оборвалось. Хэндс поймал меня за локоть и не дал броситься вниз по ступеням.
– Я говорил: не надо. Это Мерлин.
Полицейский кургуар взмыл по лестнице, Рысь с Александром порскнули в стороны. Мерлин с воем ткнулся мордой пилоту в колени.
– Кто тебя напугал, чучело бестолковое? – Хэндс потрепал его по ушам.
Мерлин поднял лобастую башку и заглянул ему в лицо. Переступил на месте, коротко вякнул и потрусил вниз, оглядываясь и приглашая за собой.
– Мерлин? – я шагнул за ним.
Кургуар горестно взвыл, приседая на задние лапы и оглядываясь. Мы с Хэндсом сбежали по ступеням.
Мерлин пустился стрелой: мимо стояночной площадки, по идущей вдоль побережья дороге. Я сегодня уже ходил здесь. Я искал. И повернул обратно. А там – чья-то беда…
В глаза летели снежные хлопья. Мерлин стелился над дорогой, словно красный волк на охоте. Мой Дракон был никудышный бегун, а полицейский кургуар вмиг оставил нас позади. Сквозь метель донесся его вой.
Хэндс на бегу вынул станнер. Я достал свой. Вдоль дороги горели фонари, но за снегом ничего не разглядишь. Черт знает, кто там. Если, например, медведка порвала человека, она не уйдет, пока не насытится. И кинется на любого, кто рискнет помешать ее пиршеству.
– Мерлин! – крикнул Хэндс. – Куда он делся?
Пропал. Вой вдруг донесся откуда-то сзади.
Мы бросились обратно. Рядом с дорогой я увидел следы: кургуар свернул в лес. Свет фонарей лежал на заснеженных лапах ели-ели, а дальше была тьма. Развешанные лисовином цветные фонарики остались в стороне.
– Мерлин! – позвал я.
Черная морда кургуара вынырнула из-под дерева – и скрылась. Раздался призывный скулеж.
– Была не была, – пилот шагнул с дороги в сугроб. – Александр Смоллет, ответьте Израэлю Хэндсу. – Он доложил, куда мы отправились.
Я охлопал карманы. Фонарик остался в куртке, а она – в ресторане.
Хэндс нырнул под тяжелые лапы ели-ели.
– Ни черта не видать.
– Обождите. – Я пробрался вслед за ним. – Лес – это мое.
Свет фонарей едва просачивался сквозь ветки, но мне его хватило, чтобы снова отыскать следы Мерлина. Он целую дорогу протоптал.
– Идемте. – Я обогнул молодую пушистую ели-ели, скользнул между голых стволов ивушей.
За спиной глухо хлопнул свалившийся с ветки снег, ругнулся Хэндс.
– Мерлин! – позвал я снова.
Кургуар жалобно взвизгнул.
Пилот придержал меня за локоть:
– Не сунься под ствол.
Двинулись рядом. Слови я очередной импульс – и дело может кончиться параличом, как для Сильвера: слишком много раз уже в меня стреляли. Мы проползли под раскидистыми лапами старой-престарой ели-ели и уткнулись в заросли цепкого прутняка. Как Мерлин тут просквозил? На брюхе?
– Вот он. – За прутняком я различил черное пятно на снегу. – Мерлин!
Кургуар выскочил на нас сбоку, а черное пятно осталось неподвижным. Ломясь сквозь прутняк, я всматривался. Маловато для взрослого человека. Подросток? Как он тут оказался?
Мерлин ловко прополз по земле, вскочил и ткнулся мордой в черное. Раздался тягучий стон, от которого у меня оборвалось сердце. Рванувшись вперед, я вывалился из прутняка, упал на колени в снег и обеими руками вцепился в жесткую, холодную, родную черную шкуру:
– Дракон!
Пришел. Каким-то чудом возвратился. Куда Сильвер его перекинул – опять к Смертной Грязи или еще дальше? Откуда он шел полтора месяца, бедняга?
