class="p1">– Это вы только что шумели неподалеку?
– Получается да.
Усатый опустил оружие, заглянул в боковую дверь пинцгауэра – мы ее даже не закрывали, так и ехали.
– Тут трое, – сразу отметил он.
– Сверху там еще один странный товарищ, который охотился за нами, а скорее всего и за ними, в приборе ночного видения.
– Какое у тебя сообщение для Петрова? – отвел взгляд от погибших в салоне усатый охранник торгового представительства.
– Важное.
– Конкретно, какое? – вкрадчиво переспросил усатый.
– Вы Петров?
– Да.
– Документы, будьте добры. С разворотом, чтобы я фотографию и фамилию увидел.
– Я тебе сейчас, (уточняющее междометие), небо в клеточку покажу, с разворотом! – возмутился собеседник, добавив что-то про охамевшую молодежь, у которой еще молоко на губах не обсохло.
– Слушай, дядь, – я уже понемногу начал раздражаться. – Мы с тобой оба по итогу сегодняшней ночи объяснительные будем писать товарищу генерал-майору, и я уже почти готов писать все с натуры, как есть. И ты не поверишь, но у меня настолько важное сообщение, что если ты сейчас будешь мне небо в клетку показывать вместо того чтобы к Петрову проводить, то после моей объяснительной не торгпредство на теплом побережье, а в Анадырь поедешь, сортир на Угольных копях охранять. Я тебе русским языком сказал, что мне Петров нужен, какого Хулио Иглесиаса ты мне тут мозг компостируешь?
Усатый, до этого момента невозмутимый, немного в лице поменялся. Я же удивился, как в напряженных ситуациях мой мозг выдает просто убойные аргументы. Ведь сейчас, для того чтобы сориентировать направление в сторону «дальнего гарнизона» совершенно не думая привел в пример Анадырь. В моем мире информация что там, неподалеку от поселка Угольные копи, находится аэродром подскока для базирующихся в Энгельсе стратегических бомбардировщиков, была в общем доступе; здесь же, полагаю, подобные сведения под грифом секретности, или как минимум для служебного пользования и точно не в свободном доступе.
В общем, сразу после моей вспышки холодной ярости усатый дядь (пусть и сверкнув зло глазами), приложил руку к уху. У него там гарнитура миниатюрная, надо же, я только сейчас заметил. Усатый коротко доложил, что прибыли два студента, привезли тела журналистов и еще говорят, что есть важно сообщение.
– Да, да, для вас. Нет, сообщить отказываются.
В общем, почти сразу после этого разговора мы направились к Петрову.
Прошли по зеленой аллее с фигурно выстриженным кустарником, зашли в самое большое здание. Дэвида тут почти сразу приняли две женщины, одна из которых явно была медработником. Здесь же я после предельно вежливой просьбы (тоном, не допускающим отрицания) оставил оружие.
Когда отдавал одному из охранников машинпистоле и пистолет, по лестнице сбежала молодая миловидная девушка. Коса до пояса, никакой косметики – что красоту даже подчеркивает. Одета удобно, но по-деловому – по местной погоде так не ходят. Джинсы, сапожки на невысоком каблуке, водолазка с горлом и пиджак. Работница торгпредства, похоже.
– Юрий Семенович, это правда? – дрожащим голосом спросила девушка.
Отвечать усатый не стал, кивнул и по-отцовски взял ее за плечо. Светловолосая девушка, до этого момента сохранявшая видимость невозмутимости, всхлипнула. Красивое лицо исказилось, но почти сразу она закрыла лицо руками, отходя в сторону. Похоже, что информация об убитых журналистах дошла. И судя по форме одежды, светловолосая незнакомка может быть и не местный сотрудник, а коллега погибших. Даже скорее всего.
Оглянувшись последний раз на плачущую девушку, которая прислонившись спиной к стене съехала вниз, закрывая лицо руками, я следом за усатым Юрием Семеновичем пересек холл и поднялся на второй этаж. Дверь нужного кабинета оказалась совсем неприметная. Но внутри – несмотря на нейтрально-стандартную обстановку, заметно что рабочее место далеко не последнего сотрудника.
Верхний свет в кабинете не горел. За столом, за монитором с максимально убранной яркостью, сидел усталый на вид человек в твидовом клетчатом пиджаке. Был он неуловимо похож на Новосельцева из кино «Служебный роман». Прическа только аккуратней. Ну и взгляд, конечно – за этими прозрачными голубыми глазами явно угадывалось масштабное личное кладбище. Я в этом знаю толк, нутром стоящую за людьми смерть чую.
– Доброй ночи. Я Сергей Петров. Говори, что за сообщение.
Голос тихий, вкрадчивый. Вроде ничего такого, а не очень уютно, когда слышишь.
Спрашивать документы у усталого человека в старомодном пиджаке я не стал. Если с усатым дядем можно еще спокойно препираться, даже громко обложить друг друга – но чувствуется что свой человек, с ним все в рабочем порядке. Поссорились, помирились. Этот же… я его не боюсь, ни капли, но ссориться с ним совсем не хочется.
– У меня конфиденциальная информация от Дмитрия Родионова, – коротко глянул я на усатого.
– Все свои, – отреагировал на мой взгляд Петров.
Ну, свои, так свои.
– Меня зовут Максим Царев, я турист из Петрограда. Катался вчера на парусной лодке, в открытом море попал в волну цунами, переночевал в разрушенном доме вместе со случайной попутчицей Алисой Станкевич.
Послу упоминания фамилии невежливой красотки заметил, как едва приподнялась бровь Петрова.
– Сегодня утром в соседнем доме, принадлежащему окружному прокурору Дэвиду Мэйсону, услышал выстрелы…
При упоминании фамилии прокурора бровь поднялась еще выше.
– …Зашел в особняк на звук стрельбы, обезвредил банду гангстеров – которые, по их словам, пришли в дом прокурора в целях личной мести. Там же в доме я обнаружил Дмитрия Родионова. Он ранен в ногу, без опасности для жизни. Сейчас Родионов находится там же, вместе со своим помощником, прокурором Мэйсоном, а также с…
Я сделал паузу, взглядом еще раз показав на усатого охранника. Петров кивнул нетерпеливо, при этом прикрыв глаза.
– А также вместе с некой Кэрол Шиэн, занимающейся финансами. Дмитрий Михайлович просил вам передать, что у него ситуация в статусе ничего хорошего, и попросил считать это запросом на экстренную эвакуацию.
После моих слов усатый едва слышно хмыкнул. Похоже, я сказал что-то забавное. Петров же в лице совсем не изменился. Не глянув даже на монитор, он достал из ящика стола карту, бумажную, развернул.
– Здесь? – безошибочно показал он на точку на побережье, где находился особняк прокурора.
– Да.
На карте было нанесено большое количество пометок от руки, но почти ничего из них рассмотреть я не успел – Петров карту сложил и убрал. Потом он подумал немного и задумчиво покивал.
– Хорошо. Хотя ничего хорошего. Ты останешься здесь? – поднял Петров взгляд от карты.
–
