снег, тогда будет
поздно…» – эта мысль всё-таки пробралась в разум Айви и сразу вывела её из сонного состояния.
Она глубоко вздохнула, повернулась и пошла назад, в пещеру.
Торниэна видно не было. Айви рассеянно обвела глазами зал и, заметив знакомую богатырскую
фигуру, поспешила в ту сторону.
– Друан, мог бы кто-нибудь сходить со мной на склон? Владыка не позволяет выходить в
одиночку, а у меня одна забота: набрать букет цветов, да потолще, – с улыбкой сказала она.
– Знаем мы твои букеты, дочка! – весело подмигнул Друан. – Ты не ставишь их в серебряную вазу,
а вешаешь под потолком!
– Если бы только это! – подхватил откуда-то взявшийся Саксиль. – Она их потом ещё опускает в
кипяток! Бедные цветочки!
– Ладно, болтун! – добродушно пробасил Друан. – Возьми ещё пару человек и пошли, проводим
госпожу Айви.
Оседлав лошадей, они не торопясь выехали из пещеры. Кука всё так же сидела у входа и
щурилась на солнце. Айви окликнула её:
– Кука, лежебока, пошли, прогуляемся, а то ты совсем разучишься ходить!
Собачка вильнула хвостом и поковыляла вслед за всадниками.
Саксиль в последние дни был необычайно молчалив и серьёзен. И сейчас, вместо того, чтобы по
своему обыкновению весело трепать языком со всеми подряд и обо всём на свете, он что-то
вполголоса сдержанно обсуждал с Друаном, больше слушая, чем говоря, озабоченно хмурясь и
досадливо качая головой. До Айви долетали только обрывки фраз:
«…а если с северо-востока…»
«…мост к Башне разрушен…»
«…лучникам тогда вообще нет смысла…»
«…можно пройти между холмами, где ручей…»
«…нас всего пятьсот человек…»
Скоро Айви перестала слушать их и погрузилась в свои мысли.
Обогнув Горячую Гору с юга, они остановились возле небольшой рощицы, раскинувшейся у
подножия склона. Привязав лошадей к редким деревьям, покрытым последней осенней листвой и, не
торопясь, вскарабкавшись вверх на полполёта стрелы, воины уселись прямо на землю, привалившись
спиной к камням и вытянув ноги, а Айви сразу занялась делом: она не хотела долго задерживаться
здесь. Увязая в мокрой после дождя глине, она срывала уже подвядшие «оленьи листья» и думала о
старом Короле. Перед глазами стояло его светлое лицо и лучистая улыбка.
Снизу доносился негромкий разговор. Айви обернулась взглянуть, не ушла ли она слишком
далеко: тот злосчастный день на западном склоне остался в памяти кровоточащей раной. Она
увидела, как Друан, поднялся и со словами «пойду, посмотрю лошадей» быстро зашагал вниз.
Айви хотела взобраться ещё чуть выше, но внезапно гора шевельнулась: не прямо под её ногами,
мягко расползшись от очередного шага, а где-то глубоко, словно вздрогнув всем своим огромным,
древним телом. Айви пошатнулась и шагнула в сторону, но вся поверхность склона вдруг ожила и
задрожала. Огромный пласт мокрой глины и камней отделился от горы и начал сползать вниз. Айви
подняла голову и, словно в страшном сне, увидела, как камни вперемешку с древесными стволами с
оголёнными искорёженными корнями стремительно несутся на неё. Она почувствовала, как волосы
на голове зашевелились, а сердце упало в какой-то бездонный колодец, но ещё успела посмотреть
вниз, столкнувшись взглядом с огромными, наполненными отчаяньем глазами Саксиля и его
перекошенным в немом крике лицом. В последний миг она поняла, что падает, а влажная тёмная
масса накрывает её могильным холодом.
***
Торниэн вернулся в свою комнату и лёг на лежанку, положив руки под голову и закрыв глаза. Ему
чудился Золотой Город. Шпили дворцов и башни сияли нестерпимым светом. Он видел ворота,
украшенные удивительными картинами и высокую городскую стену с острыми сверкающими
зубцами. Снаружи её охватывала… огромная чёрная цепь. Она затягивалась, как петля, сминая
сияющее золото и оставляя после себя зловонный чёрный след. Там, в центре Города стоял он,
Торниэн, и смотрел, как чёрная громадина цепи, окружив его зловещим кольцом, неумолимо
приближается. Он вскрикнул и… проснулся.
***
Лошади, услышав шум сползающей земли, бешено заржали и рванулись с привязи.
– Тпр-р-р-у! Стоять! – Друан растопырил руки и кинулся к ним, пытаясь схватить под уздцы и
удержать вдруг обезумевших животных. Но громкий стук летящих камней заставил его обернуться.
Он побледнел и выпустил поводья.
Верхняя часть склона, размытая дождями, осыпалась вниз, завалив близрастущий кустарник и
стволы деревьев. Друан с криком рванулся назад к горе, лихорадочно шаря глазами по осыпи, но ни
Айви, ни его товарищей видно не было.
– Айви! Саксиль! – закричал он не своим от ужаса голосом и заметался по склону. Потом снова
кинулся к лошадям, решив скакать в пещеру за помощью, но быстро остановился, понимая, что
может не успеть. Он опять закричал, что было сил и, не получив ответа, в отчаянье обхватил голову
руками, упал на колени и глухо застонал.
И тут вдруг сзади раздался звонкий собачий лай. Кука стояла на куче камней, подскакивая и
повизгивая, и пыталась что-то раскопать. Друан охнул и бросился к ней, перепрыгивая через валуны,
скользя и падая. Рухнув на камни, он принялся торопливо разгребать рыхлый грунт широкими
ладонями, не обращая внимания на острые осколки и засохшие колючки, впивающиеся в пальцы.
Через несколько мгновений он наткнулся на что-то тёплое, а ещё через миг уже вытаскивал из завала
обмякшее тело Айви, всё ещё сжимающей в руках мешок с «оленьим листом».
– Айви, дочка… Что же это?.. – он отстегнул висящую на поясе флягу и сбрызнул перепачканное
лицо. Она не отзывалась. – Что же это?.. – он приложил ухо к её груди, но не услышал ничего, кроме
собственного, гулко бьющегося сердца. – Айви!!
Девушка вздрогнула и медленно открыла глаза.
– Что случилось?.. Где остальные? – она приподняла голову, пытаясь оглядеться.
Друан издал то ли вздох, то ли всхлип облегчения и суетливо сунул флягу к её губам. Она сделала
несколько глотков и снова откинула голову на камни.
А Кука уже лаяла чуть поодаль, снова разрывая осыпь передними лапами. При этом ей
приходилось стоять на одной задней, она теряла равновесие, заваливалась на сторону, но снова
вскакивала и начинала копать. Друан опрометью кинулся туда и, отпихнув Куку, погрузил
изодранные в кровь пальцы в мокрую глину. Там что-то было. Он сдёрнул меч с перевязи и
попытался копать ножнами, но толку было мало. В сердцах отбросив меч, он снова начал разгребать
руками каменное крошево. Из глины показался сапог, потом другой. Ладони Друана замелькали, как
лопасти водяной мельницы в бурном потоке – и через мгновение он уже вытягивал из рыхлого
месива чуть живого Саксиля. На этот раз тот не улыбался. Завалившись на спину, он застонал и
хрипло выдохнул:
– Спасибо, что не оторвал мне ноги, господин медведь!
– Кука, ищи! – Айви
