а мы пока с нашим кукловодом пообщаемся, — ничтоже сумняшеся, Смерть толкнул в центр комнаты белобрысого мужчину и, даже не заботясь о моральном состоянии подчинённой, отвесил мне звонкую пощёчину. — Приди в себя, малявка!
Размазав сопли и слёзы по лицу, позволила последнему всхлипу вырваться на свободу, а потом, собравшись с мыслями, и чувствуя пристальный взгляд ненавистного колдуна, задала интересовавший меня вопрос.
— Рафаил, а как ты услышал, что я тебя позвала?
— Маячок, — коротко ответили мне, но потом всё же пояснили: — Хотел знать, что с тобой всё в порядке.
Ой, какая прелесть… Вот только с чего бы вдруг такая доброта и забота, столь щедро изливаемые совершенно незнакомой, да ещё и хамоватой ведьме?..
— А если мне вновь твоя помощь понадобится?
Мамулька всегда говорила, что с мужиками нужно действовать хитро. Вот и сейчас, поглаживая умильную морду волка, попыталась добраться окольными путями до истинной причины такого тёплого отношения жестокого демона (ужас Кровавой Мери при появлении Рафаила тому наглядное доказательство) к моей скромной и местами покалеченной персоне.
— Просто пройдёшь в соседнюю комнату. Ты, Василиса, задолжала мне за своё спасение, поэтому некоторое время поживу у тебя.
Мне только и оставалось, что согласно мотнуть головой, хотя внутри всё просто бурлило от любопытства, как в дверь позвонили. Почти моментально послышался виноватый стрекот Асуки, мол, извините-простите, дорогие соседи, за доставленные неудобства, но ремонт, сами понимаете и ля-ля-тополя в том же духе ещё минут на пять.
Наконец, любопытство и скандальный порыв потревоженных шумом жильцов иссяк, и демонёнок присоединился к нашей развесёлой компании, которая уже с поистине гастрономическим интересом косилась на блондинистого мужика с козлиной бородкой и в квадратных очках в ужасной роговой оправе.
— Вася, тебе этот человек знаком? — дождавшись пока фамильяр усядется на полу, скрестив ноги по-турецки, Габриель приступил к самой интересной части: кульминации загадочного дела.
— Нет! — даже не задумавшись хотя бы на секундочку, выпалила я.
— А если хорошенько подумать? — усилил напор Смерть и многозначительно повёл бровью, призывая включить мышление.
Уставившись на своего несостоявшегося убийцу, минут десять его самым наипристальнейшим образом рассматривала, но дядька по-прежнему не вызывал в памяти никаких ассоциаций. Наплевав на плачевное состояние организма, приняла вертикальное положение и при посильной помощи Рафаила доковыляла до кукловода. Подёргав мужичка за бородку, походив вокруг него и даже понюхав (благо, что на зуб не попробовала), всё-таки пришла к однозначному выводу:
— Извини, Габриель, но этот мужчина мне категорически незнаком.
— Господи, с кем приходится работать, — взвыл начальник, и поспешно вылетел из комнаты.
— Пс-с, — Асука умильно замахал хвостом. — Вась, на него морок накинут.
— И как его снять?
И не надо смотреть на меня такими квадратными глазами. Я никогда и не называла себя мега-крутой ведьмой. Я могу снять только те мороки, которые сама же и наколдовывала, а вот чужие личины мне не подвластны.
— Всё, — примчался обратно Данька, держа в руках банан, — как только вернусь из отпуска, сразу же примусь за твоё обучение.
Небрежный пасс свободной рукой и нечто малопонятное, но явно относящееся к разряду заклинаний, полетело в кукловода. Тело дядьки покрылось лёгкой белёсой дымкой, и когда она рассеялась, перед нами появился истинный облик временного хозяина Кровавой Мери.
— Борис Сергеевич?!? — наши вопли со Смертью слились в один, отчего чувствительный к громким звукам волк жалобно занюкал и умильно прикрыл ушки лапками. — Но… почему?
