в ответ интересуюсь я, не в силах оторвать взгляд.
— Позови его.
— Орион. — Я не колеблюсь. — Орион, — кричу я на этот раз громче.
Его кулаки замирают, покрытые кровью. Человек на земле, когда-то бывший самоуверенной задницей, выглядит очень даже мертвым. Стоя спиной ко мне, Орион вытирает руки о рубашку и медленно поворачивается ко мне. Он не смотрит на того, кто держит меня, его взгляд направлен лишь на меня.
— Они тебя обидели? — Его глаза все еще темные, он не обращает внимания на Каму, который прижимает пистолет к моей шее.
— Я в порядке.
Он кивает и делает шаг ко мне.
— Я бы не стал, — говорит Кама, сильнее вдавливая пистолет.
Орион замечает это и качает головой.
— Коул, — зовет он.
Мы все поворачиваемся в сторону хлопающей двери и наблюдаем, как Коул тащит за собой крайне избитого Роана. Мое дыхание сбивается, и я чувствую взгляд Ориона на себе, но не отрываю взгляда от Роана.
— Роан… — его имя с сочувствием слетает с моих губ.
Он смотрит на меня одним целым глазом. Я перевожу взгляд на Ориона, и немного отталкиваюсь от Камы.
— Что ты сделал?
Орион смотрит на Роана, а затем снова на меня.
— Мне нужен был рычаг давления. — Он пожимает плечами. Затем смотрит мимо меня. — Кама, теперь ты готов убрать пистолет от головы Лотос? Или мне следует приставить один к голове твоего брата?
— Сначала отпусти его, — требует он позади меня.
Орион качает головой.
— Нет. Ты думаешь, что можешь забрать ее у меня? — Он смеется, и этот смех не предвещает ничего хорошего. — Я могу избавиться от твоего брата гораздо быстрее.
Орион достает пистолет и направляет его в сторону Роана и щелкает предохранителем. Пистолет, направленный на меня, мгновенно исчезает, и меня толкают вперед, но вместо того, чтобы бежать к Ориону, я направляюсь к Роану. Интересно, как это все это дерьмо выглядит со стороны?
Мои связанные руки опускаются на его лицо.
— Ты в порядке?
Роан кивает. Кама отступает назад, когда я помогаю Роану подняться. Он глядит на Ориона, прежде чем направится к своему брату. Обернувшись, я вижу Ориона, который даже не смотрит в их сторону. На самом деле, ему все равно. Он не отрывает от меня взгляда через направленный в мою сторону пистолет.
Я слышу звук заведенного двигателя и отъезжающей машины. Мы все еще стоим на месте, смотря друг на друга.
— Руки.
Голос Коула выводит меня из транса, и я перевожу взгляд на него.
Он высвобождает мои руки, возобновляя приток крови. Я обращаюсь к Ориону.
— Что ты делаешь? — Я хочу знать.
— Я пытался разорвать сделку с Камой. Я больше не хочу так жить. Я хочу начать новую жизнь — новый старт с тобой.
— Правда? И этим ты занимаешься? — спрашиваю я, осматриваясь вокруг, и потом снова смотрю на него.
— Это то, в чем я хорош.
Качая головой, я потираю свои раненые запястья.
— Это печально — печально, что ты веришь в это.
Развернувшись, я начинаю уходить как можно дальше от этого места. Я не хочу здесь быть ни секунды. Мой разум мечется в разных направлениях в вопросах без ответа. Как долго Орион производит наркотики? Я слышала, что сказал Кама. Орион производит их. Он один из лучших в приготовлении своего изобретенного наркотика — «Люса» — очень дорогого и эксклюзивного. Он хотел выйти. Теперь я гадаю, так ли это? Правда ли он хочет бросить? Он не должен делать вид, что это ради меня — это должно быть ради него самого.
— Кама собирался убить тебя, ты знала? — Я замираю и понимаю, как сильно болят мои ноги. — Той ночью. Кто-то наблюдал за тобой по его приказу и описал тебя мне. И когда я вернулся домой и увидел тебя в той одежде из описания, я понял, что он убьет тебя. Я выгнал тебя, чтобы спасти.
Качая головой, я говорю ему:
— Я была в воде. — Затем вспоминаю, что Кама мог видеть меня в красной майке. У меня была лишь одна красная майка, и она была на мне в ту ночь. — Ты морочишь мне голову! Пошел ты, — кричу я, дергая себя за волосы.
К нам подъезжает машина. Это Коул останавливается рядом со мной. Я смотрю на Ориона — он так близко и одновременно так далеко.
Открывая дверь машины, я произношу:
— Заберешь меня отсюда?
Коул не ждет одобрения Ориона, он просто кивает, когда я сажусь в автомобиль, и уезжает. Он отвозит меня к себе. Здесь сделан ремонт: краска больше не сколота, а веранда не разваливается.
— Теперь даже есть королевских размеров кровать. — Коул подмигивает мне и проводит в дом.
На стенах висят фотографии. На большинстве из них он с Орионом, но была одна, на которой были мы трое.
— Ты могла плавать в этом грязном пруду часами, и это было отвратительно, — говорит он.
И много лет назад Коул говорил то же самое, ему совершенно не нравился этот пруд.
— Он грязный для тебя. Для меня — нет. Мне было хорошо.
Он смеется.
— Может, это то, как ты его и видишь. Ты никогда не видела плохого, только хорошее.
Он прав, но теперь я вижу больше. Теперь я вижу, кто Орион. И я должна решить, люблю ли я все еще этого мужчину, или в этот раз стану той, кто уйдет от него. Потому что к этому все и придет. Один из нас уходит навсегда. Не возвращаясь.
— Возможно. — Коул открывает мне дверь. — Но, может быть, ты так же видишь в нем что-то, что больше никто не видит, — говорит он, закрывая дверь.
Глава 22
Орион
Холодный воздух облизывает мою кожу, пока я стою посреди дороги, наблюдая за уезжающей машиной. Я даже не пытался остановить Лотос, зачем? Она будет помнить обо всем, что увидела, и это может стать для нее непомерным.
Я всегда задавался вопросом, как она могла полюбить меня. Лично мне было легко влюбиться в нее. Во взмах волос, в смех, в то, как она смотрела, будто я был кем-то важным. Иду обратно к дому, свет все еще горит в окнах, веревка, что связывала запястья Лотос, валяется на земле.
Я достаю сигарету, закуриваю и подношу ее к губам. Лотос ненавидит, когда кто-то курит, ненавидит запах сигарет, их вкус. И зависимость. Но моя зависимость от Лотос превосходит все.
Осматривая дом, который принес как хорошее, так и плохое, я делаю шаг вперед,
