Наступило молчание. Джин пыталась освоиться с новостью, а Энди смотрел куда-то в угол, словно там в ретроспективе разворачивались события его последнего вечера в доме Риты Маккей.
Как в избитом анекдоте, он вернулся домой раньше, чем обещал. С первой минуты его удивило, что везде горит свет, а никого не видно.
– Рита? – позвал Энди, но ответа не прозвучало.
Бросив пальто в гостиной на кресло, он двинулся вверх по лестнице, ведущей на второй этаж. И только оказавшись на площадке, услышал звуки.
В первую минуту ему показалось, будто включен и идет какой-то фильм, но потом он сообразил, что слышит реальные голоса.
Затем у него возникли сомнения, стоит ли входить. Не лучше ли уйти, уехать в гостиницу и сделать перед самим собой вид, что ничего не было. Стереть этот вечер из памяти и на том месте создать новые воспоминания.
Возможно, так и следовало сделать, но Энди не мог. Он чувствовал, что должен пройти все до конца.
– Рита? Ты… не спишь? – Вопрос в данной ситуации был более чем глуп, но тут уж ничего не поделаешь.
Энди толкнул дверь спальни и сразу увидел, что Рита действительно не спит. Ни одна женщина не смогла бы уснуть, будучи придавленной таким верзилой, какой сжимал ее в объятиях.
Позже были разговоры – пока Энди собирал вещи. Рита не оправдывалась – с ее точки зрения, ничего особенного не случилось, – напротив, она укоряла Энди в том, что он излишне драматизирует ситуацию.
– Ну да, я люблю иной раз доставить себе дополнительное удовольствие, что с того? Если бы ты не явился раньше, чем обещал, то ничего бы и не узнал и сейчас спокойно лежал бы на диване перед телевизором или читал газету. К чему все эти страсти, не понимаю? Только посмотри на себя – бледный, глаза горят, руки трясутся… Давай лучше забудем обо всем и заживем как прежде!
– До следующего сюрприза? – горько усмехнулся Энди. – Скажи лучше, зачем я тебе понадобился?
Рита негромко рассмеялась. Это был смех жизнерадостного человека, который берет от жизни все, не особенно задумываясь над моральной стороной дела.
– У меня таких мужчин еще не было. Ты намного старше меня, опытный врач, в больнице тебя уважают. Моя бабушка называет таких, как ты, хорошей партией.
– Неужели ты собиралась за меня замуж?
С губ Риты вновь слетел беззаботный смешок.
– А почему бы и нет? Ты надежный человек. И наверняка стал бы хорошим отцом, если бы у нас родились дети. Не все же тебе с чужим мальчишкой возиться. Оставь его Джин, пусть тешится! Ну? Брось эту сумку, иди ко мне…
– Я ухожу, Рита. Между нами все кончено. Буду тебе очень признателен, если на работе ты сама попросишь перевести тебя к другому врачу. – Взглянув на нее последний раз, Энди повернулся и вышел.
Сейчас он провел по лицу ладонью, будто стирая досадные воспоминания.
– Энди…
Он слегка вздрогнул, услышав голос Джин.
– Мне очень жаль, – сказала она, поймав его взгляд. – Правда.
В некотором роде так и было, но в глубине души Джин ликовала. Через минуту она спохватилась.
– Ты где живешь? В гостинице? Перебирайся сюда. Благо комната для гостей пустует. Или ты возражаешь против…
Энди встрепенулся.
– Нет-нет, эта комната меня вполне устраивает. Спасибо, с удовольствием воспользуюсь твоим приглашением. Так я и к Тиму буду ближе.
– Что ты, за что спасибо? Этот дом наполовину твой, ведь мы вдвоем его приобретали и переделывали. Поэтому…
– Правда, пап? – прозвучал голос вошедшего на кухню, но до поры остававшегося незамеченным Тима. – Ты больше никуда не уедешь?
Энди кивнул.
– Разве что на работу. Да и вещи из гостиницы нужно перевезти…
А через день, в субботу, случилось нечто и вовсе неожиданное.
После ланча позвонила Дебби и срывающимся от волнения голосом спросила у Джин, как можно связаться с Энди.
– Могу передать ему трубку, – удивленно произнесла та. – Он здесь, переехал к нам, сейчас сидит в гостиной с Тимом.
– Как, Энди уже не с Ритой? – удивилась Дебби, но тут же зачастила: – Впрочем, неважно. У меня тут… Словом, я разыскала Китти, мать Тима, побеседовала с ней по телефону, и она согласилась приехать сюда.
– Что? – изумленно воскликнула Джин. – Мама! Зачем? Ты хотя бы посоветовалась со мной, прежде чем…
– Я пыталась, но ты меня не слушала. Вот я и решила взять дело в свои руки. Тиму нужна родная мать! Все, ждите, мы с Китти выезжаем к вам…
Ошеломленно моргая, Джин повесила трубку, в которой звучали короткие гудки.
– Что-то случилось? – выглянул из гостиной Энди.
Джин механически повернулась к нему.
– Сейчас сюда приедет Китти.
– Какая… Что? Китти?!
– Ее разыскала Дебби. Она считает, что Тиму нужна родная мать.
Мгновенно помрачнев, Энди процедил сквозь зубы:
– Пусть Китти не надеется – Тима я ей не отдам. Он теперь мой сын.
– И мой, – твердо произнесла Джин.
– Мам, пап, что случилось? – выглянул из-за спины Энди Тим.
Джин и Энди переглянулись. Затем Джин мягко произнесла:
– Солнышко, сейчас приедет Китти, твоя родная мама.
В глазах Тима не отразилось ничего, кроме легкого удивления.
– Зачем?
– Мы пока не знаем. Придется подождать…
Ожидание оказалось очень тягостным. Джин и Энди сидели рядышком на диване в гостиной, Тим что-то делал наверху, у себя в комнате.
– Энди, я боюсь, – шепнула Джин.
И в этот миг раздался дверной звонок. Прибыли Дебби и Китти.
Пока Джин открывала дверь, по лестнице спустился Тим. Он остановился, держась за перила. И на него первого упал взгляд шагнувшей в прихожую молодой, красивой, уверенно державшейся женщины – Китти.
– Вы моя мама? – с любопытством спросил Тим.
Китти повернулась к Дебби.
– Пожалуйста, уведите его куда-нибудь на время нашей беседы.
– Но… – начала было та.
Тут Джин шагнула вперед.
– Конечно. Это вполне разумно. – Она взглянула на Тима. – Сынок, побудь у себя, ладно? Потом я тебя позову.
– Ну мам! Это же моя мама. Разве я…
– Солнышко, сейчас не время пререкаться.
Тим вздохнул.
– Да, мам. – Он повернулся и, поминутно оглядываясь на Китти, поплелся вверх по ступенькам.
В гостиной несколько обескураженную Дебби и Китти сдержанно приветствовал Энди.
– Здравствуй, – ответила Китти, скользнув по нему взглядом. – Ты почти не изменился. И действуешь в своей привычной манере. Зачем, спрашивается, нужно было срывать меня с места накануне Рождества, когда у нас сплошные репетиции?