— Глупые идиоты! — не смог себе отказать в удовольствии моего и Данькиного оскорбления преподаватель алгебры. — Глупые, избалованные, богатенькие детишки… Ненавижу! Чтобы вы все сдохли!
— Отчего же такая горячая любовь к своим ученикам? — Справившись раньше меня с изумлением, шеф бросил кожуру от банана на прикроватную тумбочку, отчего удостоился злобного взгляда от чистюли Асуки.
— Я не обязан перед тобой, паршивец, отчитываться, — гордо выпрямившись, Борис Сергеевич решительно сложил руки на груди, мол, хоть пытайте, но я и слова не скажу.
— Да не вопрос, — когда упырёныш так улыбается, пусть даже и в чужом теле, у меня мурашки по коже забег устраивают, а сердце, соревнуясь в скорости с печенью, несётся в пятки. — Тогда я предлагаю вам два варианта развития событий: магия или банальное физическое принуждение? — Преподаватель алгебры всё также хранил гордое молчание, поэтому Ласточкин сделал выбор за него. — Рафаил, можно тебя попросить о помощи?
Отлепившись от подоконника, на котором до этого сидел, рагнар неспешно подошёл к отвернувшемуся мужчине, и с удовольствием врезал ему кулаком в солнечное сплетение. Согнувшийся пополам учитель, наверное, только у меня вызвал щемящее чувство жалости, потому что беглый осмотр физиономий участников расследования, не выявил ничего мягче «Чтоб тебе кирпич на голову свалился, скот!».
— За Василису, — тихий, но довольно проникновенный голос высшего демона пробирал до костей, — а это…
— Я ненавидел, как свою работу, так и надменных идиотов-учеников, считающих, будто на них свет клином сошёлся, поэтому старательно изводящих преподавателей, и выбирающих себе понравившуюся игрушку. — Мужика потянуло на откровенность, но стоило демону отойти, как кукловод снова замкнулся в себе, предварительно подведя итоговую черту под своими чувствами: — Ненавижу!
— Рафаил! — кажется, Смерти понравилось командовать всесильным знакомым.
Повиснув на руке высшего демона, притворно закатила глаза, старательно приковывая всё внимание серебряноглазого парня к своей скромной персоне. Почувствовав, как меня осторожно поддерживают под локоток, благодарно улыбнулась понятливому рагнару. Повернувшись к Борису Сергеевичу, намереваясь как можно быстрее закончить неприятный разговор, вновь почувствовала болезненный укол сострадания. Мужчина был сломлен, и даже не пытался скрыть этого.
— И… и кто из учеников был патроном вашей дочери?
— Откуда…
— Кому вы хотели отмстить?
— Сукин сын уже давно окончил школу, — Борис Сергеевич нехотя процедил сквозь зубы ответ на вопрос, но, заметив, как нахмурился Рафаил, стал намного сговорчивее: — Рассказав этим идиотам легенду о Кровавой Мери, даже не надеялся, что они поверят в россказни. А ведь могли бы, остолопы, включить мозги, и поискать в интернете информацию о ведьме. Но зачем им было напрягаться: тыкать пальцами по кнопкам и заставлять свои драгоценные извилины думать, читая статьи, посвящённые городским легендам? Дебилы!
— Ваш пересказ мифа о смерти и проклятии тёмной ведьмы отличался от оригинала, — задохнувшись от возмущения, обличительно ткнула пальцем в грудь Бориса Сергеевича. — Что вы от себя добавили? Мол, если призвать проклятую ведьму, то она заберёт с собой все страхи, боль и чувство вины?!?!
— Повторюсь, — меня одарили надменным взглядом, в котором плескалось безумие, — я всего лишь пересказал одну из легенд, связанных с Мери, а уж детишки, — последнее слово мужчина практически выплюнул, — сами её призывали, ничего не узнав о колдунье. Так им и надо, меньше будут оскорблять старших!
