— Хан!
— Я все думал: сколько времени тебе понадобится, чтобы сообразить?
— У него что, в ошейнике какой-нибудь жучок…
— Причем совсем крошечный и легко помещается в ошейнике, зато удивительно точный. Хан — умная, воспитанная собака. Мне надо было лишь приказать ему охранять тебя.
У Линды кровь застыла в жилах.
— Ты всегда так поступаешь со своими так называемыми гостями? — прерывающимся голосом спросила она.
— Ко мне редко приезжают люди, которым я не доверяю, — сухо отозвался Кэл. — К тому же это не всегда срабатывает. Например, если Хан и гость испытывают друг к другу неприязнь. Но с тобой все получилось на удивление легко: ты любишь собак, и Хан сразу привязался к тебе.
Линда стиснула зубы. Стало быть, Кэл с самого начала держал все под контролем, и ему был известен каждый ее шаг. Девушка была совершенно уничтожена. Он обходился с ней, как с самой настоящей преступницей!
Но она, по сути, и вела себя, как преступница. И никакие оправдания вроде того, что у нее были на то веские основания, не помогут. Даже если она решится поведать Кэлу всю историю, задев его семейную гордость, все равно она уже уронила себя в его глазах. Их отношения зашли в тупик, откуда не было выхода.
Линда почувствовала себя совсем несчастной. Ей нужно остаться одной и все обдумать. Она опустила веки и изобразила зевок, который, к ее удивлению, оказался очень естественным.
— Устала? — заботливо спросил Кэл. — Давай-ка ложись и еще поспи, пока не приедет врач.
Он взбил подушки и уложил Линду поудобнее. Движения его были ласковыми, он вел себя с ней нежно, как с любимым ребенком. Эта его доброта окончательно расстроила Линду.
Однако ей не пришлось лежать, мучаясь горькими мыслями. Как только дверь за Кэлом закрылась, Линда снова погрузилась в сон.
Проснувшись, она сразу все вспомнила. И хотя морально Линда была измучена, настроение было на нуле, физически она чувствовала себя гораздо лучше. Взглянув на часы, она увидела, что уже половина седьмого. Она проспала почти весь день.
Выбравшись из постели, Линда отправилась в ванную и приняла освежающий душ, затем расчесала волосы. В шкафчике она обнаружила упакованную в целлофановую обертку новую зубную щетку и, почистив зубы пастой Кэла, была уже в состоянии предстать перед хозяином дома. Ложиться в постель ей больше не хотелось, и Линда огляделась в поисках одежды, которая была на ней накануне. Одежды в комнате не оказалось. Накинув пеньюар поверх ночной рубашки, девушка направилась к двери, но вдруг та открылась, и на пороге появился Кэл.
— Куда это ты собралась? — свирепо осведомился он.
— За своей одеждой.
— Ты должна была лежать в постели до прихода врача, — покачал головой Кэл.
За его спиной стоял пожилой человек в очках, с круглой детской физиономией. Он с упреком посмотрел на Линду и открыл медицинский саквояж.
— Не ожидал увидеть вас на ногах. Вы очень нехорошо ударились.
— Я уже нормально себя чувствую.
— Все равно, ложитесь в постель.
Приказание было отдано тоном, не допускающим возражений, и Линда невольно повиновалась.
— А теперь посмотрим вашу голову. — Врач педантично обследовал ее висок, затем направил в глаза яркий луч. — Попробуйте на нем сконцентрировать взгляд. Так нормально?
— Да.
— Головокружение, тошнота?
— Нет.
— Есть можете?
— Да.
Врач удовлетворенно хмыкнул:
— Похоже, все в порядке, но я хочу, чтобы сегодня вы полежали. — Он обернулся к Кэлу. — Не думаю, что будут какие-то проблемы, сэр Кенелм, но если вас что-нибудь встревожит, немедленно дайте мне знать.
Кэл поблагодарил доктора. Когда мужчины выходили из комнаты, Линда услышала, как врач сказал:
— Раз уж я здесь, то, пожалуй, загляну к миссис Мэйтклифф. Что-то у нее ревматизм разыгрался. Хотя для своего возраста она держится превосходно…
Его голос замер в глубине коридора. Линда нервно поежилась, соображая, стоит ли, рискуя рассердить Кэла, все же добраться до своей комнаты. Что бы там ни говорил этот доктор, она не инвалид, и ей вовсе не улыбалось провести еще одну ночь в этой спальне. Линда все еще собиралась с духом, когда дверь открылась, и вошел Кэл.
— Что-нибудь не так? — спросил он, вглядевшись в ее лицо.
— Я хочу вернуться в свою комнату.
— Лучше послушайся врача, — покачал головой Кэл. — Удар по виску — опасная штука, мало ли что может случиться.
— Но оставаться здесь мне уже незачем, — не сдавалась Линда. — Голова больше не болит.
Дотронувшись до виска, она нечаянно задела чувствительную точку и невольно вздрогнула.
— Да уж, я вижу, — саркастически усмехнулся Кэл.
— Нет, правда, все нормально. Всего лишь набила шишку.
— А могла проломить череп, — сухо закончил Кэл. — С чего тебе понадобилось так срочно уезжать? Ты что, не могла мне довериться? Или ты думала, что я стану удерживать тебя силой?
Линда колебалась. Она не доверяла себе, а не ему, но признаваться в том, насколько она уязвима, ей не хотелось.
На лице Кэла неожиданно дернулся мускул и он очень тихо спросил:
— Ты серьезно так думала, Линда?
Внезапно девушка поняла, что от ее ответа зависит многое.
— Нет, — ответила она. — Я так не думала.
И услышала, как он облегченно вздохнул. Немного помолчав, Кэл добавил:
— Я чувствую себя ужасно виноватым.
Линда, прекрасно знавшая, что такое чувство вины, мягко успокоила его:
— Ты ни в чем не виноват. Это все из-за меня. Не поведи я себя так глупо…
Линде показалось, что Кэл хотел что-то сказать, но передумал. Бросив взгляд на часы, он коротко произнес:
— Надеюсь, ты хочешь есть.
— Умираю с голоду.
Суровое лицо Кэла озарилось улыбкой, и, как всегда, сердце Линды тут же откликнулось на нее и забилось быстрее.
— Отлично. Я уже велел подавать обед.
Линда рассчитывала, что к обеду спустится вниз. Тогда она без лишнего шума могла вернуться в свою комнату. И она решительно заявила:
— Я не хочу обедать в одиночестве. Лучше спущусь в столовую.
— Ты и не будешь обедать в гордом одиночестве, — заверил ее Кэл. — Я присоединюсь к тебе.
Раздался стук в дверь, и появился Мэйтклифф со складным столиком. За ним следовали две служанки с подносами. Столик поставили у кровати, и Мэйтклифф орлиным взором стал следить за действиями служанок, которые проворно его накрыли. Линда с Кэлом снова остались одни.
