Вздохнув, я потянулась, положила голову Норберта к себе наколени и оперлась щекой о его бедро, чтобы почувствовать рядом с собой теплоетело, пока разглядывала этот манящий, полный призыва горшочек с медом. В мечтахя представила себе, будто опираюсь о ее бедро и это ее голова лежит у меня наколенях.
А затем я будто бы начала поглаживать ее тело правой рукой,очень и очень нежно, пока она не замерла на густом золотистом кустарнике. Левойрукой я ласкала свое тело, дойдя до волосяного треугольника. Опустив обе рукивниз, безымянным и указательным пальцами я медленно раскрыла внешние губынастолько, чтобы средним пальцем можно было бы мягко массажировать их.
Средними пальцами обеих рук я растираю как ее, так и свойклитор. Самое слабое ласковое движение там может легко стимулировать сильныйоргазм; когда я начала осторожный массаж, мой рот приоткрылся и с сомкнутымиглазами я предалась ожиданию нарастающего ощущения. Мои пальцы стали двигатьсябыстрее, по мере того, как я трахала ими ее и себя.
С самого первого прикосновения я знала, что она ждала меня.Она не отпрянула от меня и не произнесла ни единого звука. Вместо этого онаначала медленно вращать бедрами, понемногу наращивая темп, пока мы не сталидвигаться в одном ритме. Вместе мы так хорошо работали, что вскоре забились вдиких судорогах обоюдного оргазма.
Норберт тем временем наблюдал все происходящее спульсирующим стоячим членом, и при виде нашего оргазма начал одной рукойстимулировать свои яички, а второй дергать вверх-вниз член.
Он был у него хорошо подвешен, и в какой-то момент напомнилмне большую змею, выползающую из корзины. Слепой фаллический глаз глядел прямона меня, и по мере того как Норберт двигал руку вверх и вниз, вены на его членерезко напряглись, а головка потемнела и стала почти черной.
Норберт убыстрял движения, его член увеличивался в размерахи становился все более твердым. Когда я заметила, что глаза Норбертастекленеют, я стала умолять замедлить движения и попробовать сдержаться. Нобыло слишком поздно. Я наклонилась над ним, и в мое лицо брызнул фонтанжемчужной белой жидкости, а я открыла рот, чтобы поймать горячую струю на лету.Он, должно быть, специально приберегал ее для этого момента, потому что потокникак не мог остановиться!
Норберт совершенно выдохся после упражнения, в которомпринимали участие все пять его пальцев, и тихо откинулся на спину почти безсознания. Я вернулась к блондинке, зарыла свою голову меж ее соблазнительнораскинутых ног, тихонечко и нежно подула на ее половые губки и начала языкомобрабатывать клитор. Она застонала от наслаждения, и хотя я была полностьюзанята ею и совсем забыла о существовании любителя подглядывать, я могласлышать, как он, словно эхо, вторил ее стонам. Я вытянула руки, чтобы поласкатьее груди и сжала пальцами ее твердые соски, а язык продолжал, лихорадочнолизать клитор.
Когда я почувствовала, что она вот-вот кончит, а ее клиторнапрягся и разбух у меня во рту, я перестала дразнить его и взглянула на нее ссадистским торжеством.
– О, пожалуйста, пожалуйста, – взмолилась онапо-французски, – еще чуть-чуть… пожалуйста.
Тогда я влезла на нее сверху и просунула свои ноги меж еераскинутых ног, мои груди касались ее грудей, наши отвердевшие соски упиралисьдруг в друга. Я закинула назад ее голову, осыпала поцелуями ее плечи и легонькопокусывала мочки ушей. Одну руку я подсунула под ее плечо, а вторую – под еекругленькую попку так, чтобы ее коротко подстриженные волосики на лобке терлисьо мои. Сейчас я была вне себя от страсти и буквально вдавливала поцелуи в еелицо, ресницы, брови, нос, лоб, ее сладкие щечки, добралась до ее рта, влажногои трепещущего от возбуждения. Она начала стонать, а я раскачивалась вдоль еетела, вверх и вниз, забираясь все выше и выше, а ее тело было теплым искользким. Оххх! Мы вели себя, как два совокупляющихся зверька, издавая стоны инечленораздельное мычание.
Норберт подошел к нам (все в порядке, он уже ожил) и у негоопять появилась чудесная эрекция. И когда я встала на четвереньки передблондинкой, а мой зад поднялся, Норберт оказался сзади меня. И пока язанималась ею, он стал пальцами исследовать мою вагину, нашел ее горячей имокрой и начал тереть свой член о место, расположенное между двумя моимиотверстиями.
Я наклонилась вперед, погрузив свое лицо в ее лоно, а старыйджентльмен с энтузиазмом воскликнул:
– Браво!
Мы вовремя повернулись к нему, чтобы успеть увидеть, как онисходит спермой с улыбкой высшей степени удовлетворения на лице.
Всем нам было хорошо, по крайней мере так мне казалось.Боюсь, что горячее солнце разогрело меня и увело в страну Фантазию, потому чтокогда я открыла глаза, то поняла, что не сделала ни одного движения и чтоничего не случилось. Моя щека все еще покоилась на бедре Норберта, его головалежала у меня на коленях. Блондинка продолжала растирать себя, а пожилойджентльмен пожирал ее глазами.
Затем девушка посмотрела на часы, встала и пошла прочь – нетрахнутая и не обсосанная, а пожилой джентльмен исчез несколько мгновенийспустя, следуя за ней. Его мягкий член продолжал жалко болтаться у него междуног.
Хотя мы с Норбертом и остались одни, я подумала, что мымогли бы претворить в жизнь хотя бы одну часть моей фантазии. Поэтому мы нашлиукромное местечко в тени и вдвоем очень приятно реализовали ее. Конечно, не таквосхитительно, как мне привиделось (очень трудно переплюнуть хорошеевоображение), но тем не менее это было прекрасное траханье. Конечно, я скучалапо блондинке, коль скоро она была зачинщицей всей этой истории, однако онамысленно все время была с нами.
17. Фантастический пластиковый любовник Фреды
После восхитительно проведенного на пляже дня я вернуласьдомой в Раматюэлль около пяти часов вечера. Лео и Марика встретили меня,буквально сгорая от возбуждения.
– Ксавьера! – закричали они, как только увиделименя.
– У нас получилось! – сказал Лео, улыбаясь, словносказочный гном. Марика стояла прижавшись к нему и раскачиваясь на цыпочках.
– Подождите, подождите. Что у вас получилось?
– О, Ксавьера, Фреда наконец-то сделала это. У нее былоргазм!
– Фантастика. Что же произошло?
– Сегодня днем, после ленча, мы все были в оченьхорошем настроении, – начал Лео, – и пошли наверх на полуденныйотдых. За одной вещью последовала другая, и скоро мы целовались и обжимались,организовав троечку.
– Лео уже трахал ее не единожды, – вмешаласьМарика, – и ей это нравилось, ты же знаешь, но, как всегда, ничего непроисходило. Поэтому я принесла свой вибратор – тот, большой.
– Ох ты, это тот, длиной в десять дюймов? – Я непоклонница вибраторов, но я его видела, и он на самом деле был великаном.
