— Не до такой степени, — качнула головой Хлоя. — Здоровье лучших представителей общества — достояние человечества. Общество не может себе позволить так бездарно подвергать риску их благополучие!
В ее голосе было столько веры, столько безграничного фанатизма, что я не стал ничего отвечать, лишь повторил вопрос:
— Так чем вы хотите помочь? И что от меня нужно мистер Джексону? Ведь это он вас отправил ко мне?
Хлоя ответила не сразу. Она словно прокручивала в голове все, что хотела предложить, заодно раздумывая над тем, как бы не переплатить за то, что ей нужно. А нужно ей одно — чтобы я отказался от Спящих, именно этого всегда хотел Киран Джексон, который не только разговаривал со мной с позиции силы, но и обманывал. Похоже, он наконец осознал, что наше с ним общение непродуктивно, и я не поверю больше ни одному его слову, а потому прислал Клиффхангер.
— Мистер Джексон покидает пост управляющего директора «Сноусторма», причем… — Хлоя посмотрела на часы, — уже сегодня. Совет директоров очень недоволен его работой. Мистер Джексон допустил много ошибок, действуя вне всяких моральных рамок, и, что хуже всего, попрал основы «Сноусторма», нарушив заветы отцов-основателей. Вот так, Алекс. Если ты думаешь, что меня прислал мистер Джексон, то ошибаешься.
— Простите, но я вам не верю. Вам что-то от меня нужно — может, чтобы я отказался от заданий Спящих, или вы хотите вернуть в Дис Чумной мор и ради этого готовы наобещать золотые горы. На все ваши предложения, какими бы они ни были, мой ответ: «нет». И давайте на этом распрощаемся, потому что я не высыпаюсь в последнее время, а завтра… уже сегодня у меня очень важные экзамены.
По ее лицу скользнула улыбка, и Хлоя легким веерным движением взмахнула ладонью пред лицом, будто ей было жарко в этой маленькой каморке. Получилось красиво — а заодно расстегнулась пара верхних пуговок на платье. Видимо, это движение она тоже долго оттачивала и репетировала — настоящий цирковой номер.
— Душновато в Сковородке, не правда ли? — подыграл я.
— Очень, — поморщилась Хлоя. — Платье так и липнет!
На что я тут же иронически заметил:
— Чем быстрее вы скажете, что вам нужно, тем меньше вспотеете, мисс.
Она слегка скривилась, но так мило, будто вовсе не оскорбилась, а оценила искрометный юмор. Нервы у этой женщины были стальные.
— Хорошо. Веришь ты или нет, но утром состоится пресс-конференция, на которой кто-то из совета директоров, возможно, даже сам мистер Хаген, объявит о том, что Киран Джексон освобожден от занимаемой должности. Не будем загадывать, но интуиция мне подсказывает, что Джексон уйдет с позором. Понимаешь, Алекс? Все плохое, что ты видел в «Сноусторме», уйдет вместе с ним!
— Вы хотите сказать, что это и есть ваша помощь? Повесить всех собак на Джексона и заявить, что, когда он уйдет, корпорация больше не будет вставлять палки в колеса моего клана? Все будут жить долго и счастливо?
— Нет, Алекс. — Поняв, что соблазнение, или что там у нее было на уме, не работает, она сменила расслабленно-игривый тон на серьезный, выпрямила спину, сложила руки на груди. — Я хочу сказать, что ты еще совсем молодой! Тебе бы жить и наслаждаться лучшим временем твоей жизни, поступить в университет, учиться, общаться и гулять с друзьями, ходить на свидания… — Ее глаза мечтательно прикрылись, на губах заиграла полуулыбка. У нее были очень длинные ресницы, не искусственные, настоящие. Я заметил это только сейчас, как и то, что она без очков. — Доверься мне, Алекс, я знаю, о чем говорю. Студенчество — лучшая пора в жизни. Ты уже взрослый, но не настолько, чтобы нести настоящую ответственность. Учись хорошо, да и только… Не нужно строить карьеру, работать сутками напролет, отчитываться перед родителями… Живи да радуйся! Неужели ты променяешь это на бессонные ночи в капсуле? И дай бог, если это премиальная капсула в престижных апартаментах хорошего дистрикта! Но ведь это может быть и капсула ониц… — запнувшись, она поправилась: — Негражданина, смекаешь?
— Вы хотите завалить меня на финальном экзамене, — констатировал я.
— Ни в коем случае! — возмутилась Хлоя. — Я лишь предполагаю любое развитие событий, а судя по тому, что ты не смог пройти простейший тест у раздатчика еды, у тебя реально ненулевые шансы завалить тесты без всякой сторонней «помощи». — Она изобразила кавычки. — И все же ты прав и неправ одновременно. Прав в том, что я, как член гражданской комиссии, могу повлиять на результаты твоей оценки. Неправ в том, что я буду умышленно ее занижать.
— А вы не будете?
— Занижать не буду при любом исходе нашего разговора, Алекс. Клянусь всем, что у меня есть! — Она положила руку на сердце. И глаза при этом были честными, пылая искренностью и верой в сказанные слова!
— Допустим, я вам поверил. Но никак не пойму, зачем вам нужно было будить меня. К чему эта таинственность? Ради того, чтобы сказать то, что само собой разумеется? Что гражданская комиссия непредвзята? Что мистер Джексон уходит из «Сноусторма»? Мы могли поговорить днем или ранее по комму, разве нет? Или вы просто страдаете бессонницей и от скуки решили меня навестить и поболтать?
Она снова засмеялась тем журчащим, как весенний ручеек, смехом, потянулась ко мне рукой, и мне стоило большого труда не отпрянуть, как от броска змеи. Нежные пальцы коснулись моей щеки, погладили, тронули подбородок.
— У тебя очень красивые глаза, Алекс, — сказала она почти шепотом, голос при этом прозвучал хрипло. — Мне нравится твое чувство юмора.
Видимо, соблазнение пошло по второму кругу, и мне это, откровенно говоря, уже начало надоедать.
— Я знаю, что вы делаете. Пожалуйста, перестаньте. Просто скажите, чего хотите от меня и что предлагаете взамен, помимо того, что не станете валить меня на экзамене.
— Ничего особенного от тебя нам не нужно. — Она пожала плечами. — Но сначала послушай, что я уполномочена тебе предложить. Говорю не от лица Джексона, а от лица всей компании, поэтому отнесись к моим словам со всей серьезностью.
— Слушаю со всей серьезностью, мисс Клиффхангер. — Я подавил зевок. — Серьезнее некуда, потому что я уже понял, что по доброй воле вы не уйдете и поспать мне не дадите.
Она подтянула ноги на кровать, уселась поудобнее, лишив меня последних остатков личного пространства, и, загибая пальцы, интимно зашептала:
— Гражданство категории A тебе лично, B — для твоих родителей, C — для твоих друзей. Просто назовешь имена, список до двадцати человек одобрят без проволочек, день в день. Полная стипендия в любом университете планеты на твой выбор. Снятие с тебя статуса «угрозы» и публичное объявление об этом, чтобы от тебя отстали превентивы. Сохранение всех полученных умений и достижений за твоим персонажем, включая все накопленное золото, как личное, так и клановое. Десять миллиардов фениксов в любой форме, в том числе, при желании, привилегированными акциями «Сноусторма» с правом голоса. Скажу честно, Алекс, я считаю, что ты все это заслужил. Ты сделал невозможное, хотя весь мир был против тебя. — Она подмигнула, улыбнулась. — Дашь автограф?
