– Знаешь, мне тоже плевать, что произойдет со мной после смерти. Главное, в этой жизни прикончить тебя наконец.
Он потянулся было к лицу Рейгара, но звук со стороны прохода отвлек его, однако, не настолько, чтобы Рей мог сбросить его с себя. В дверях появился Тарх в образе оленя. Он опешил на секунду, но тут же, ударив копытом и выставив перед собой рога, бросился на ящера, намереваясь проткнуть его. Но змей оказался быстрее. Поднырнув под воина, она вцепился ему в горло зубами и бешено замотал головой. Олень захрипел и упал на передние ноги. Это дало время Рею собраться, схватить секиру и с размаху опустить ее на спину ящера.
– Как ты меня – кнутом! Как ты меня…– повторял воин, раз за разом оставляя отметины на спине змея.
Когда в комнату вбежал Римс с Сайнаром, и олень, и змей уже затихли, а Рейгар сидел в луже крови, бессмысленно смотря в потухший зрачок своего надзирателя.
– Нет! – вскричал Римс. – Брат! – он припал к груди воина и попытался залить кровь обратно в разверстую рану, собирая ее ладошками с пола. Барсук остановил его.
– Перестань, Римс. Он умер как настоящий воин. За своего вождя.
Рейгар, наконец, заметил их. Заметив, что их одежда была порядком потрепана, а тела покрывали свежие раны.
– Как вы? – обратился медведь, преимущественно, к барсуку, потому как олень продолжал стенать над телом родственника.
– Мы всех перебили. Было жарко, но мы справились.
– Вы молодцы.
– Почему ты прогнал ворона? – отчаянно крикнул олень. – Он бы спас его!
Рейгар, не зная, что ответить на это, просто встал и вышел из комнаты.
Дети завизжали, увидев его. Рейгар осмотрел себя. Весь перепачканный кровью, в помятой и порванной одежде, он действительно походил скорее на разбойника, чем на освободителя.
– Я ваш друг. Не бойтесь, – устало просипел он.
От толпы детей отделилась девочка и подбежала к нему. Рейгар узнал в ней Мирту.
– Ты спас нас! – девочка обняла его. Рей неловко оскалился, когда увидел, как желтое детское платьице пропитывается кровью. – Спасибо.
– Да… пожалуйста.
– Дети, идем! – раздался голос Аннаэль. – Сегодня переночуем здесь, а завтра, если будем быстро идти весь день, к вечеру будем дома.
– А гуруны не вернуться?
– Нет, не вернуться.
– А дома – это где?
– А я увижу маму?
Аннаэль спокойно отвечала на весь этот гвалт вопросов, посыпавшийся на нее. Рейгар невольно залюбовался, как ловко она укладывает спать детей. Вернувшиеся воины разожгли три костра, так, чтобы тепло от них согревало каждого освобожденного. Рейгар, зная, что не уснет, вызвался охранять лагерь. Выйдя к реке, он нашел Аннаэль. Та искала что-то взглядом в воде. Когда Рейгар подошел, она положила голову ему на плечо.
– Ты все-таки сделал это? Ты убил ящера?
– Да.
– И… что ты чувствуешь?
– Досаду. Что не сделал этого раньше, и он уже загубил столько детских жизней, – тут же, пытаясь сменить тему, воин добавил. – Завтра подорвем шахту.
– Ты спас этих детей. Ты можешь этим гордиться. Но я о другом. Ты ничего не почувствовал, когда убивал его? Ничего физического?
– Нет. Будто сам Князь хотел смерти это змея.
– Это вряд ли. Но да ладно. Ты будешь нас охранять?
– Да. А ты иди спать. Умаялась, небось, укладывая эту ораву.
Аннаэль тепло улыбнулась.
– Ничуть. Знаешь, эти дети… они будто наоборот придали мне сил. Я смотрела на них… и что-то такое теплое, такое хорошее росло внутри. Ладно, что-то я… пойду я спать.
– Доброй ночи.
Аннаэль пошла было прочь, но голос Рейгара, который, впрочем, больше разговаривал сам с собой, чем с ней, остановил ее.
– Завтра мы отведем детей в город, дальше пусть ими занимается Ольхан и Шульга. Мы переночуем в городе, простимся со всеми и двинемся в Конор. Тебе понравится столица Юга. Она такая… яркая, – усмехнулся воин. – Она тебе подходит.
Аннаэль кивнула и отошла к детям. Свернувшись клубочком на попоне, она достала из складок платья письмо, которое еще сегодня утром нашла на столе в своей комнате. Она развернула его и вновь прочла.
Широкими буквами на дорогой бумаге значилось:
«Моя дражайшая сестра,
видят Четверо и Единый, сейчас ты нужна мне, как никогда.
Самозванка оказалась сильнее, чем я думал, почти такой сильной, как ты и предполагала. Я придумал гениальный план – предложил ей всего одно сражение, решающее сражение. Я должен был победить! И не только потому, что моя армия больше и сильнее ее оборванцев. Ты знаешь, я всегда все делаю наверняка. У меня была флейта Сана, с помощью которой я хотел усыпить ее армию, подобраться совсем близко и перерезать ей горло. Была. Ее выкрали. Мои воины долго искали артефакт по всему Западу. И нашли… кусок дерева. Сама флейта будто канула в небытие.
И теперь я боюсь, Аннаэль. Да, моя армия и моя хитрость по-прежнему со мной, но хватит ли этого, чтобы уничтожить самозванку, что держится за трон всеми когтями и зубами?
Приезжай. Я прощу и тебя, и твоего ручного медведя. Только помогите мне».
Аннаэль презрительно усмехнулась и начала писать ответ на оборотной стороне листа. Это не заняло много времени – говорить с братом было не о чем. Девушка чуть свистнула, и возле ее ног свернулась клубком желтая змейка. Девушка приладила на ее спину бумажный сверток.
– Ползи к моему неудачнику-брату, да поскорее, чтобы он успел прочесть мой ответ, прежде чем северянка прикончит его.
Блондинка следила за змеей, пока та не скрылась в траве, затем потянулась и уснула крепким сном, не мучимая ни сомнениями, ни угрызениями совести. Ее ответ гласил:
«Мой глупый брат,
ты хотел все сделать сам – так и делай сам. Ты не захотел признавать меня своей сестрой и достойной трона, так защищай этот трон в одиночку.
Твоя умная сестра и твой лучший воин покидают Восток, надеюсь, навсегда. Прощай.
P.S. Совсем забыла сказать. Самозванка – одна из Избранных. Так что ваше сражение станет воистину роковым».
Клир XII
Рейгару вновь не спалось.
Прошло две недели со дня расправы над гурунами. Как и решил воин, утром следующего дня они подорвали вход в шахту, и теперь никто не мог догадаться, что на этом месте раньше мучили и убивали детей. Спасенных они передали на попечение Ольхану и Шульге, и старики пообещали найти им семьи.
Потом был разговор с Сайраном, Римсом и Неей. Рейгар сказал, что благодарен им за поддержку, но теперь собирается уходить из этих мест и, если они собираются идти с ним, то им стоит паковать вещи. Рей думал, что олень, не простив ему смерть брата, откажется следовать за ним дальше. Но все трое кивнули, сказав, что он их вождь, и они его не оставят.
