Старик.
Реакция — великое дело. Иван похвалил себя за то, что молниеносно нашел именно те слова, которые успокоили Старика.
До поры до времени его лучше не дразнить. А то, что время это близко, Иван не сомневался.
И оно грянуло уже на следующий день И как грянуло — на всю Москву!
2
Глеб Сергеевич был в ярости.
До этого Иван видел его только один раз. Старик не мог не представить единственному человеку, который имел на него влияние, своего лучшего бойца. Но на Дроздова Иван не произвел впечатления, и Старик с облегчением заявил своему начальнику, что Шмелев будет его личным телохранителем. Глеб Сергеевич пожал тогда плечами:
— Бери его, если надо. — И разговор на этом был закончен
Сегодня же на Дроздова было больно смотреть.
— Они что?! — бушевал он с пеной у рта. — Не понимают, с кем связались? Пугать меня собрались?! Не знают, с кем имеют дело?
— Кого ты имеешь в виду, Глеб? — спросил его Старик. — Это не братва, и ты хорошо это знаешь
— Вот именно! — не мог успокоиться Дроздов. — Вот именно, что не братва. Братва на такие вещи не пойдет. Ты что, не понял?! Это же показательный взрыв!
— Показательный? — переспросил Старик.
Дроздов уставился на него в недоумении. Вздохнув, он устало проговорил:
— Кажется, ты теряешь квалификацию, Старик. Пораскинь мозгами
— Почему ты решил, что это показательный взрыв? — упрямо повторил свой вопрос Старик.
— Потому что! — заорал на него Дроздов — Пугают они меня, вот что! Чего они добились этим взрывом, кроме того, что пожгли мое горючее? Что я, горючего себе больше не достану?! А?!
— Действительно, — пробормотал Старик. — Странно все это.
— Давят они на меня, понимаешь? — поспокойней заговорил Дроздов. — Как бы намекают: гляди, Дроздов, не блатуй, живо успокоим.
— Кто?
— ФСБ, — совсем уже спокойно отвечал Старику Дроздов. — ФАПСИ, Служба безопасности Президента. Мало ли кто?! Тебе мало?
— Зачем?
Дроздов даже растерялся.
— То есть как зачем? — проговорил он, не спуская со Старика цепких глаз. — Ты что, издеваешься?! Я же говорю — пугают они меня!
Старик покачал головой.
— Нет, — пробормотал он. — Что-то не то здесь. Если бы это ОНИ пугали — нашли бы методы другие. Не они это. Чувствую, что не они.
— Да? — недоверчиво смотрел на него Дроздов. — А кто же тогда? Братья уголовники?
— Нет, — покачал головой Старик. — Подумать тут надо. Пораскинуть мозгами.
— Ну вот ты и пораскинь, — сказал ему Дроздов. — А иначе зачем ты мне тут нужен? Ты сюда для того и приставлен, чтобы мозгами раскидывать.
Старик кивнул.
— Ладно. — Он показал Ивану глазами на выход. — Пошли, Ваня.
— Нет! — сказал вдруг Дроздов. — Шмелев останется со мной. Он мне нужен.
— Как? — растерялся Старик.
— А что? — удивился Дроздов. — Зачем он тебе сейчас? А у меня к нему дело есть.
Старик с тревогой посмотрел на Ивана. Тот успокаивающе прикрыл веки: не беспокойся, мол, Старик, не выдам я твои садомазохистские наклонности.
Андрей Егорович пожал плечами и вышел.
Первое время после его ухода Дроздов внимательно изучал лицо Ивана.
— Много слышал о тебе хорошего, — сказал он наконец. — Ты действительно такой отличный боец, как о тебе говорят? Или преувеличивают? А?
— А ты испытай меня, — спокойно посоветовал ему Иван.
Дроздов вдруг широко улыбнулся.
— А что? — сказал он. — Это хорошая мысль. Что поставишь на кон?
Иван пожал плечами.
— Ну, пара штук долларов у меня найдется, — ответил он.
Дроздов засмеялся.
— Пара тысяч?! — переспросил он, вытирая выступившие от смеха слезы. — Большая цифра. Только мне деньги не нужны. Вот ведь какое дело.
— Чего же ты хочешь?
Дроздов подошел к нему вплотную.
— Тебя, — сказал он. — Победишь — проси чего хочешь. Хоть миллион. Долларов, естественно. Проиграешь — будешь моим рабом. Согласен?
Свихнулись они тут все на садомазохизме, подумал Иван. Что Старик, что этот.
— И против кого же я буду драться? — спросил он. — Против паровоза?
Дроздов захохотал.
— Конечно! — воскликнул он. — Конечно, против паровоза, против кого же еще! Кто еще сможет тебе противостоять? А?
Он вплотную приблизил свое лицо к лицу Ивана и внятно ответил:
— Против меня.
Иван удивленно на него посмотрел. Лет Дроздову было где-то за сорок. Движения у него, конечно, легкие не по годам, но чтобы идти против профессионала… Дроздов не мог не знать, откуда Иван в конце концов пришел к нему.
Он ничего не понимал.
— Без оружия? — уточнил он. — Голыми руками?
— И ногами, — кивнул Дроздов. — Ну, как? Согласен?
Иван колебался. Здесь был явно какой-то подвох. Но он никак не мог понять, что именно задумал этот Дроздов. В любом случае выбор у него был небольшой.
— Согласен, — сказал он.
— Отлично! — обрадовался Дроздов. — Просто здорово!
Иван не разделял его радости, но ничем не выдавал своего состояния.
— Слово мое крепкое, — сказал Дроздов. — Но, чтобы ты не сомневался, напишем по записке. Ты пишешь, что с этой минуты принадлежишь мне душой и телом. А я пишу расписку в том, что взял у тебя миллион долларов, который обязуюсь тебе отдать в любое время, удобное для тебя. Кто побеждает, тот становится обладателем обеих записок.
— Хорошо, — кивнул Иван. — Каждый пишет и оставляет записку у себя. Кто побеждает — берет ее у поверженного. Нормально?
— Более чем, — улыбался Дроздов. — С тобой приятно иметь дело, Ваня. Приступим?
— Приступим, — согласился Иван.
Они взяли со стола Дроздова листы бумаги, ручки и быстро написали то, что было нужно. Потом каждый дал противнику прочитать написанное и, сложив листок, положил в карман.
Они освободили место в комнате, в которой, кроме них, не было больше никого. Все было готово к бою.
Дроздов сказал:
— Начнем, пожалуй.
Иван внимательно посмотрел на него и поразился перемене, случившейся с его противником.
Перед ним стоял совсем другой человек: сильный, волевой, жестокий.
Даже больше, подумал Иван.
Перед ним стояло живое воплощение Смерти.
Этот бой Иван будет вспоминать всю свою жизнь…
В самом начале ему пришлось очень плохо. Он едва успевал ставить блоки, перехватывать удары, которые сыпались на него, казалось, со всех сторон. Он вертелся вокруг своей оси со скоростью бешено вращающейся юлы и ошеломленно понимал, что такого противника ему не удавалось встречать никогда. Этот Дроздов умел все. И было такое ощущение, что он умел не просто все, а абсолютно все! И это было так непонятно, так поразительно, что первое время Иван и не помышлял об атаке, а только отчаянно оборонялся, призывая на помощь все свое умение и мастерство.
Это было очень сложно — выдержать напор Дроздова.
А тот не без удивления повторял
