– Откуда идешь милая? Ох издаля! Спасибо за хлебушек, давно я печеного куска не едала! Вижу, ты и сестриц моих навестила, младшеньких. Что ж и я тебя без помощи не оставлю – близенько тут Финист живет, вчера только прилетел, нынче королевна молодая о скорой свадьбе объявила, так что поспешить тебе надобно. Вот тебе серебряные пялечки, золотая иголочка, да клубочек дорогу указывающий, а дальше, небось, сама разберешься!
Василиса поклонилась старухе и оставив ей все свои припасы поспешила за клубком к любимому.
Клубок быстро вывел ее из умирающего леса к быстрой речке, на которой молодые женщины стирали белье, звонко перекликаясь через протоку.
– Поздорову вам, хозяюшки, не надобна ли кому работница?
– Нам не надобна, засмеялись в ответ.
– Да ты молодка не тушуйся, сходи во дворец, там всегда руки требуются, да и свадьба скоро.
– Да-да, подхватили остальные, ступай, поутру королева работницу выкликала, может и не нашла еще…
Вежливо поблагодарив прачек Васька отправилась ко дворцу. Дворец был деревянным, но очень красивым, даже хотелось сказать «величественным». Могучие башни тянулись к небу крылатыми крышами, изящное плетение галерей и переходов добавляло немаленькому комплексу легкости и сказочности.
У распахнутых ворот стояла, нервно притопывая ногой, высокая худая женщина в тяжелом фиолетовом плаще и ниткой аметистов в полночных волосах.
– Кто такая?
Резко спросила она.
– В работницы наняться хочу, сказала Василиса кланяясь.
– Ну, пойдем, посмотрим, на что ты годишься.
С этой минуты Васька не присела, дел хватало. Разряженные в пух, и прах боярышни собрались на девичник, и щедро усыпали шелухой от орешков и семечек и тонкие персидские ковры, и грубые дорожки переходов и чистенькие доски крылечек. Василиса носилась среди них как электровеник, сквозь зубы, поминая Кощея недобрым словом.
Потом дело дошло до печальных песен под гусли, боярышни попритихли, и Васька обессилено опустилась на лавку, но просто так сидеть было нельзя. Из узелка было извлечено серебряное блюдечко, да наливное яблочко, боярышни на диковинку набежали скопом. Сама королева спустилась с высокого резного стульчика и небрежно глянув спросила:
– Почем продаешь?
– Не продажные, заветные.
Решительно отвечала Васька, сжимаясь под суровым взглядом обсидиановых глаз.
– Что за завет такой?
– Дозволь с Финистом переночевать – тогда и отдам!
Закинув красивую породистую голову, королева захохотала, и тут Васька с ужасом поняла, кого эта ведьма ей напоминает! Коллегу Кощея, стильную дамочку с черно-серебряным маникюром и огромным самомнением!
– Ну, уж нет! Этой крокодилице я его точно не уступлю!
Подумала Васька и, вцепившись в блюдечко вновь принялась его катать делая вид, что безмерно увлечена созерцанием дна морского.
Скрипнув зубами, королевна процедила:
– Ночью в его опочивальню приходи!
И вырвав из рук Василисы блюдце, вернулась с добычей к стульчику и принялась развлекать ахающих боярышень.
А Василиса тихонько пошла, узнавать, где находиться опочивальня Финиста, ох и досталось ей насмешек!
– Что красотка, свечку держать собралась?
– Или Финисту перед свадьбой постель застелить?
Но тут вмешалась крупная баба с половником в руках:
– Уйдите вы, охальники! Девка за весь день не присела! Вон там, во втором жилье его опочивальня!
Баба указала половником высокие резные двери и утянула веселящихся слуг за собой.
Василиса, запомнив двери, пошла на поварню – надо же подкрепиться, с утра ничего не ела, а уж солнышко садиться. На поварне оказалось дымно, тесно и шумно, судя по всему, здесь к вечеру собиралась вся челядь. Кипели котлы, стучали миски, и болтали неустанно языки. Василиса потихоньку отыскала в суматохе крынку молока и пирог и вышла на крылечко – полюбоваться закатом, и поужинать.
Через полчаса, когда алый диск солнца скрылся за горизонтом, она стряхнула крошки пирога с сарафана и пошла легкой галерейкой на второй этаж, к покоям Финиста. Тихонько приоткрыла дверь и уставилась на знакомый профиль – Кощей спал, мерное дыхание вздымало простыню из толстого льна.
Подошла Василиса ближе – видит, что все как в сказке, дрыхнет любимый, и просыпаться явно не собирается. Поразмыслив, и пару раз хорошенько Кощея потормошив, Васька улеглась рядышком, и спокойно ночь проспала.
Проснулась раненько, высказала несознательному мужу все, что наболело, и тихонько вышла из спальни. Королева уже поджидала – тут же сунула в руки Василисе тряпку и ведро. и отправила убирать покои.
К вечеру Васька уже не рук ни ног не чуяла, но на посиделки все же пошла. Села тихонечко у самой двери да вынула серебряное донце, золотое веретенце, и хоть прясть она сроду не умела, веретено послушно зажужжало в руках, потянулась из простой кудели золотая нитка. Заахали боярышни, и королева опять со своего стульчика будто нехотя слезла и подошла посмотреть:
– За сколько отдашь?
– Цена прежняя, по завету.
– Беру!
Выхватила королева прялку, так что веретено под лавку закатилось, еле нашли, и поскорее Василису прочь услала.
Васька неспешно вновь совершила набег на кухню, и стянула на сей раз еду посытнее, кусок курицы, политый белым соусом и пучок зелени с огорода, а на сладкое кружку морса ягодного. Поужинала сидя на крылечке, а пока ела, поболтала немного с опрятным молоденьким пареньком, который тоже на крыльцо со своей миской вышел.
Но вот зажглись на небе первые звезды, и вернув миску на кухню отправилась Василиса к Финисту в опочивальню. Полюбовавшись недовольной миной на лице любимого мужа, Васька забралась к нему под бочок и принялась нудить:
– Ах ты Финист Ясный Сокол, на кого ты меня горемычную покинул?
– Что б тебе столько полов истоптать, сколько я сегодня вымыла.
– Ой, молодец ты красный, присушил мое сердечко девичье!
– А за цыпки ты мне отдельно ответишь! Месяц будешь к дерматологу водить, Кощей заспанный!
Набухтевшись вдосталь, Васька уснула, а утречком выплыла из опочивальни белой лебедью, любуясь делом губ своих. Когда в его опочивальню ворвалась королева, Кощей возлежал зацелованный до синяков и блаженно похрапывал.
К вечеру мстительная хозяйка устроила Василисе игру «попробуй, присядь». Задания сыпались на нее словно дары из рога изобилия, и к вечеру уже болело все – и руки и ноги и спина. Но Васька держалась как стойкий оловянный солдатик – прислонилась к стеночке и вынула серебряные пялечки, золотую иголочку.
Засновала иголочка по плотному шелку, изукрасила его золотыми узорами, тонкими и плотными, глянцевыми и матовыми, то птица летит, то змей ползет, а вокруг травы хороводы водят.
