Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
наказанию. Поэтому все стали стараться совершать столь важное Таинство, не откладывая его. Теперь за дальнейшую судьбу новорожденных и малолеток как христиан отвечали взрослые крестные родители – анадохи, которые должны были позаботиться об их дальнейшем обучении основам веры и церковной обрядности.
Разумеется, Святое Крещение продолжали совершать и над взрослыми, причем у ромеев это важнейшее, решающее Таинство, надо особо отметить, происходило не одномоментно, а обязательно включало несколько этапов.
Сначала происходило первое оглашение, которое могло длиться от нескольких до, как правило, сорока дней, а иногда даже до нескольких месяцев или лет. Все это время следовало докрещальное ежедневное катехизическое изучение готовящимися к «просвещению» – фотисоменами Священного Писания, христианской жизни и особенно Никео-Константинопольского Символа Веры. Поскольку начало оглашения уже обеспечивало статус христианина, отсрочка Крещения стала всеобщей практикой, особенно в ранней Византии, и это объясняет, почему некоторые оставались оглашенными всю жизнь. Упомянутый выше пример равноапостольного Константина I, завершившего христианскую инициацию лишь на смертном одре, имел массу подражателей.
Перед собственно Святым Крещением, обычно за десять дней, объявляли второе оглашение. Следовало так называемое воцерковление, сопровождаемое постом, покаянием и обрядом «отречения от сатаны (апотаксис) и сочетания ко Христу (синтаксис)». Эта часть обряда Крещения проходила не в самой крещальне, а в катехумении – помещении для некрещеных при баптистерии. Прошедший обряд изгнания сатаны становился «некрещеным христианином». И наконец, на следующий день после истечения срока второго оглашения, наступала кульминация обряда: крещаемый в сопровождении своего «усыновителя в Святом Крещении» – анадоха, то есть крестного отца или матери (в зависимости от пола крещаемого), должен был уже в баптистерии снять с себя обувь и одежду и, обратясь к западу, протянуть руку и дунуть в знак ненависти, отвращения к злому духу, после чего епископ или пресвитер возлагал на его голову свои руки и читал молитву с призывом на крещаемого Бога Отца, Сына и Святого Духа. Во время этой молитвы фотисомена – «просвещенного» трижды погружали в купель со святой водой или, если купель была неглубока, а воды в ней мало, трижды поливали ею, окропляли, магически освобождая от жизни плотской, греховной и возрождая от Духа Святого в жизнь обновленную, духовную, святую, по сути, вечную. При этом крещальное погружение в воду интерпретировалось как вхождение во гроб со Христом и даже больше – как смерть со Христом, а значит, и Воскресение вместе с Ним – соединение с «источником Жизни» (Откр. 21:6). По этой же причине над крестильной купелью иногда устанавливали киворий как мощное, глубоко продуманное напоминание о раскрывающемся перед человеком небе и других значениях Крещения – гроб, смерть и Воскресение, соединение с Источником вечной жизни. Вступая под его навес, крещаемый вступал в гроб, опускался под воду купели, умирал с Христом, а выныривая, воскресал с Ним в жизнь новую, соединялся с Источником бессмертия (сочетался Христу), и перед ним открывались Небеса обетованные.
Если крещаемый был слишком мал или болен, лишен дара речи, восприемники-крестные как поручители и покровители давали за него крещальные обеты и произносили крещальный Символ Веры. К слову, его наиболее ранней формой была простейшая формула «вопрос-ответ»: «Веруешь ли?», на что соискателю было достаточно ответить: «Верую». Но вот почему именно слово «символ» – символон, означавшее знак, признак, примету, было принято для обозначения вопроса, задаваемого при Святом Крещении, а позднее – для провозглашаемого вероисповедания, исследователям христианства так и не удалось выяснить.
Ясно другое: со временем восприемники в Церкви, по аналогии с рождением человека, стали выступать одновременно как крестные отец и мать, но произошло это не ранее IX–X вв. Оказывается, такая практика долго встречала осуждение. Следует также учесть, что от восприемничества как духовного родства стали устранять родителей крещаемого, хотя это было принято в Древней Церкви, а также монахов, несовершеннолетних, моложе 14 лет, и, конечно, недееспособных лиц или лиц с, мягко говоря, сомнительной нравственностью.
В ранней Церкви, по крайней мере, до V в., существовало докрещальное помазание всего тела фотисомена маслом в знак изгнания бесов. Но позже осталось лишь помазание после выхода из крещальной купели. В Восточной Церкви оно стало особым Таинством хрисмариона – миропомазания, помазания святым елеем, точнее, освященным дорогим благовонным маслом сложного состава. Такое Святое миро освящалось Патриархом или митрополитом по особому чину один раз в несколько лет и затем рассылалось по церковным приходам – параикиям для совершения Таинства Миропомазания. Согласно церковным наставлениям, именно через Святое миро подавался важнейший заключительный дар – дар и печать (сфрагис) Святого Духа, которые укрепляли человека в духовной жизни и обещали его спасение. Епископ или священник помазывал крестообразно лоб, уши, ноздри, грудь обнаженного новокрещеного, возглашая каждый раз: «Печать дара Духа Святого». Таким образом, через помазание, буквально «опечатывание» телесных членов, которыми управляет душа, освящался весь человек, который теперь становился на путь веры. Кроме того, во время обряда над каждым крещаемым прочитывалась молитва на наречение крестильного имени, которое могло быть отличным от данного при рождении, но начиналось на ту же букву.
Из соображений стыдливости Крещение совершалось поочередно над группой мужчин или женщин, не смешивая их, для одних днем-вечером, для других – ночью, но Таинство при этом совершал все равно священник – мужчина. В завершение новокрещеных облачали в крещальную белую одежду, которую Отцы Церкви именовали «одеждой нетления», и допускали в храме к их первой волнующей Литургии Верных и, самое главное, вкушению Святого Причастия. К слову, в таких случаях оно подавалось с медом и молоком как символом вхождения в Землю Обетованную, для вкушения чего иногда служили специальные «подарочные» белоглиняные чаши и кружки, расписанные кругами и крестами. Возвращаясь домой, родители, восприемник крещеного, анадох – крестный и их друзья шли с зажженными свечами и распевали церковные гимны.
Подходящим временем для завершения Таинства Святого Крещения в византийской Церкви считалось Богоявление, по-гречески Епифания, зимой, в начале января, что совпадало с днем Крещения Иисуса Христа, но куда чаще его осуществляли в вечер или в ночь Великой Субботы на Пасху, как середину между погребением и воскресением Господа, либо в течение пятидесяти пасхальных дней, «…ибо тогда свершились страдания Господа, в которые мы крещаемся». Таким образом, это мог быть день и перед Пасхой, и первой недели после Пасхи, и Вечерня после Пятидесятницы (Пресвятой Троицы), но случалось и на праздники отдельных местных мучеников и тем более на Рождество Христово.
* * *
Церковная служба Богу знала ежедневное молитвенное проведение перед рассветом Утрени (орфос), первого, третьего, шестого, девятого часа литургического дня (в зависимости от времени года соответственно около 6, 9, 12, 15 часов), Вечерни с Литургией Преждеосвященных Даров (около 18 часов), повечерия, полунощницы (заутрени), а также всенощной, или Всенощных бдений, устраиваемых за полночь и продолжающихся до утра. Последние именовались агрипни или паннихис.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
