ещё при Царе Горохе, проследовал по ВПП вдоль позеленевшего от времени бетонного забора с натянутой поверх него ржавой колючей проволокой до места, где бетонные плиты заканчивались, и начиналась щетина высоко скошенного, судя по всему — не так давно, бурьяна. Развернувшись, тяжёлая машина, клюнув носом, замерла на месте. Двигатели сбавили обороты. Короткий радиообмен с диспетчером, и четыре турбины снова взревели, выходя на взлётный режим, и гоня пыль вперемешку с высушенным скошенным бурьяном куда-то за ограждение. Тормозные колодки разжались, и видавший виды тяжеловоз в стандартной раскраске военно-транспортной авиации ВВС СССР, но без звёзд и красного флага на киле, ускоряясь, покатился по бетонке. Вот он проскочил диспетчерскую вышку, вот нос самолёта задрался в воздух… Вот и заднее шасси простилось с землёй. Всё. Прощай, славный город Чугуев.
Под крылом, постепенно уменьшаясь, проплыли лоскутки полей, кажущиеся игрушечными с такой высоты сельские домики, нити дорог и рек… И всё скрылось в густой серой облачности. Через пятнадцать минут серый туман вокруг рассеялся, и самолёт пошёл над белоснежной облачной равниной. Заняв заданный эшелон и встав на курс, КВС включил автопилот, и тяжело откинулся на спинку кресла. Предпенсионный возраст был не только у самолёта, но и у экипажа.
— Как думаешь, куда сегодня летим? — поинтересовался командир у второго пилота.
— По документам — в Дубаи, Кирилл Андреевич.
— Угу, и везём строительную технику, — ухмыльнулся командир. — А всё-таки?
— Ну, я же не пифия… — задумался второй пилот. — Ясно, что в Африку. Я бы поставил на Йемен или Сомали. Куда ещё с Украины через Дубаи можно «строительную технику» везти?
— Ну, мало ли… Дай-ка документы на груз.
— Документы у сопровождающего… Сопровождающих. Но что там может быть необычного? Опять господин Зиков со своей очаровательной супружницей сдали нас через три — четыре звена в аренду какой-нибудь фирме-однодневке.
— Ум-гу… Каждый полёт, как на пороховой бочке, — пожаловался собеседнику командир, вытирая платочком пот с лысины.
— Ну, нам, тьфу-тьфу, пока везёт, — улыбнулся второй пилот. Вон, ребят недавно в Таиланде прихватили…
— Таиланд — это фигня, — хмуро ответил командир. Вон, белорусов в том году под Могадишо сбили, наших в Уганде… Мы жизнями рискуем, а «мистер Зиков» живёт за наш счёт в своих апартаментах в Эмиратах, и в ус не дует…
— Ну, если бы не он, мы бы вообще сейчас бомжевали, а дочери бы наши на панель пошли, казахам отдаваться, — возразил второй пилот. Сам знаешь, в Чимкенте сейчас для нас работы нет. Да и не только у нас, в Казахстане, а и по всему бывшему Союзу. Мрак и запустение… Видал, когда поляки гробанулись, показывали, сколько в Смоленске таких вот «птичек», как эта, стоят, ждут порезки?
— Да, удивительно. Самолёты одного возраста, но «прихватизированные» летают до сих пор и ещё лет десять-пятнадцать прослужат, а государственные пошли под нож.
— Да чего тут удивляться? У нас сейчас власти только воровать и умеют. Они и раньше-то воровали…
— Все воровали. Помнишь анекдот? «Приходит Косыгин к Брежневу. А Леонид Ильич у него и спрашивает: — А что народ? Ворует? А Косыгин ему и отвечает: Ворует, Леонид Ильич, ой как ворует… — Ну и пусть ворует. Лишь бы из страны не вывозили» Золотые слова, между прочим. А сейчас не только почти всё украли, но и почти всё вывезли.
— Да, вывезли… Мы вон с Украины «строительную технику» уже который год по всем горячим точкам таскаем, да моряки тоже без дела не сидят.
— Угу… Богатая была держава! Двадцать лет прошло, как её нет, а до сих пор до конца не разворовали!
— Это ты сыну моему скажи, Петьке… Вдолбили ему в школе, что в СССР все поголовно сидели в лагерях, а в перерыве между отсидками стояли в очередях за колбасой и импортной жвачкой… Тьфу!
— Ну, ты вразуми там его, как отец!
— Да куда? Я для него — неудачник. Сейчас образцы для подражания, воры, менты и депутаты. Что, впрочем, почти одно и то же.
— Ладно, Роман Александрович, — командир отстегнул ремни и поднялся с кресла. Пойду я с сопровождающим побеседую. Интересно всё же, куда летим. Да и куда оттуда. Не дай Бог, действительно опять в Сомали, да ещё и на обратном пути снова сомалийских боевиков на помощь «Хезболле» перебрасывать. Рано или поздно собьют нас евреи. И скажут, что так и было, — с этими словами командир удалился, а второй пилот во внутренней связи обратился к радисту:
— Серёж! Поставь хорошую музыку.
— Сейчас! — в наушниках затрещало, запищало… Наконец радист поймал нужную волну: «…оторваны от дома. Снова между нами города, взлётные огни аэродрома…»
— Спасибо, Серёж! Хорошая песня! — второй пилот откинулся в кресле. Как там Светка? Как Петруха? Ох, тяжело жить на свете…
«…Надо только выучиться ждать…» — доносилось сквозь равномерный гул турбин.
* * *
«Тебе повезло, ты не такой, как все,
Ты работаешь в бун-ке-ре…»
— мурлыкал я себе под нос, невидящим взглядом уставившись на карту боевых действий, и сопутствующих им перемещений товарно-материальных ценностей. Очередное совещание по поводу нашей маленькой войнушки закончилось час назад, но я по-прежнему оставался в «Зале заседаний», в военное время исполняющем функции замаскированного командного пункта, пытаясь найти оптимальные пути решения неизбежно возникших в ходе операции проблем. Самый умный, однако. Другие не справились, а вот я — так всенепременно…
— Не в рифму, — осуждающе заметил по поводу моего немузыкального мычания, как обычно, находящийся рядом Сергей Петрович. Не знаю, что там он обдумывал, уткнувшись в монитор своего ноута, но запрещать человеку вкалывать во внеурочное время, когда наша будущая Родина в опасности — не наш метод. Пусть работает.
— Зато правда, — возразил я.
— В оригинале — «в офисе», — сообщил мне папаша Мюллер.
Гм… Вот уж не думал, что он знаком с творчеством группы «Ленинград».
— Когда буду работать в офисе, спою «в офисе», — отмахнулся я. — И вообще, Сергей Петрович, чего вы придираетесь? Я же не Бритни Спирс, и не на вручении премии «Грэмми». Пою, как умею.
— «Не стреляйте в музыканта», — улыбнулся собеседник. Я не придираюсь, я пытаюсь отвлечь руководство от тяжких дум, и напомнить ему, что пора обедать.
Я взглянул на большие стрелочные часы, висящие на одной из стен. Действительно, пора. Как говорится, война войной, а обед по расписанию. Ни дня, ни ночи здесь, под землёй нет, так что не мудрено потерять счёт часам…
Да, пожалуй, вы правы, — согласился я, протирая глаза. — Что-то я совсем со времени сбился. Пойдёмте в столовую.
Конечно, можно было бы откушать и здесь,
