Почему ее на мне так много? Надо было, как и Ната, полуголым приехать, чтобы не тратить время на всякие глупости.
Откинув в сторону последний предмет, воззрился на сероглазку в ожидании — что же она предпримет? В коридоре темно, поэтому я не боялся ее реакции на шрам, честно говоря, думал, что она его вообще не увидит (но все равно непроизвольно напрягся). А малышке удалось меня удивить. И довольно приятно.
Минет, хоть и недолго продлившийся (по моей инициативе, да), был крышесносным. Но покорило меня именно то, что она сделала ранее — ее легкие поцелуи, поглаживания. Каким-то образом я понимал все, что она хотела этим сказать. Словно она шептала мне на ухо, при этом находясь у моих ног.
Ее не волнует это уродство. Она в принципе не считает шрам уродством. Ее восхищает моля воля к жизни, благодаря которой я выкарабкался после той аварии. И ей нравится мой шрам, потому что он напоминает ей о том, что я сильный, что я выжил.
И я безумно благодарен моей девочке за это. И, наверное, эта благодарность и стала одной из причин, почему я так долго издевался над ней, прежде чем, наконец, проникнуть.
Хотя, по большей части, это было мое желание преклоняться перед ней. Утопить ее в блаженстве настолько, чтобы она забыла, как ее зовут. Судя по удовлетворенному выражению лица моей малышки, мне это удалось с блеском.
На двух раундах мы не остановились. Сказалось-таки длительное воздержание. Лично у меня секса уже почти два месяца не было (если не считать той ручной работы у дерева), и уверен, что у Наташи та же история. Да и переписки во время командировки раздразнили не на шутку.
По итогу ночи, ни одну из перебранных в такси поз я не использовал. Почему-то в этот раз мы ограничились исключительно миссионерской. Почему? Да потому что, как выяснилось, я охуитительный собственник. И таким образом ставил на девушке метку. Своеобразную. Короче, удовлетворял внутреннего пещерного человека.
Слава всевышнему, Ната отнеслась к этому спокойно. И вообще никак не комментировала мои периодические присасывания к ее шее с намерением оставить как можно более заметный засос, а также тихие удовлетворенные порыкивания и возгласы:
— Моя!
Будь она ярой феминисткой, точно подвесила бы за яйца на ближайшей люстре.
Да вот хоть на этой, на которую я сейчас пялюсь, поглаживая спинку заснувшей у меня на груди красавицы и размышляя — как бы сделать так, чтобы больше ни одну ночь мне не пришлось провести в дали от нее?
Глава 26
Андрей
Утро было ничуть не хуже ночи. Благодаря тому, что сегодня воскресенье, началось оно в одиннадцать дня (чему ни я, ни Ната ни капли не расстроились). К тому же, за то время, пока мы спали, мой дружок успел соскучиться по ее малышке, и я не стал ему препятствовать в покорении не сопротивлявшейся жертвы.
— Ты в курсе, — выдохнула Наташа, когда я с нее скатился, вновь притянув подмышку, — что мы всю ночь занимались незащищенным сексом?
В груди что-то сладко екнуло. Мысль о наших с ней детях была приятной. И очень заманчивой. Я твердо знал, что люблю эту девушку и сделаю все, чтобы она начала мне доверять и верить мне также, как это делаю я по отношению к ней.
Поэтому я лишь пожал плечами и крепче прижал Нату к боку. Поцеловав в макушку, спросил:
— Боишься?
— Нет, — чуть удивленно ответила девушка. Начав выводить на моей груди замысловатые узоры, продолжила, — я хочу детей. И уже не в том возрасте, чтобы говорить — когда-нибудь. Ты мне кажешься вполне себе шикарным образцом, от тебя получатся замечательные дети. А если ты не захочешь иметь с ними ничего общего, то ничего, я справлюсь.
И если по началу по моему лицу гуляла глуповатая, но счастливая улыбка, то на последних ее словах я нахмурился. Перевернувшись на бок и, попутно, перевернув Наташу на спину, навис над ней, серьезно заглядывая в глаза. Девушка, в смущении закусив губу, старательно отводила взгляд. Ну, уж нет, дорогая моя, так не пойдет!
— Нат, — сказал твердо, взяв за подбородок, чтобы не отводила глаза, — я влюбился в тебя с первого взгляда, — глаза моей девочки распахнулись от такого признания, а я, криво улыбнувшись, продолжил. — Грезил тобой с той самой минуты. Но ты была такая неприступная, постоянно норовила уколоть, что в первые в жизни я не знал, как подступиться к женщине. Тот вечер в феврале стал поворотным, ощутив тебя в своих объятиях во время танца, я осознал, что никогда не смогу тебя отпустить. Но ты сбежала. А я месяц караулил тебя у дверей твоего дома и не решался подойти. Когда увидел тебя с каким-то мужиком, думал с ума сойду от ревности. И именно в тот момент понял, что если что-то не предприму в ближайшее время, потеряю тебя навсегда. На мое счастье мы снова встретились у Коли с Аней. Я поставил перед собой цель — завоевать тебя. Сделать своей. И, как мне кажется, у меня получилось.
Наташа рассмеялась и кивнула.
— Получилось.
— Отлично, — облегченно улыбнулся. — Я понимаю, что ты еще не до конца мне доверяешь, боишься, что с моей стороны это всего лишь игра, но это не так. И я помню, что должен открыть еще две твоих страшных тайны, и я сделаю это. Скоро, — с каждым словом я говорил все увереннее, вдохновляясь легкой улыбкой моей девочки и теплотой, сквозившей в ее взгляде. — Так что, если ты забеременеешь после нашего секс-марафона, я буду только счастлив. И никогда не брошу ни тебя, ни наших детей.
— Осторожнее, Андрей Владимирович, — прошептала Наташа, обвивая мою шею руками, — еще чуть-чуть и я вам поверю.
— Я буду только рад, — прошептал в ответ, приникая к манящим губам.
Поцелуй перерос в нечто большее. Из кровати мы выбрались спустя час.
Наталья
В воскресенье Андрей домой так и не уехал. У меня создавалось впечатление, что он вообще не собирается этого делать. И меня это полностью устраивало.
Его вдохновенная речь тем утром выбила меня из колеи, и одновременно с пищей для размышлений наполнила уверенностью, что все у нас будет хорошо. Я уже достаточно узнала Светлицкого, чтобы понимать — он бы не стал разбрасываться такими словами, если бы они не были правдой.
— В конце месяца фирма устраивает банкет, — начал мужчина во вторник за ужином, — в честь удачной сделки, — уточнил на мой вопросительный взгляд.
— Из-за которой вы
