Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Первым желанием Махмуда было исчезнуть под палубой, снова стать невидимым. Ведь в Сирии это умение сохранило ему жизнь. Но теперь Махмуд задался вопросом: а вдруг невидимость в Европе станет смертельно опасной для него и его семьи? Если его не увидят, то и помочь не смогут. Возможно, миру необходимо обратить внимание на то, что происходит здесь.
Когда они добрались до Афин, было сложно не заметить беженцев. Они натыкались на сирийцев повсюду: на улицах, рынках, в отелях. Многие из них, как и родные Махмуда, собирались как можно скорее ехать дальше. Отец считал, что у него есть все документы, позволяющие свободно передвигаться по Греции, но женщина в иммиграционном бюро направила их в полицейский участок, чтобы получить официальный документ. А в полиции попросили подождать около недели.
– Мы не можем ждать неделю, – сказал отец.
Они нашли отель за десять евро с человека за ночь. Афиняне были очень дружелюбны и готовы помочь. Но Махмуд понимал, что денег у родителей не так много, а нужно пересечь еще четыре страны, прежде чем они попадут в Германию. Мать хотела бы задержаться дольше, чем на неделю, чтобы продолжать поиски Ханы. Но все было решено: они отправятся на поезде к границе с Македонией и ночью попытаются незаконно ее перейти.
Йозеф
Вблизи гаванской пристани. 1939 год
21 день вдали от дома
Стоя на палубе, Йозеф наблюдал, как еще одна маленькая шлюпка пробирается через флотилию репортеров, продавцов фруктов и кубинских полицейских, которые окружили «Сент-Луис». Человек в лодке показался Йозефу знакомым. Вздрогнув, он сообразил, что это доктор Абер, отец Ренаты и Эвелин, уже живший на Кубе. Йозеф побежал на поиски сестер, пока наконец не увидел их в кинотеатре, где они смотрели сериалы.
– Ваш отец сейчас плывет сюда! – сообщил он.
Рената и Эвелин поспешили за ним. Когда они вернулись к трапу на палубе С, их ожидал еще больший сюрприз: доктор Абер поднялся на борт теплохода!
Офицер Падрон просматривал протянутые ему документы, а тем временем у трапа собралась небольшая толпа. Всех интересовало, что происходит.
Рената и Эвелин подбежали к отцу, и тот заключил их в объятия.
– Мои красавицы-дочери! – воскликнул он, целуя их. – Я уже не думал, что снова вас увижу!
Офицер Падрон кивнул и что-то сказал доктору Аберу по-испански, тот улыбнулся дочерям:
– Идем. Вам давно пора жить со мной на Кубе!
– А наши вещи? Наша одежда? – спросила Рената.
– Забудь. Мы купим на Кубе новую, – успокоил доктор Абер.
Он быстро взглянул на полицейского, и Йозеф все понял. Доктор Абер каким-то образом убедил неизвестного чиновника, и тот позволил ему увести дочерей с судна. Но он не хотел ждать и лишней минуты, на случай, если полицейские передумают.
Доктор Абер понес девочек к трапу, и у Ренаты едва хватило времени крикнуть Йозефу «До свиданья!» и помахать рукой, прежде чем исчезнуть за бортом.
Йозеф потерял дар речи, в отличие от остальных в толпе. Обозленные пассажиры окружили офицера Падрона и других полицейских, требуя ответа.
– Почему им можно сойти с судна, а нам нельзя?
– Вы можете нам помочь?
– Как они это сделали?
– Отпустите нас!
– У меня муж на Кубе!
– У них были бумаги. Правильные бумаги, – пытался объяснить Падрон на ломаном немецком. Но люди обозлились лишь сильнее:
– У нас тоже есть бумаги! Визы! Мы за них заплатили!
Йозеф, конечно, испугался за офицера Падрона, но разделял раздражение пассажиров. Почему доктор Абер сумел забрать Ренату и Эвелин, а остальные не могут сойти на берег? Это несправедливо!
Йозеф сжал кулаки. Его затрясло. Но он тут же понял, что трясется не он, а металлическая палуба судна.
Двигатели ожили, впервые с тех пор, как они бросили якорь. А это могло означать одно: «Сент-Луис» возвращается домой, в Германию, вместе со всеми пассажирами.
Люди, как по команде, ринулись к трапу. Офицер Падрон вынул пистолет, и Йозеф ахнул.
– Parar! – крикнул полицейский. – Стоять!
Он обвел пистолетом толпу. Другие полицейские последовали его примеру. Рассерженные пассажиры подались назад, но не убежали. Сердце Йозефа сжалось. В любую секунду люди могут напасть на полицейских. Йозеф это знал. Они скорее умрут, чем вернутся в Германию, к Гитлеру.
Прибывшие первый помощник капитана и казначей встали между полицейскими и толпой. Они просили сохранять спокойствие, но никто не слушал. По мере того как вибрация становилась сильнее, а шум моторов – громче, все больше людей бежали к трапу, требуя отпустить их. Теперь Йозеф оказался в самой гуще толпы, и если она ринется вперед, на полицейские пистолеты, его попросту сметут.
Стояла жара, на палубе было уже больше сорока градусов. Ситуация накалилась до такой степени, что была готова взорваться, когда по трапу поднялся коротышка в сером костюме. Это был капитан Шредер. Но почему он без мундира? И почему сошел с корабля?
Толпу это так поразило, что она перестала напирать. Капитан Шредер тоже удивился. Увидев, что происходит, он вспылил. Наорал на полицейских, требуя опустить оружие, иначе он прикажет им убираться вон с теплохода, и они наконец подчинились.
– Почему заработали двигатели? – завопил кто-то из пассажиров.
– Объясните, что происходит!
Капитан Шредер воздел руки к небу и призвал к спокойствию, чтобы все спокойно объяснить. Снял шляпу и промокнул лоб платком.
– Я поехал к президенту Бру, хотел лично попросить его, чтобы вам позволили сойти на берег, – начал он. – Но президент не пожелал меня принять.
Пассажиры мрачно переговаривались, а Йозеф по-настоящему разозлился. Что творится? Почему кубинцы пообещали впустить пассажиров, а теперь отказывают им во въезде?
– Хуже того, – продолжал капитан, – кубинское правительство приказало нам к завтрашнему утру покинуть гавань.
«Покинуть гавань? – подумал Йозеф. – И куда потом? А отец? Он тоже уплывет?»
Раздались гневные крики, к недовольным присоединился и Йозеф. Первый помощник ненадолго исчез, но тут же вернулся с другими матросами, на случай, если придется подавлять бунт.
Йозеф гадал, не стоит ли позвать мать, чтобы она тоже услышала новости. Но он знал: она сейчас в каюте, наверное, лежит в постели и плачет. Она винила себя в том, что муж пытался покончить с собой, и последние два дня так же не могла думать ни о чем другом, кроме своего горя, как когда-то отец. Нет, это Йозеф должен сейчас быть здесь. Ради матери и Рут.
Капитан Шредер вновь призвал к спокойствию:
– Мы не возвращаемся домой. Будем огибать побережье Америки и обратимся к президенту Рузвельту. Если у кого-то на борту есть друзья или родственники в Штатах, просите их оказать все возможное влияние. Уверяю вас, я сделаю все, что в моих силах, чтобы договориться о вашей высадке за пределами Германии. Надежда должна оставаться всегда. А теперь, пожалуйста, разойдитесь по каютам. Мне нужно вернуться на мостик и приготовить судно к отплытию.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
