– Поужинай с нами, Килл, – Саймон тем временем игнорирует мою просьбу.
– Я не могу, у меня дела.
– И они подождут, – отрезает отец. Громко отодвигает стул рядом с собой, кивком приказывая мне сесть. – Мы заказали китайской еды. Какая-то дрянь, которую так любит молодежь, – поигрывая бровями, говорит он Элизабет, а она кокетливо смеётся и выглядит при этом как идиотка. – Садись, сын, нам нужно кое-что обсудить.
– Я не могу…
– Сядь, – командно выплевывает Саймон.
В его взгляде читается угроза, но только когда он смотрит на меня. Стоит ему вновь посмотреть на гостью, как выражение его лица меняется. Взгляд переполняет нежность, на губах поигрывает приветливая улыбка, даже его голос звучит приторно сладко.
– Не обращай внимания на моего сына, Лизи. Я его малость избаловал в детстве, вот и выделывается. Совершенно не умеет вести себя в обществе приличной девушки, – отец вновь бросает взгляд в мою сторону. – Потому что общается со всякой швалью, – отчеканивает брезгливо.
Удивительно, как этот человек может притворяться, за одну секунду превращаясь из добропорядочного гражданина в монстра и обратно.
– Ты же знаешь, что мне нужно быть в клубе, – пробую ещё раз в надежде, что отец меня услышит.
– Дела могут подождать. Меня не было в городе почти месяц, поэтому прояви уважение и сядь за стол.
Кажется, Саймон теряет терпение, и мне приходится уступить. Медленно подхожу к столу и присаживаюсь. Скрещиваю руки на груди, откидываюсь на спинку стула, занимая расслабленную позу. Элизабет с интересом разглядывает татуировки на моем предплечье. Саймон ловит её взгляд, с недовольством поджимая губы.
– Как ты к этому относишься, Лизи? – интересуется он у девушки. – Не считаешь, что это перебор? Тебе не противно?
Какого хрена вообще? Какое ей дело до моих татуировок и моего тела?
– Мне кажется, это сексуально, – отвечает Лизи отцу, а сама глаз с меня не сводит.
Конечно, ей не противно. Ей настолько не противно, что она уже вся мокрая, судя по её пожирающим взглядам.
– Сексуально?! – Саймон удивлён. – Хорошо, пусть будет сексуально! Вас, молодежь, не понять, – он подмигивает девушке, а потом смотрит на мои руки.
Он ненавидит роспись на моем теле. Для него я урод, фрик, но меня это устраивает.
– Что ты хотел, отец? – решаю перейти к сути.
Он подталкивает мне коробку с китайской едой, а сам утыкается в свою порцию.
– Для начала поешь, – приказывает Саймон, но на меня он больше не смотрит.
Поглощен едой и Лизи, которая на него и не смотрит. Всё её внимание приковано ко мне. Это напрягает, если честно. Я чувствую себя цирковой собачкой. Словно должен выслуживаться перед этой особой.
А Лизи не так проста, как кажется на первый взгляд. Чистенькая, хорошо и дорого одетая, с прямой осанкой, возможно, даже воспитанная по канонам, нашептанным высшим обществом. Этакая белая пушистая овечка. Но так ли она бела и чиста внутри?
– Откуда ты, Лизи? – спрашиваю у девушки с интересом. Отец хочет от меня вежливости, что ж, он её получит.
– Из Нью-Хейвена! Прожила там всю жизнь, и первый раз оказалась так далеко от дома, – возбуждённо тараторит Лизи, которая минуту назад представлялась как Элизабет.
Но, похоже, мне можно называть её как угодно.
– И что же привело тебя в Милфорд, Лизи? – я даже не скрываю своего сарказма.
– Я приехала к тебе, – девушка вдруг смущённо опускает взгляд. Потом смотрит на отца, ища поддержку.
Саймон откладывает палочки в сторону, протирает рот салфеткой, делает пару глотков воды, выдерживая драматическую паузу. И я точно знаю, что сейчас он ничего хорошего не скажет.
– Киллиан, эта милая леди – Элизабет О'Конел.
Класс! Ну Элизабет, ну О'Конел, рад за неё, дальше-то что?
Смотрю на отца с недоумением.
– Отец Лизи, Майкл О'Конел, мой давний партнёр по бизнесу, – разжевывает Саймон. – Мы давно хотели вас познакомить, да всё как-то откладывали.
Мне с самого начало было понятно, куда он клонит. Отец давно поговаривал, что приготовил для меня какой-то выгодный вариант брачного союза. Но во мне теплилась надежда, что он не станет так много на себя брать.
Ошибка. Саймон может выкинуть и не такое.
Настроение, и так испорченное появлением отца в городе, скатывается ещё ниже.
– О-о, и ты привез мне невесту?! Как это щедро с твоей стороны! – говорю Саймону с издёвкой. Перевожу взгляд на девчонку. – А ты согласна на это? Согласна на брак по принуждению?!
Элизабет пожимает плечами.
Понятно, у неё нет своего мнения на этот счёт.
– Что тебя не устраивает, Киллиан? – горе-папаша театрально разводит руками. – Она приличная девушка, воспитанная, послушная, домашняя, будет тебе хорошей женой. Не жена, а мечта!
Да, чёртова американская мечта! Боже, это просто цирк! Эта девчонка словно товар, который мне пытаются навязать.
– Послушная, говоришь? – язвительно уточняю у отца.
Потом приближаюсь к девушке, подцепляю край её кофты, тот, что спущен с плеча, и дёргаю его вниз, выставляя напоказ пышную грудь в красном кружевном бюстгальтере. Лизи пытается вернуть ворот на место, но я ей не позволяю. Впрочем, она быстро сдаётся. Податливая, чёрт возьми.
– Ты же послушная девочка?! – уточняю шепотом. Она кивает. – Позволь мне оценить товар!
Пару секунд с презрением разглядываю её прелести, и меня тошнит от самого себя. Но это же часть игры. Саймон это начал, а я всего лишь играю по его правилам.
– Мне не нравится, – выплевываю вердикт, выпуская из захвата пальцев её кофту и отворачиваясь. – Или ты предлагаешь мне её трахнуть, чтобы убедиться наверняка?
* * *
Я не знаю, как отец сдерживается…
Не опрокидывает этот чёртов стол, коробки с китайской едой или не размазывает их по моей ухмыляющейся роже. Я жду, что он ударит меня, как делал это раньше, но он давно уже не распускает руки. Наша последняя стычка закончилась не в его пользу. То была драка, и я смог дать отпор – тренировки не прошли бесследно. С тех пор он меня не трогает.
Трус. Может распускать руки, только когда точно знает, что одержит верх, сломает. А сейчас он не может, потому что слабее.
Саймон встаёт из-за стола. Его кулаки сжимаются и разжимаются. Тело застыло в напряжении.
– Лизи, не могла бы ты оставить нас? Прогуляйся-ка в саду, – его голос дрожит и переполнен гневом.
Элизабет покорно поднимается из-за стола. Я слышу, как скрипит её стул, но не смотрю на девушку.
Не могу.
Игра, затеянная нашими отцами, вероятно, ей не по зубам. И выиграв эту маленькую дуэль, я чувствую полнейшее опустошение от сказанного и сделанного этой девушке. Ведь, по сути, она такая же жертва, как и я. Но я научился держать удар.
