Решетников уже знал, что Клюев нанимал частного детектива, но никаких свидетельств неверности Юлии тот не обнаружил.
– Ведите себя как обычно, – инструктировал Решетников, – но перед отходом ко сну сообщите, что у вас срочная командировка. И сделайте это так, чтобы было неправдоподобно, она должна начать подозревать. Скажите, что уезжаете на неделю в Сочи.
Часов в одиннадцать Клюев позвонил Решетникову и сообщил:
– Вроде бы получилось. Странно смотрит, не пошла сразу спать, как обычно.
– Отлично, – ответил Решетников. – Завтра вылетаете в Сочи, мы уже тут сами будем действовать.
– Сколько?
– Надеюсь, за неделю управимся.
– Понял. Хорошо, держите меня в курсе всего.
– Разумеется. И еще пару вопросов. Что нравится вашей жене?
Клюев иронично хмыкнул:
– Деньги. Роскошь.
– Что-то еще?
– Я как-то ни к чему больше интереса не наблюдал.
– Может, вы плохо знаете ее?
– Определенно, времени изучать друг друга у нас не было. Поначалу еще как-то обнимались, говорили, а потом успокоились… Я не знаю, что это за человек. Но дерьма сделать может. Верная стерва – вот так будет наиболее точно ее описать. Ее будет трахнуть очень сложно. Вот мое видение ситуации.
– Я понял, – сказал Решетников. – Мы постараемся.
Он позвонил Даше.
– Нам надо узнать все про жену Клюева. Сейчас узнать, завтра уже действуем. Тебе будет премия, хочешь? Так что давай, запрягай ребят.
Красовская терпеливо ждала, когда Решетников продолжит работу над романом. Отложив в сторону телефон, он начал диктовать:
– Я пытаюсь достать со дна обрывки эмоций, которые были. Мы любили без оглядки. Вдруг и сразу. На крышах, в подъездах и подворотнях – мы разъяренные животные. Терзали друг друга до крика. Это было. Было. Потом вдруг все пропало. Потому что ребенок. Мой ребенок – тошнота и боль. Моя боль. Я вдруг стала курицей. Без головы. Бегаю по кругу. А зачем, когда все давно мертво.
Ни одного живого слова. Какая-то беспросветная пошлость.
Красовская, допечатав, сказала:
– А что, если добавить после, что он никогда ее не удовлетворял? Ну, вот они были в подворотнях там, еще где, любили друг друга, и все равно она понимает сейчас, что… и написать, что-то вроде: «Я надеюсь, что я фригидна. Если я когда-то узнаю, что нет, я возненавижу его за все эти годы безрадостного секса». Вы только правильно сформулируйте, чтобы не так грубо.
Тут зазвонил телефон. Решетников посмотрел – звонила Ольга. Он встал и, выходя из комнаты, бросил Анне:
– Ты запиши, я позже сформулирую.
Решетников ответил только, когда плотно закрыл за собой дверь.
– Да, Олечка.
– У Саши начался переходный возраст. Он грубит, хамит.
– Я поговорю с ним. Этого ты хочешь?
– Сказал, что ты живешь с какой-то молодой девицей. Трахаешься с ней.
– Честный малый.
– Решетников, еще… а ты уже… – Ольга не находила слов, – это неправильно, ты понимаешь?
– Почему? Ты же…
– Ты хочешь меня забыть. И используешь для этого бедную… ну кого ты там используешь.
– Я не хочу тебя забыть, я хочу тебя помнить, Оля. Решил я стать с тобой друзьями, закадычными.
– Что ты несешь?
– Может, встретимся завтра, поговорим? Обсудим, как Сашу обуздать, чтобы не хамил?
– Я согласна. Так будет правильно.
Голос ее слегка изменился – Решетников догадался, что в комнату к Ольге вошел Завадский.
– И я даже не буду говорить твоему, что ты оттягиваешь развод, – сказал он и, не дожидаясь ответа, положил трубку.
Значит, Саша рассказал матери о том, что отец живет с какой-то молодой девушкой, но почему-то не уточнил, с какой именно. Решетников был очень доволен своим сыном. Он услышал шум воды в ванной – Анна пошла принимать душ. Решетников вошел, отодвинул шторку и, как был в одежде, ступил к ней под струи воды.
Утром, когда Петр вошел в свой обновленный офис, Даша уже сидела на месте. Увидев начальника, она поморщила вздернутый носик:
– А у меня ведь как будто выходной.
– Ну, кто знал, кто знал? – Решетников нежно ущипнул девушку за щеку. – Что там с женой Клюева? Все заряжено?
– Да, сначала у нее фитнес-клуб. Потом спа. Потом дома.
– Ну хорошо, начнем искать ее эрогенные зоны.
Для начала они отправили в элитный фитнес-клуб неотразимого красавца качка Руслана. Он подошел к Юле, которая бежала по дорожке, и представился:
– Добрый день. Я новый инструктор.
Юля окинула его ледяным взглядом и отвернулась.
– Майку накиньте, новый инструктор, – процедила она сквозь зубы.
– Хорошо бы вам поработать над трапециевидными мышцами, – источая максимум обаяния альфа-самца, улыбался Руслан.
Юля сошла с дорожки, приблизилась к фальшивому инструктору вплотную и презрительно сказала:
– Сделай так, чтобы я тебя больше не видела. Это в твоих интересах.
– Так, больше ни слова, – скомандовал ему Решетников в наушники, – молча уходим.
Попыткой номер два стал массажист – Даша утверждала, что любая женщина способна потерять от него голову.
– Ты сама теряла голову?
Даша порозовела:
– Не раз. Сволочь, но должен помочь.
Но Юлия Клюева оказалась не в пример более крепким орешком.
– А что вы мне за массаж делаете? – спросила она, повернувшись на бок.
Массажист с невозмутимым видом ответил:
– Лежите спокойно.
Юля резко ответила:
– Слушай, у меня сексуальное возбуждение, чего это я должна спокойно лежать?
Массажист, ни слова не говоря, стал снимать с себя штаны. Поняв его намерения, Юлия запахнула простыню и слезла с массажного стола.
– Ты что, меня трахнуть решил? Ты серьезно?! Тебе конец, массажер. Ты будешь массировать уˊрок. Эрогенные места их будоражить.
Массажист пролепетал:
– Извините, я не хотел…
– Штаны натяни, дурак, – приказала ему Клюева.
Даша и Решетников держали совет.
– Баба кремень, – констатировал Петр.
Даша предположила:
– Может, она лесбиянка, а мы тут ей…
– Нет. Клюев утверждает, что гетеро.
– Да откуда он знает? Он что, с ней общается? Спал когда с ней последний раз?
– Ты предлагаешь использовать женщину?
– Вариант. Это просто вариант. Вы решаете сами.
Решетников закрыл глаза и глубоко задумался, перебирая в памяти все, что знал о Юлии. Он по деталям воспроизвел в памяти интерьер их богатого особняка, и тут его осенило:
– Так, она любит современное искусство!
– Это она, не Клюев?
– Нет. Он не любит живопись вообще.
– И что? Как нам это поможет?
– Есть у меня один современный художник, Макс Котков.
– Даже я о нем что-то слышала.
– Даже ты. Даже ты. Он прикольный дядька, правда, его контролировать невозможно. Но…
Через час Решетников с Котковым сидели в кафе. Это был пятидесятилетний мужчина весьма колоритной внешности. Высокий, несколько худощавый, с бородой, причудливая смесь богемности и мачизма. Таких мужчин мало какая женщина способна обойти вниманием.
Котков долго разглядывал фотографию Юлии Клюевой.
– Я
