Он наследовал благодать и свежесть
Рая, который называется землей людей живых.
Свергнув двух Оркнейских ярлов – братьев Паля и Эрленда, – Магнус Голоногий увез с собой сына Эрленда Магнуса, который стал против своей воли членом его команды. Однако этот насильно обращенный в солдаты юноша причинил много беспокойства. Когда началась битва при Менай Стрейтс, юный Магнус «стоял на носовой палубе, но не брался за оружие. Он говорил, что не имеет ничего против кого-либо в этой битве».
Надо думать, что Магнус отказывался сражаться не столько из-за религиозного убеждения, сколько вследствие очевидного пренебрежения к судьбе своих похитителей. Гораздо более убедительно, нежели все рассказы о том, как Магнус пел псалмы во время битвы, не заботясь о том, чтобы как-то укрыться от летящих стрел и копий, звучит речь разгневанного конунга: «Если ты не смеешь сражаться, то отправляйся на банку, но не ложись там под ноги воинов, потому что я не думаю, чтобы тебе вера мешала биться».
Наконец юноше удалось покинуть флотилию. Неподалеку от шотландского побережья он прыгнул за борт корабля конунга и поплыл к берегу. Флотилия высадила на берег поисковую команду, которая пустила по его следу собак, однако им не удалось его поймать. Его непоколебимый дух провел его одного через дикую страну, и он нашел свое убежище у шотландского короля в Эдинбурге.
Там, при шотландском дворе он и оставался до тех пор, пока смерть Магнуса Голоногого не освободила Оркнейское владение от власти его сына-узурпатора. Магнус тут же отправился на север и присоединился к своему кузену Хакону: вместе они вернули себе права своих отцов. «Родичи, Магнус и Хакон, некоторое время вместе заботились о своей земле и были в полном согласии».
Ярл Магнус в тот период мира и дружбы представлял собой идеального правителя: «Веселый, приветливый в речах ко всем мудрым и добрым, но суровый и беспощадный к грабителям и морским разбойникам, он приказал предать смерти множество тех, кто разорял свободных людей и прочий народ. Он приказал хватать и уничтожать убийц и грабителей, совершивших и тяжкие, и легкие злодеяния. В суде своем он не был снисходителен даже к друзьям».
Однако тучи уже собирались. В сагах дело представляется так, что Хакон, наслушавшись распускаемых обманщиками сплетен, начал ревновать к «дружелюбию и великодушию» своего кузена. «Злодеи распространяли слухи и разрушили их согласие».
Какова бы ни была подлинная причина, в конечном счете разгорелась ссора. Гражданскую войну между ярлами едва удалось предотвратить. Каждый уже производил смотр боевых порядков своих сторонников, когда «многие с мужеством и доброй волей встали между ними» и склонили их к примирению. «Тогда они скрепили свое согласие клятвами и рукопожатиями. После того прошло некоторое время, и ярл Хакон лживыми и прелестными словами пригласил доверчивого ярла Магнуса на встречу в установленный день, чтобы они не свернули с пути родства и новоустановленного прочного мира и чтобы мир этот не обратился в ничто. Встреча эта ради установления прочного мира и окончательного соглашения должна была состояться в ту же весну на пасхальной неделе на острове Эгильсей».
Магнус, «которому не были знакомы сомнения, вероломство и жадность», приветствовал эту идею. Однако дух подозрительности все же витал в воздухе. «У каждого должно было быть только два корабля и равное количество людей, в чем они и поклялись».
Магнус со своей стороны строго придерживался буквы соглашения; его же кузен – нет. Хакон тайно собрал «множество людей и военных кораблей, вооруженных и снаряженных так, словно они шли на битву. Когда его силы собрались, ярл заявил своим людям, что он намерен на этой встрече выяснить свои отношения с ярлом Магнусом, поскольку не имеет смысла им обоим править на Оркнейских островах». Предложение это вызвало всеобщее одобрение. Один-единственный человек нашелся, что возразить, и тут же вынужден был искать спасения на одном из соседних островков.
Тем временем Магнус прибыл к назначенному месту встречи на Эгильсей полный нехороших предчувствий. Его переправа сопровождалась различными знамениями и чудесами, так что он не был удивлен, увидев военные ладьи Хакона. «Ярл Магнус тогда отправился молиться в церковь на острове и был там в ту ночь. Его люди просили разрешить защищать его, но он сказал: „Я не хочу положить ваши жизни ради моей, и, раз уж между родичами не может теперь быть мира, то пусть на то будет воля Господа"…
