не все ещё разведаны и разрабатываются…
– Мля, точно! Вот засада! Хрен ли тогда от него толку! А наши карты – одни заготовки, которым тоже верить нельзя. Стыдно будет перед бойцами-турдетанами, если облажаюсь – инструктор называется…
– У тебя часы есть, – напомнил я ему. – По ним и проверишься, если в компасе сомнения будут.
– А, по Воловичу? Всё, вспомнил! – спецназер поднял левую руку с часами так, чтобы циферблат расположился горизонтально, развернул часовой стрелкой на солнце и по биссектрисе угла между стрелкой и единицей, соответствующей часу дня, определил ось «север-юг», после чего проверил её по компасу – совпало.
Часы у него были тоже самозаводящиеся ориентовские, только модель попроще моей, не говоря уже о навороченной трёхциферблатной модели нашего испанского мента, раза в два, если не во все три, подороже моей. Впрочем, на их точности и надёжности это ощутимо не сказывалось – механические ориентовские часы в этом плане все примерно одинаковы, а конкретная модель – дело вкуса, определяемого в основном компромиссом между кошельком, жабой и понтами. Но перед кем нам, спрашивается, понтоваться, когда наши часы вообще нежелательно засвечивать перед посторонними? Хорошо хоть, что эти принятые у испанских иберов кожаные наручи, закрывая от лишних глаз циферблат часов, обеспечивают им неплохую маскировку под обычный браслет-украшение.
– Порядок, сориентируюсь. Ты сам лучше за этим своим Себастьяном Перейрой там проследи, чтоб своими железяками компас тебе не нагрёбывал, – прикололся Володя. – На хрена ты его вообще с собой взял? Его же вроде отец пускать не хотел.
– Ага, видел бы ты, как он меня упрашивал, чтоб и я сам за него попросил!
– Дык я что, не видел? И ты купился на его клятвенное обещание не путаться у тебя там под ногами?
– Наоборот – взял с него слово в том, что под ногами он путаться, конечно, один хрен будет, но путаться дисциплинированно, а шаг влево, шаг вправо без согласования со мной приравнивается к самоходу в военное время и карается отсидкой на «губе».
– Рискованно. Всё время присматривать придётся…
– А кто обещал лёгкую жизнь? Но парень – Тарквиний или куда? Он должен на чём-то стажироваться или на хрена? У меня на него, знаешь ли, виды кое-какие имеются…
– Будет тебе обязан? – ухмыльнулся Васькин.
– Ну, и это тоже, ясный хрен. Но прежде всего – расклад. Исходим из худшего – эта афера с Нумидией у тестя не выгорает, «нумидийская угроза» Рим не настораживает, карфагенский «боевой хомяк» в противовес Нумидии на хрен не нужен, и спасти город от уничтожения нам не удаётся. Как раз на этот случай тесть и подготавливает перенос дел в Утику. Сама североафриканская штаб-квартира слишком важна в силу этих исторически сложившихся торговых путей, и свято место пусто не бывает. А Карфаген это будет или Утика – нам не один ли хрен? Нам важно то, что наиболее крутые торговые сделки будут осуществляться там, и именно там должен находиться «основняк» клана Тарквиниев.
– Так Велтур же на него не тянет. Фабриций есть.
– И прекрасно. Сейчас он в Гадесе просто на всякий пожарный. Старый Волний не вечен, начинает сдавать, и Фабрицием заткнули дыру для подстраховки, а заодно и для стажировки. Но готовит его отец на смену себе, а значит – туда, в Северную Африку. А в Гадесе кто-то свой нужен?
– Ремд есть.
– Да, на ближайшее время ему альтернативы не будет. Но и он же не вечен, да и больше по чисто хозяйственной части. Она его детям останется, а на Гадес надо Велтура готовить и выдвигать…
– Обязанного этим тебе и заодно родного дядю твоих детей?
– Ага, исключительно «заодно», гы-гы! А ещё «заоднее» без каких-нибудь пяти минут одного из нас.
– Мля, ну ты и спланировал, дон Корлеоне ты наш доморощенный, – хмыкнул Володя. – Так зарождалась мафиозная группировка Канатова.
– Гнея Марция Максима, римского гражданина, – поправил я его. – Почувствуй, как говорится, разницу.
– А не один ли хрен? И кстати, с хрена ли Гней Марций?
– Так ведь у римлян же вольноотпущенник при освобождении принимает имя и фамилию бывшего хозяина, а своё прежнее имя сохраняет в качестве третьего. А против священного обычая предков хрен попрёшь – не поймут-с. Мля, чего только не сделаешь ради потомков…
– Кстати насчёт потомков. Ты, кажется, для моей Ленки вашу «клетку» обещал?
– Распорядился перед отъездом, не беспокойся. Кроме «спорткомплекса» моему спиногрызу ещё и новую кровать делают, так что «клетка» с её подвесными прибамбасами ему уже не будет нужна. Ну и погремушки там всякие, из которых мой уже вырос. Это всё Наташке сразу же передадут.
– Вы не забыли, сеньоры, что и я на очереди? – напомнил испанец.
– Ты ещё только на подходе, – уточнил спецназер. – Не бзди, всё, что моя девка не сломает – тебе достанется, а что сломает – сам починю, как вернусь. Ну, а уж если не вернусь…
– Ты мне это брось! Убьют – на глаза не показывайся! – одёрнул я его. – Не хрен там героя из себя корчить! Есть кому у Миликона геройствовать, а твоё дело – разведка.
– Да, армия у него уже приличная – ну, по местным меркам, конечно…
– Ещё бы! Тесть вон второй уже корабль с тремя сотнями наших роговых луков критского типа отправить ему собирается. Если по критским расценкам их ему посчитать – он и за десять лет за них и за прочее снаряжение хрен расплатится.
– В общем, будет там у Тарквиниев карманная «банановая республика»?
– Ага, нашими руками. Банановое царство, если точнее. А если ещё точнее – так и ни разу не банановое – нету там бананов и в обозримом будущем не предвидится.
– А чего там будет?
– А всё практически. Всё, что сделаем и организуем, то и будет. Львиная доля экономики там, считай, Тарквиниям будет принадлежать – самые лакомые хозяйственные отрасли. Свободная территория, дружественная Риму, но неподвластная, да и не очень-то ему нужная – будет где и нам развернуться. Планов ведь – громадье…
– А точно римляне не позарятся? Они ж – того, глаза завидючие.
– Им Бетики за глаза хватает и долго ещё будет хватать. Мы с Юлькой изучали – все конфликты римлян с лузитанами и кельтиберами будут начинаться не по римской инициативе. Они их своими набегами будут допекать, пока не раздраконят. Ну а в нашем случае лузитанские набеги на Бетику прекратятся, когда их утихомирит Миликон – ага, с нашей помощью. Утихомирит и заодно подомнёт под себя – кусок за куском, область за областью. И так примерно до долины Тага, где Ликут обоснуется – считай, южная
