мне, «ты не хотел бы заглянуть к нам?»
Он назвал адрес и время. Я подумал: «А почему бы не познакомиться?», и ответил согласием, не заинтересовавшись мотивами приглашения. Через неделю я входил в квартиру своего нового знакомого. Увы, довольно скоро я понял, что я здесь совсем чужой. Собравшиеся юноши и девушки «болели» театром, и разговоры шли только на эту тему. Многие собирались поступать в театральные вузы, Эдик держался вожаком – он мечтал о режиссуре. Обсуждались пьесы, постановки, роли, актеры…Зачем он пригласил меня, я так и не разобрался. Может быть, хотел познакомить с кем-либо из чуточку экзальтированных девиц, будущих актрис? Не знаю. Мне было не интересно, и я откланялся. Не исключаю, что мое равнодушие к театру (отнюдь не похвальное, кстати!) укрепилось и после этого эпизода.
Новый год мы встречали с бабушкой. А второго января я поторопился к колоннам Большого театра. «Наших» берлинцев собралось немного. Многие еще остались оканчивать школу в Берлине. Но Володар пришел! Рассказал, что успешно прошел собеседование (это при серебряной медали-то!) и принят в МГУ. Было очень холодно, и немного постояв, мы разошлись, договорившись о летней встрече у него дома.
Быстро промелькнули зимние каникулы. В моем дневнике теперь были только четверки и пятерки. Сказались результаты плотных занятий. Ближе к маю пришла пора принимать решение о поступлении в институт. К этому времени выбор будущей профессии я сузил до предела. Либо архитектор, либо строитель. Что лежало тогда в основе моего решения, я могу объяснить лишь приблизительно.
Вообще, с проблемой выбора человек сталкивается всю жизнь. От сиюминутных пустяков до серьезных решений, меняющих жизнь. К числу таких, порой судьбоносных, (я не преувеличиваю) относится и выбор профессии. Нет большего наказания, чем нелюбимая работа. Ошибка в выборе будущей специальности грозит обернуться неудачей всей жизни – карьеры, творческого роста, здоровья, наконец.
Неповторимая человеческая индивидуальность должна выразить себя в творческом труде, где под словом «творчество» надо подразумевать любовь к своей профессии. Максим Горький как-то точно заметил, что творчество – главное в жизни человека. Он говорил: «Человек рождается для творчества». Причем, под творческой работой он понимал не только труд писателя, художника или артиста, но и деятельность любого мастера своего дела, будь он плотником, токарем или педагогом. То, что приносит человеку сознание нужности обществу, самоуважение и успех. А этого не может быть без правильного выбора сферы его деятельности. Угадать здесь очень трудно, ошибиться легко. Особенно молодому человеку, не имеющему пока необходимого жизненного опыта. Что может повлиять на его выбор? Семья, воспитание, наследственность, советы окружающих, текущая «мода» на ту или иную профессию? Или все, вместе взятое? И задумываться над тем, кем ты хочешь стать, желательно не в выпускном классе, а до того.
В моем случае выбор сформировался раньше и вполне самостоятельно. Думаю, свою роль сыграли военные годы моего детства, посильная помощь отцу и маме, какое-то чувство нужности созидательной и творческой работы в жизни. Но не только. Я уверен, большое значение имела интуиция (позднелатинское intuitio – созерцание).
Вот определение Философского словаря: «Интуиция – способность непосредственного постижения истины, минуя опыт и логические рассуждения». Но есть еще многочисленные эзотерические толкования понятия «интуиция». Попросту – интуиция, это некая «подсказка оттуда». Некий внутренний голос вашего «ангела-хранителя». Но чтобы его услышать, надо не только быть готовым к этому, но и заслужить эту подсказку трудом и упорством. Должно быть, я отвечал этим условиям. Так или иначе, я никогда не раскаивался в своем решении. Смело могу сказать, что афоризм «Если ты делаешь то, что любишь – ты свободный человек, а если любишь, что делаешь – счастливый человек» это про меня.
Думая о профессии, в первую очередь я мечтал об архитектуре, этой «застывшей музыке камня». Сказалось увлечение историей древнегреческой и более поздней европейской архитектуры, чтение книг об архитектурных стилях, о работах русских и советских зодчих. Помните, как у Маркса: «Самый плохой архитектор отличается от самой хорошей пчелы тем, что свое творение он видит в голове». Нарисовать, начертить, чтобы потом воплотить свое решение в материале. Что может быть прекраснее!
По полученной мною информации, конкурс в Московский архитектурный институт был высоким. Но меня останавливало даже не это. Одним, если не самым важным из вступительных экзаменов считался рисунок. Преимущество было у тех абитуриентов, которые посещали подготовительные курсы, или брали наставников по рисунку, часто из преподавателей этого вуза. Не имея ни того, ни другого, я сильно рисковал провалиться и потерять год. Отказываться от своей мечты было тяжело, но пришлось. Утешением служило то, что с древнегреческого слово «архитектор» переводится, как «старший строитель». Значит – строитель. Значит – МИСИ – Московский инженерно-строительный институт имени В. В.Куйбышева. Согласно справочнику, среди его факультетов был факультет «Городского строительства и хозяйства», имевший, как мне удалось выяснить, большее отношение к архитектуре, нежели все остальные. Не случайно впоследствии, уже после окончания мною учебы, он был переименован в факультет «Градостроительство».
Ведь в чем, в сущности, предмет творчества архитектора? Он должен не просто создать среду для осуществления определенной деятельности человека, но и придать ей некие эстетические качества. Покинув пещеру, первобытный человек нуждался в жилище, способном защитить его от непогоды и нападения врагов. И если первоначально дома были примитивны, то постепенно их внешний вид и интерьеры усложнялись и облагораживались. А храмы? Здесь на архитекторов ложилась особая ответственность. Простые формы конструкций (колонн, балок, перекрытий) требовали усложнения. Возникло понятие пропорциональности. Появились декоративные элементы. Достаточно вспомнить величественный Карнакский храм на Ниле, в Египте, а позднее Парфенон в Афинах и церковь «Покрова на рву» (собор Василия Блаженного в Москве). А роскошные дворцы средних веков и эпохи возрождения? О современной архитектуре я уже не говорю. Фантастические формы сооружений стали возможны благодаря появлению уникальных материалов и точнейших расчетов прочности конструкций.
Но причем здесь градостроительство? С давних времен и до наших дней те же архитекторы возглавляли коллективы, в которых разрабатывались проекты населенных пунктов. Только вместо расчетчиков конструкций рядом с ними трудились инженеры других специальностей. Градостроительное проектирование – командная работа. В ходе которой решаются вопросы взаимного положения на местности различных, как мы теперь говорим, функциональных зон поселений, но кроме этого и коммунальные проблемы: организация движения транспорта, подача воды, отвод стоков, защита от наводнений и т. д. Сейчас весь этот комплекс вопросов и составляет предмет деятельности, называемой градостроительством. Я отдал ей более сорока счастливых лет жизни.
Будущее показало, насколько удачным оказался мой интуитивный выбор. Работая в системе советского градостроительного проектирования, я состоялся в этой профессии.