Мой зверь лежал мордой на лапах, зябко собравшись в ком. Уши были ледяные, сухой нос – тоже, и во всем его изможденном теле не было тепла. Я ощупал широкую голову, выпирающие ребра, острые позвонки. На крестце было липкое и холодное – кровь. Следы чьих-то когтей – медведки либо рысюка.
– Дракон… – прошептал я. Подсунул руки ему под брюхо и поднял из снега.
Вернулся. Приполз. Истощенный, раненый, умирающий. Я почуял, что он здесь, я искал его – и не нашел. Дракон, друг, прости.
Он бессильно висел у меня на руках. Поздно. Я не раз видел смерть в лесу. И я знаю, когда бывает слишком поздно.
Хэндс положил одну руку на грудь Дракону, другую – на бок. Подбородком прижал кнопку связи:
– Александр Смоллет, ответьте Израэлю Хэндсу. Мы в лесу. Нужна «скорая»-ветеринарка. И вы. Держись, парень. – Нагнувшись, он прильнул щекой к спине кургуара. – Если наш капитан не поможет, то уже никто.
Я стоял, прижимая к груди обтянутый шкурой скелет, не чувствуя его веса. Мы не на Острове Сокровищ. Мистер Смоллет не спас своего раньше времени родившегося сына; чем он поможет Дракону? «Не умирай, – мысленно попросил я. – Не умирай, слышишь?»
Заскулил Мерлин. Дракон застонал, как будто прощался. Я ткнулся лицом ему в шею. На шерсти намерзли ледышки.
– Не умирай.
Сверху ударил мощный луч, затопил нас ослепительным светом. Глайдер. Я оторвал лицо от намокшей шкуры. Мелкие ледышки таяли от моего тепла.
Глайдер сел на дорогу. Луч опустился с ним вместе, но не потерял нас, пробиваясь сквозь ветви слепящими стрелами. Я увидел два силуэта бегущих к нам людей: мистер Смоллет и Юна-Вэл. В руке у мистера Смоллета вспыхнул сильный фонарь. Потом зашипело: капитан лучеметом резал прутняк. Прыгая через вскипевшие лужицы, Юна-Вэл подбежала к нам первой; в руках была аптечка из глайдера.
– Дракон? – спросила она, хотя я никогда не рассказывал ей про кургуара.
Мистер Смоллет посветил фонарем. Весь крестец и левая задняя лапа были в застывшей крови. Юна вынула диагностер, приложила Дракону к шее. На табло что-то высветилось, Юна выдохнула сквозь зубы и молча погладила зверя между ушами.
– Опоздали? – спросил мистер Смоллет.
– Александр, – у нее дрогнул голос, – попробуй ты.
Хэндс отнял у меня кургуара и повернулся с ним к капитану.
– Мистер Смоллет, попробуйте. Давайте вместе.
Капитан передал Юне фонарь и обеими руками приподнял Дракону голову. Юна-Вэл обняла меня за пояс, прошептала:
– Они справятся.
Я хотел бы ей верить. Но Энглеланд – не Остров Сокровищ и не борт RF-корабля. Что могут здесь даже лучшие из risky fellows?
– Они смогут, – шептала Юна, – вот увидишь. Ты – Осененный Птицей. И Дракон Осененный. Вы с ним – тоже немножко RF. Он сумеет взять…
– Бери, – велел мистер Смоллет. – Забирай всё.
Фонарь вздрагивал в руке Юны-Вэл, и луч гулял по снегу, по стволам деревьев, по напряженной спине капитана, по висящим лапам моего кургуара, по склоненной голове Хэндса.
– Они смогут, – шепотом убеждала Юна-Вэл. – Они умеют отдавать, как никто другой.
До меня вдруг дошло сказанное: «Вы с ним – тоже немножко RF». Я рванулся к нашим risky fellows, положил руки на лоб Дракону. Неужели я не отдам ему кусок своей жизни?
Юна-Вэл подошла к Хэндсу и прижалась сбоку, поглаживая по плечу.
На снегу
