в которую их семью загнал Игорь…
Она вздохнула и протянула руку, забирая у Виктора телефон. Мальчишка бросил на неё возмущенный взгляд, но промолчал.
– Я позвоню маме, – решительно сказала Вася, открывая балконную дверь. – Думаю, сейчас самое время!
На балконе было прохладно и слабо пахло сигаретным дымом и гнилью. Вася сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, собираясь с мыслями, и с усилием натянула на лицо радостную улыбку.
«Голос должен звучать уверенно. Нельзя, чтобы мама поняла, что у меня проблемы!»
Начав вызов, Вася прижала телефон к щеке и принялась считать гудки. В душе таилась слабая надежда, что мама не возьмёт трубку, но после очередного гудка телефон пискнул.
Неприятный разговор, полный вранья, начался.
– Алло, мам, – радостно сказала Вася.
– Васенька, доброе утро! – голос мамы звучал бодро, несмотря на ранний час. – Ты уже едешь домой?
– Нет, мам… – Вася замялась, а потом разом выпалила: – Я хотела бы ещё несколько дней пожить с ребятами. Можно?
– Дочка, что-то случилось? – взволнованно спросила мама. – Почему?
Вася сделала глубокий вдох.
– Ничего не случилось, мам. Я просто хочу побыть с ними подольше.
В голосе мамы появились стальные нотки.
– Если тебя интересует моё мнение, то я против.
– Мам, пожалуйста…
– Нет, Вась! – Мама повысила голос. – Приезжай домой! Мне не нравятся твои друзья. Если так они на тебя влияют, то я против того, чтобы ты с ними общалась! – Она вздохнула, зашелестев помехами. – Мне нельзя сейчас так волноваться, Вась. Если тебе интересно, то я только что вернулась из клиники. Была там насчет сердца.
Вася напряглась.
– И что там сказали?
– Всё плохо! – воскликнула мама. Следующие слова прозвучали чуть мягче: – Но это не телефонный разговор. Приезжай домой. Нам нужно поговорить. И о твоих друзьях тоже, – многообещающе добавила она.
Вася замерла, нервно ковыряя желтую монтажную пену, выступающую над подоконником. Щеки горели, на глазах выступили слёзы.
«Мама, ну как ты не понимаешь…»
– Я никогда тебя не расстраивала, – выдавила Вася, из последних сил сдерживая рыдания. – Всегда тебя слушалась. Но теперь, когда у меня появляется своя жизнь, ты ведёшь себя так?!
На последних словах из груди вырвался всхлип.
– Своя жизнь? – прошипела мама. – Ты так эти гулянки называешь?
«Для тебя это гулянки! Но мы можем спасти чью-то жизнь, черт возьми!»
– Мам, я приеду, – холодно сказала Вася. – Но ненадолго. Забрать вещи.
И повесила трубку.
Несколько минут она пыталась привести себя в порядок и скрыть следы слёз, прикладывая к щекам холодные ладони. Но когда Вася вошла обратно на кухню, друзья встретили её обеспокоенными, полными сочувствия взглядами.
Сергей, сидящий на диване, поднялся и шагнул к племяннице, думая её приобнять, но Вася отступила на шаг и тихо произнесла:
– Сереж, отвези меня к маме. – Она моргнула покрасневшими глазами и добавила: – А потом увези обратно, пожалуйста.
***
Вздохнув, Вася села в припаркованную за углом дома машину. Ждущий на месте водителя Сергей, тщательно протер очки желтой тряпочкой, внимательно посмотрел на племянницу и спросил:
– Вась, ты уверена, что стоит туда ехать? Вещи я могу тебе купить…
– Сереж, мама болеет.
– Боже! – дядя чуть не выронил очки. – Что с ней?
– Сердце… – Вася опустила голову, сдерживая вновь подступающие слёзы. – Я не могу так с ней поступить. Особенно сейчас.
Сергей надел очки и забарабанил пальцами по рулю.
– Ох, Васенька. Это очень плохо.
– Я знаю! – воскликнула Вася и жалобно сморщилась. – Она была такой счастливой, когда мы сюда переехали. Почему всё так происходит? Чем она это заслужила?
– Ты задаёшь правильные вопросы, Вась, – медленно произнёс Сергей. – Я тоже часто думаю об этом. Иногда мне кажется, что простые люди тоже чем-то платят за исполнение своих желаний. Мы с тобой видим того, кому платим, а они нет… – Он сжал губы. – Или нам бы хотелось думать так. Думать, что во всём плохом, что происходит с нашими близкими, тоже есть какой-то смысл.
Не дождавшись ответа, дядя завёл машину и тронулся. Автомобиль ловко преодолевал ямы на дороге, лишь сильно покачиваясь из стороны в сторону.
Мимо ползли пронизанные солнечным светом переулки, даже не верилось, что этой ночью Вася кралась по ним вместе с Тимуром, уходя от чудовищной погони…
Вскоре Сергей вырулил на Пролетарскую улицу. На подъезде к Чулковскому мосту, где ночью Вася с Тимуром сразились с Грёзой, стояла небольшая пробка. Вклинившись в неё, Сергей отпустил руль и тихо сказал, повернувшись к Васе:
– Могу я дать тебе жестокий совет?
– Давай, – безразлично ответила она. Всё произошедшее за последнее время сделало Васю гораздо спокойнее. На то, чтобы переживать, просто не осталось сил.
Сергей вздохнул и перевёл взгляд на дорогу. Его голос звучал печально:
– Все мы когда-нибудь умираем, Вась. И твоя мама, и я, и все, кто тебе дорог. Любой из нас. – Дядя повернул голову и строго посмотрел на Васю. – Твоя задача – не быть в этот момент рядом.
Даже сквозь сонное оцепенение Вася сумела удивиться его словам.
– Дядь, что ты…
Сергей перебил:
– Нет, дослушай. Ты же не хочешь, чтобы твой близкий стал Грёзой? Тогда держись подальше. Когда-нибудь твоя мама будет умирать, и тебе нельзя будет её навещать. Приходить в больницу, ухаживать за ней. Нельзя!
Проехав желто-зеленое здание торгового центра, увешанное вывесками магазинов и афишами ближайших кинопоказов, автомобиль повернул направо, миновал пробку и прибавил скорости. Закончив манёвр, Сергей продолжил:
– Грёза близкого человека рядом – это очень больно, Вась. Соня как никто другой это знает.
Обдумав его слова, Вася поняла:
– Поэтому тебе не было рядом, когда умирала бабушка?
– Да. – Сергей кивнул. – Если бы она умерла при мне, я бы точно не сдержался. И был бы у тебя тупой овощ-дядя и бабушка-Грёза, – горько закончил он.
Вася помолчала, потом тяжело вздохнула:
– Как же это всё тяжело…
Сергей моргнул и опустил голову:
– Мне так жаль. Я никогда не хотел, чтобы это случилось с тобой.
«Ты же в этом не виноват…» – подумала Вася. – «Но ты такой же, как я. Тоже винишь себя во всем, что происходит вокруг».
Почему-то эта мысль согрела. Приятно было знать, что в мире есть кто-то, так сильно на тебя похожий. И если их ноша одинакова…
Может, вдвоём её будет проще нести?
Машина вновь свернула, углубляясь в оттаивающий, порыжевший частный сектор. Голубой домик с синей крышей показался Васе ещё меньше, чем прежде.
Нормальная жизнь казалась далёкой и чуждой, словно детская одежда, из которой Вася так быстро и безвозвратно выросла.
– Мы приехали, – сказал Сергей, заглушив мотор. – Я жду тебя час. Если ты задержишься, я зайду
