неладное. Кровь бурлила и пенилась, толчками протекая сквозь сердце. Видимо, зря Пиппа выпила две чашки кофе подряд. Но Кара сказала, что она выглядит чересчур усталой. Теперь у Пиппы тряслись руки. Она шла из кафе в сторону Черч-стрит, двигаясь на автопилоте, потому что всю ночь не сомкнула глаз. Совсем. Даже несмотря на двойную дозу опиатов. Целая таблетка была потрачена впустую: эффект после стенограммы допроса Билли Карраса оказался сильнее. Пиппа прочитала ее несчетное количество раз, мысленно озвучивая голоса, как в пьесе, а паузы заполняя помехами от магнитофона. Билли в ее голове говорил совсем не как убийца. Скорее испуганно и растерянно.
В каждой тени ей чудился облик мужчины, следящего за тем, как она ежится под одеялом. В каждом мигающем индикаторе: и в светодиодах на принтере, и в лампочках на блютус-колонках — виделась пара глаз, глядящих из темноты. Когда в полтретьего ночи пришло новое сообщение, стало еще хуже: мир сузился до пределов комнаты, полной крадущихся теней.
Пиппа лежала, уставившись в черный потолок. Если быть до конца с собой честной, вряд ли то, что написано в стенограмме, можно назвать признанием. Да, с губ Билли слетели роковые слова. Да, он сказал: «Это я убил тех женщин», однако контекст кардинально меняет содержание. Все предыдущие и последующие реплики начисто лишили эти слова смысла.
Мария не преувеличивала: признание действительно выбили силой. Следователь загнал Билли в угол, задавая одни и те же вопросы и намеренно уличая его во лжи. Никто не видел Билли той ночью, это было враньем. Однако он поверил, поверил словам выдуманного человека, а не собственной памяти. Старший инспектор Нолан сам сообщил ему все подробности убийств. Билли даже не знал, каким способом расправлялся с якобы своими жертвами.
Конечно, оставалась вероятность, что все это — не более чем притворство. Хитроумная уловка убийцы-манипулятора. Пиппа успокаивала себя этой мыслью, однако стоило допустить и другую возможность: что Билли Каррас невиновен. Теперь, когда Пиппа прочитала протокол допроса, именно эта версия обретала вес.
Уже не возможно, а вполне вероятно.
Скорее всего.
Должно быть, с Пиппой и впрямь происходили странности, потому что помимо прочего она чувствовала облегчение. Нет, скорее возбуждение. Кожу кололо, мир вокруг терял четкость. Вот он, ее настоящий наркотик — тугой запутанный узел, который предстоит развязать.
Но есть и обратная сторона правды: если Билли Каррас невиновен, то Убийца КЛ все еще на свободе. Здесь, рядом. Он вернулся. У Пиппы оставалась всего неделя.
Итак, нужно найти его первой. Выяснить, кто ее преследует, и неважно, убийца это или подражатель.
Все ниточки вели в «Грин Син лимитед», значит, оттуда Пиппа и начнет. Уже начала. Прошлой ночью, когда часы на столе показали четыре утра, она зарылась в свои старые записи, разыскивая нужный документ. Тот самый, мысль о котором невольно зудела в мозгу, напоминая о его существовании, о том, как он важен касательно любого вопроса, имевшего отношение к компании Джейсона Белла.
Документ лежал в разделе «Мои документы», в папке под названием «Школьная работа» вперемешку с другими заданиями по разным дисциплинам.
Выпускной квалификационный проект.
Пиппа щелкнула по нему, открывая ряды текстовых документов и аудиофайлов, которые создала год назад. Картинки и фотографии: странички ежедневника Энди Белл, раскрытые у нее на столе, карта Литтл-Килтона с комментариями, на которой Пиппа отразила последние перемещения Энди.
Она пролистывала файлы, пока не нашла нужный. Зуд в голове усилился.
Журнал расследования — Запись 20 (Запись разговора с Джесс Уокер).
Вот оно, искомое. Пиппа перечитала текст, и сердце подпрыгнуло, когда она осознала его смысл. Как странно: давнишняя бесполезная деталь однажды вдруг может оказаться принципиально важной. Будто все было предопределено с самого начала.
Центральный офис «Грин Син энд Клин Син лимитед» располагался в промышленной зоне Нотти-Грина, в двадцати минутах езды от Литтл-Килтона. Пиппа даже заглянула в те места через «Гугл-панорамы», виртуально прогулявшись взад-вперед по тамошним улочкам. Комплекс находился рядом с проселочной дорогой в окружении деревьев. С проезжей части мало что можно было разглядеть, кроме пары зданий промышленного типа и фургонов за высоким металлическим забором, выкрашенным в зеленый травянистый цвет. На центральных воротах висела вывеска с красочными логотипами обеих компаний. Пиппа побродила там немного, словно призрак, затерявшийся во времени. Правда, без особого толку — там нужных ответов не найти. Их можно достать только в одном месте. Причем не в Нотти-Грине, а здесь, в Литтл-Килтоне.
Именно здесь. Пиппа подняла голову и поняла, что почти прибыла на место. Навстречу шла знакомая женщина: Дон Белл, мать Энди и Бекки. Должно быть, она только что вышла из дома: на локте у нее болталась пустая сумка от «Сейнсбери». Темно-русые волосы были убраны с лица, а руки прятались в рукавах большого свитера. Дон выглядела уставшей. Наверное, этот город высасывает из людей все силы.
Их пути должны были пересечься. Пиппа улыбнулась и опустила голову, не зная, здороваться ей или нет и стоит ли говорить о том, что она направляется к ее мужу. Губы у Дон дрогнули, но она не остановилась, а глянула в небо и затеребила золотую цепочку на шее, вертя в пальцах круглый кулон, блеснувший в утреннем свете. Они молча прошли мимо друг друга. Сделав пару шагов, Пиппа обернулась, Дон тоже, и их взгляды встретились.
Впрочем, Пиппа тут же забыла про Дон, потому что добралась до места назначения. Она окинула взглядом изогнутые линии крыши с тремя дымоходными трубами, старые кирпичи с крапинками, покрытые плющом, и хромированный колокольчик рядом с входной дверью.
Дом Беллов.
Затаив дыхание, Пиппа перешла дорогу и покосилась на зеленый внедорожник, припаркованный рядом с красной малолитражкой. Значит, Джейсон дома, он не успел уехать на работу. Внизу живота поселилось странное чувство, сверхъестественное и потустороннее, будто Пиппа неким образом переместилась на год назад и все вернулось к своему началу. Судьба вновь привела ее в дом Беллов, потому что только у одного человека были нужные ответы.
Она постучала костяшками пальцев.
За матовым стеклом появился размытый силуэт, загремела цепочка, и дверь распахнулась. На пороге, застегивая
