– Да нет, на прошлой неделе.
– А она мне ничего не говорила… я у нее после больницыбыла, и она ничего не сказала…
– Ну уж это я не знаю, – нахмуриласьженщина, – мало ли почему она не сказала…
– А когда она вернется? – приставала Маня.
– Не скоро, наверное. Она нам квартиру на два годасдала.
– На два года? Надо же… как жалко.
– Ладно, девочка, ступай, некогда мне…
– Вы извините, но… Можно мне в туалет зайти, а то я недойду, – жалобно прошептала Маня.
– В туалет? Ладно уж, иди. Только сапоги сними.
– Ой, спасибо, конечно!
Маня и сама не знала, зачем напросилась в гости, но неотступать же. Она быстренько скинула сапоги и бросилась в туалет. В этот моментраздался телефонный звонок. Маня прислушалась.
– Алло, – донесся до нее голос женщины. – Да,я. Только что вошла. Да-да, я вам звонила. У нас телевизор не работает, немогли бы вы прийти посмотреть? Звук есть, а изображения нету. Хорошо, япостараюсь.
Нет, завтра лучше в первой половине дня.
После трех нас не будет. А после шести – пожалуйста.
– Три часа! – возликовала Маня. И выбежала изтуалета.
– Ой, спасибо, а то думала, описаюсь! – веселосообщила она, натягивая сапоги. – Большое вам спасибо, я побежала! Досвидания!
– Будь здорова.
Маня вихрем спустилась вниз.
– Ну? Куда ты провалилась? – напустился на нееЛеха.
– Все расскажу, а сейчас я побежала, вдруг она в окносмотрит. Жду вас за углом. – И она опрометью помчалась через двор.
– Во оглашенная, – проворчал Леха.
Но ничего не попишешь, пришлось идти за ней. Маня ждала их,подпрыгивая от нетерпения.
– Ну чего вы тащитесь как черепахи. Я все узнала!Завтра с трех до шести их не будет дома.
– Откуда знаешь?
И Маня поведала им о своем маленьком приключении.
– Выдумка примитивная, но зато сработала… – заметилГошка.
– Повезло, что ей мастер позвонил как раз в этуминуту, – сказала Маня.
– А может, это никакой не мастер, а, например,сообщник, с которым она шифром разговаривала, – предположил Леха.
– Непохоже, просто у них телек старый, от тети Маши.Наверное, она мастеру позвонила, а у него телефон с определителем, и он ейперезвонил, когда домой пришел. У нас так было, мама несколько раз мастерузвонила и уже расстраивалась, что никак его не может застать, а он вдругперезвонил!
Мама так удивилась, не сообразила насчет определителя,вот! – единым духом выпалила Маня.
– Что ж, может быть. А сейчас, значит, ни фига невыйдет?
– Нет, конечно, она же дома, недавно пришла и вряд лискоро уйдет. Просто все откладывается до завтра. И хорошо, можно школу непрогуливать. Мне сегодня еще с Сашкой объясняться, – с тоской проговорилаМаня. – Ладно, поехали домой.
Когда Гошка вошел в квартиру, то сразу услышал на кухнеголоса. И увидал на вешалке умаровскую куртку.
«Ничего себе, – подумал Гошка, – и что он тутторчит, делом бы лучше занимался, умник несчастный».
Из кухни выглянула мама:
– Гошенька, ты что-то быстро… Не попали в кино?
– Нет.
– Ты голодный?
– Да.
– Вот и хорошо, иди мой руки, сейчас поедим…
Умаров встретил его смущенной улыбкой:
– Что, брат, удивляешься? А мы с твоей мамойразговорились, даже общих знакомых обнаружили, ну вот… я и засиделся…
Гошка молча доставал тарелки из буфета, а мама хлопотала уплиты. Потом они втроем поели. Гошка молчал все время, а мама и Умаров смущеннопытались поддерживать непринужденную беседу, что у них плохо получалось.
«Ну вот, я уже лишний, – с горечью подумал Гошка.Странно, за мамой часто ухаживали, но Гошка никогда не думал, что кто-то изэтих мужчин может потеснить его, Гошку, на второе место в маминой жизни. Асейчас ему так показалось… Короче, он отчаянно ревновал маму к Умарову и ужаснохотел досадить этому нахальному сыщику, который, вместо того чтобы заниматьсясыском, сидит тут и пялится на маму… – Ну ничего, завтра мы, наверное, кое-чтоузнаем… и вот тогда поглядим, кто из нас умник. Я знаю, мама любит умныхмужчин, и если окажется, что Умаров не больно-то…»
– Ну, Юлия Александровна, мне пора. Я знаю, неприличноуходить сразу после еды, но ничего не попишешь, придется нарушить приличия. Выменя простите?
«Ишь, как поет», – со злостью подумал Гошка.
– Придется вас простить, – обворожительноулыбнулась Юлия Александровна.
– Очень вам благодарен за все, за приют, как говорится,за ласку… Будь здоров, брат!
– До свидания, – выдавил из себя Гошка.
Мама вышла в переднюю проводить гостя.
И они там еще минут пять о чем-то говорили, причем довольнотихо. Гошка ни слова не разобрал, а подслушивать он считал ниже своегодостоинства. Наконец дверь за Умаровым захлопнулась.
– Сын, ты чего такой мрачный?
– Голова болит.
– А ты не заболел?
Мама ласково дотронулась губами до его лба.
– Слава Богу, температуры нет. Хотя вид у тебя усталый.Уроков много?
– Да не очень…
– Тогда постарайся сегодня пораньше лечь. И я тоже хочувыспаться, я жутко устала. А он славный, этот сыщик, правда?
– Не заметил.
К счастью, в этот момент маме кто-то позвонил и онаотвлеклась, а Гошка ушел к себе.
«А вдруг мама решит выйти замуж за Умарова? – испуганнодумал он. – И он поселится у нас… Нет, не может такого быть, я не хочу, нехочу, не хочу!» С горя он плюхнулся одетый на кровать и почти мгновенно уснул.
Утром в школе Леха спросил:
– Ты чего такой смурной?
– Да так…
– Из-за мамки, да? Ты когда вернулся, Умаров небось ещеу вас торчал?
– А ты почем знаешь?
– Догадливый я. Ты не подозревал?
Тут к ним подлетела Ксюша:
– Почему вас вчера не было? Вы куда мотались? Туда? ИМанька с вами? Что там было? Почему не рассказываете?
Леха незаметно для Ксюши приложил палец к губам.
– Да ничего интересного, Ксеня. Просто не о чемрассказывать.
