцать лет, тебе было десять, Майе – тринадцать. Мы жили в однокомнатной тесной квартирке, что было, конечно, неудобно. Ожидали расширения – я на заводе уже хороший стаж имел, в должностях рос. А тут – перестройка, новое мышление, и завод наш закрылся. Шансов на расширение не стало. В восемьдесят восьмом умерла моя мать, а по советским правилам я не мог две квартиры иметь. И чтобы получить квартиру мамы, фиктивно развелся с Кристиной. Вот и все!
– Как – все? – удивилась Феня. – Фиктивно развелся, но навсегда уехал?
Отец выпил глоток коньяку и рассмеялся, качая головой:
– Не собирался я никуда ехать, но странным образом после развода вдруг оказался очень плохим мужем и отцом. Если задерживался на работе – меня дома поджидала теща с поучениями. Априори считалось, что раз задержался, значит, изменяю жене. После тещиной выволочки меня ждал скандал от Кристи и косые взгляды всех знакомых, которым она регулярно рассказывала «всю правду» о моих похождениях. Постепенно моя жизнь превратилась в ад. Кристина и ее родители пилили, что я не зарабатываю как мужик. Не забочусь о жене и детях. Трачу деньги только на себя! Феня, – он вздохнул, – я тебе клянусь, что на меня у меня денег уже не оставалось. И каждый день я получал скандалы!
При воспоминании о том времени он поежился. Достал из коробки сигару, но не закурил, а стал вертеть в пальцах.
– Ту однокомнатную квартиру, которую я получил от завода, мы сдавали. Наконец ситуация в нашей семье довела меня до бешенства. Я озверел, прогнал жильцов и обустроился там сам. И это была моя последняя ошибка! Теща прикатила в первый же мой вечер на новом месте, увидела бутылку пива, которую я купил в честь переезда, ибо надеялся, что жизнь моя коренным образом преобразилась, и я стал в глазах всего города алкоголиком. А как она кричала, что я лишаю куска хлеба своих детей! Денег за квартиру теперь не возьмешь! Надо сказать, что твой дедушка в то время только вышел в отставку, причем генералом, и возглавил какой-то комитет в администрации области. Он прекрасно мог содержать дочку с двумя детьми, а зятя просто выгнать взашей. Я стал им не нужен. Вскоре я уехал с другом в Германию. Потом женился на Эльзе…
Феня налила себе еще коньяку. Если бы папа был клиентом «Юдифи», Феня бы нашла что сказать, но он не был клиентом.
И тут в ее мозгу родилась пугающая мысль:
– Папа, ты не думаешь, что снова затевается что-то нехорошее? Зачем маме потребовался мой отказ от наследства?
– Что нехорошее?
– Папа, а если они хотят тебя убить?
Он вдруг заметно погрустнел.
– Нет, дорогая, – сказал он. – Просто о будущем своем пекутся.
На прощание он сказал странную фразу, значение которой Феня разгадала только некоторое время спустя, в такси.
– Трепло ли тебе, девица?
Женщина в темной комнате
1
Много лет назад, когда Феня была такой маленькой, что слова в ее голове еще не всегда сливались со своим смыслом, а предложения воспринимались скорее на уровне эмоций и интуиции, папа читал ей «Морозко». Артистичная в те времена Сашенька с большим восторгом пересказывала любимую сказку всем знакомым. Слушатели принимали авторское исполнение младшей Фениной с большим восторгом, а соль ее пересказа заключалась в этом самом «трепле».
Фразу отца, сказанную напоследок и вроде бы случайно, Феня восприняла как зашифрованное послание, с таким смыслом: папа на ее стороне, если таковая имеется. Морозко в их истории, или, как сказал отец, – сериале, был он сам, Владимир Александрович Фенин, Настенькой оказалась в силу обстоятельств Феня, а Майя с мамой сами выбрали себе роли мачехи и ее дочки.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
