Вот о чем речь. Почему вы так волнуетесь? Риелторские сделки – та же самая торговля.
– Что за человек этот ваш покупатель?
– Он торгует на рынке тканями и холстом. Наверное, можно будет получить с него миллион четыреста тысяч вон. Если все пойдет удачно, то официальный договор не так важен. Главное – он может сразу отдать сумму наличными.
– А он знает, что наш участок внесен в городской план?
– Конечно. Поэтому и цена такая.
Я подумал, что жена, с одной стороны, – молодец, все делает правильно, но, с другой стороны, он же не виноват, не стоит на него так нападать, может, надо просто уйти.
– Понятно. Все равно, это немного подозрительно. Ну ладно, мы еще вернемся. – Жена решительно встала.
На мгновение на лице риелтора промелькнуло замешательство.
Жена всегда так вела себя в районе С.? Она суетилась, как солдат, вступивший в бой. В душе мы лелеяли этот дом, который фактически был для нас запасным имуществом, и то, что за одно утро его внесли в генеральный план города, трудно было поверить. Тем не менее от нас уже ничего не зависело. Жена потащила меня в другую риелторскую контору. Ошибки не было, наш дом и два соседних были включены в план по строительству. И тут возникло острое ощущение, что этот дом принадлежит мне. До этого момента я считал его в моей жизни имуществом про запас, отодвигал на задний план. Когда же это представление о нем в один миг начало рушиться, тут-то и вернулось ощущение того, что этот дом – мой. Жена повела меня к третьему риелтору – там тоже все подтвердили. Теперь жена походила на пантеру, вышедшую на охоту. Я осторожно сказал:
– Слушай, пойдем в дом и все узнаем. Должно же было прийти хоть какое-то уведомление.
– О чем ты вообще говоришь! – Она не сдерживала раздражения, будто я чужой человек. – Раз ничего не знаешь, сиди молча!
– Чего я не знаю?
– Что еще за уведомление? Кто тебе о нем сказал?
Я сконфуженно промолчал.
– Тут дело нечисто. Да, без сомнения, наш дом внесен в генеральный план города. Но здесь точно есть какой-то подвох. Ты тоже заметил выражение лица этого риелтора? Видел, как он растерялся? Еще более странно, что тот человек, владелец магазина на рынке, интересуется нашим домом. Еще и всю сумму сразу обещает отдать! Если у него нет жилья, то почему он намерен купить дом, хотя знает, что он включен в генеральный план города? Он же торговец, должен все просчитать – и прибыль, и все проценты. Я права? Пока я точно не могу сказать, но все-таки какой-то подвох тут, несомненно, есть. Ну ладно, пойдем-ка в кафе, отдохнем немного, к тому же очень хочется пить.
Я совсем растерялся. Сейчас, когда я послушал жену, все казалось именно так, как она говорит. Я тоже думал, что в предложении риелтора было что-то странное, но не смог все понять, как она. В кафе жена заказала себе сок, а потом вытащила из сумки две тысячи вон.
– Сходи в районное управление, прямо сейчас. Возьми такси. Посмотрим документы о регистрации на участок. Так-то мы точно все проясним. – Ее лицо словно слегка просияло. – Площадь соседнего с нашим дома – двести тридцать два метра, а его полгода не могут продать за полтора миллиона? Он так же, как и наш, внесен в этот план, но что-то никто не спешит покупать его, а на наш дом уже нашелся покупатель, не странно ли это? – Казалось, она говорила сама с собой.
Я все сделал, как велела жена. Район С. находился на самой окраине города, поэтому вместо обычного районного управления там был только филиал. Сам того не сознавая, я стал нервничать. Подошел к стойке информации и нерешительно спросил, где занимаются регистрацией участков. Меня отправили в одну из юридических контор, расположенных напротив районного управления. Обычно все эти карликовые конторы располагаются подряд одна за другой. Я зашел в ту, у которой была хотя бы сравнительно представительная вывеска. Там я попросил выдать мне документ о регистрации на участок. На мой вопрос, сколько по времени это займет, мне ответили, что часа три-четыре. Тогда я спросил, можно ли как-нибудь ускорить процедуру. Мне сказали, что нужно заплатить триста вон, и тогда это дело займет минут тридцать. Только после этого я немного успокоился. Написал заявку на выдачу документов и сел на очень неопрятный диван, стоявший в приемной. Пружины у дивана вылезли наружу и торчали, как ребра у скелета. Я сел в угол дивана. Рядом люди играли в корейские шашки. Доска для игры была очень старой, где-то с нее облезла краска, и выглядела она жалкой. Шашек для игры тоже не хватало. К концу игроки брали уже «съеденные» шашки и использовали их, а когда не хватало и этих шашек, то даже отламывали спички и брали окурки из пепельницы. Я подумал, что лучше или купить новые доску и шашки, или не играть вообще. Я даже был немного раздражен, наблюдая за такой игрой. Однако, поразмыслив, я пришел к выводу, что именно такая доска и шашки лучше всего подходят этой конторе. Наблюдая за игрой, я все время спрашивал работника, который делал синие светокопии:
– Долго еще? Еще не готово?
Поначалу он отвечал, что еще рано. Уже начиная злиться, я спросил еще несколько раз. Тогда он мне сказал:
– Если вы так торопитесь, то идите прямо в районное управление и подождите там. Готовые документы кладут в ящик перед окошком выдачи.
Я снова пошел в здание управления.
На первый взгляд свидетельство о регистрации участка выглядело слишком простым. До сих пор я думал, что в этом документе был план окружающей участок местности, включая наш дом. Кроме того, если там были дороги, то можно было узнать, откуда они начинались, в каком направлении и докуда тянулись, но это было не так. На карте района С. в самом центре был только наш дом с указанием близлежащих дорог. Ширина одной из них была восемь метров, другая – узенькая, была просто подрисована красной ручкой. В углу светокопии плана стоял масштаб: 1 к 1200. Когда я все рассмотрел, то просто оцепенел. Одна дорога проходила по самой середине двора, а восьмиметровая дорога, полностью поглощая собой дом, шла поперек участка. Увидев, как эти две дороги захватывают дом, мое сердце словно оборвалось. Будто примерзнув к полу, я подробно все рассматривал и рассматривал этот план. Сразу за нашим домом была каменная подпорная стена, которая тоже полностью
