Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
Следом за «Цесаревичем» выглянул «Ретвизан». Потом шли «Полтава», «Победа» и «Пересвет». Под всеми парами они двигались кильватером, уверенно сближаясь на откровенно кинжальную дистанцию.
Целая сеть мощных, тугих фонтанов поднялось у кораблей эскадры Того. Это торпеды встретились с противоминными сетями. Лишь одной удалось зайти поразить броненосный крейсер «Касуга», на долю которого выпало дежурство. А потому сетей он не ставил. И вот, поймав 381-мм торпеду, он стал заметно крениться и терять ход, который так и не успел толком набрать.
Грустно, но терпимо. Во всяком случае адмирала Того теперь больше занимали не торпеды, а русские орудия главного калибра, внезапно оказавшиеся так близко. Так самоубийственно близко. На таких дистанциях навыков стрельбы и не требовалось. Наводи прямо на цель «на глазок», да бей. Что радикально нивелировало низкую выучку русских экипажей.
Бу-у-у-м! Поднялся мощный столб воды прямо из-под борта «Микасы». Вторая торпеда, пущенная с флагманского контрминоносца Колчака, таки достигла цели. А японский адмирал едва удержался на мостике – тряхнуло корабль здорово.
Тем временем русские броненосцы уже били прямой наводкой на пределе своей скорострельности, отвлекая на себя практически все орудия противника. Постоянно что-то взрывалось у них на борту или в надстройке. Управление огнем стало невозможным. Дальномеры оказались распылены в дым. Каждая башня, каждая батарея действовали самостоятельно. Благо, что целей хватало. Куда не глянь – везде враг.
Вирена ранили буквально одним из первых снарядов. В этом сильно помогли большие щели рубки. Ухтомский продержался две минуты, но тоже упал раненым. Уже через десять минут после начала артиллерийского боя в рубке флагмана оставалась только пара относительно целых матросов. На остальных броненосцах ситуация была не лучше. Побитые и искореженные, они парили и стремительно теряли ход. Однако упорно вели огонь. Пусть не столь бодрый, как начале, но все еще весьма действенный.
Но японцам тоже досталось.
С десяти кабельтовых русские двенадцатидюймовые бронебойные снаряды уверенно пробивали броневые пояса японских эскадренных броненосцев. А тугие взрыватели, исправление которых в Порт-Артуре саботировал Витгефт, с трудом, но срабатывали. Поэтому линейные силы японцев натурально умылись кровью. А «Микаса» так и вообще, не сумел оправиться от попадания торпеды, и настолько сильно накренился, что не мог более вести огня.
Русская броненосная эскадра дошла уже до середины рейда, когда из-за мыса стали вываливать корабли четвертого отряда. Той самой сборной солянки, куда даже всевозможные калоши запихнули, вооружив для вида 47-мм пушкой и десантной командой моряков с кораблей, неспособных выйти в море. Как несложно догадаться первым из-за мыса вывалил главная затычка всего и вся в Порт-Артуре - буксир «Силач» с лейтенантом Сергеем Захаровичем Балком во главе, списанным туда за настолько дивный характер, что и не пересказать. Но здесь и сейчас – он был вполне в своей стихии.
За ним выползали и остальные калоши, сходу открывая огонь. Но он, ни на кого не обращая внимания, пер к «Микасе». Заваливание этого броненосца прекратилось. Видимо команда справилась. Опасно. Очень опасно. Но кто обратит внимание на небольшой буксир? Балка и взяли-то только из-за того, что оставлять без присмотра на рейде было попросту опасно. А так, Вирен органически не переваривавший этого безумца, искренне надеялся, что тот затонет во время перехода к огромному счастью офицерского собрания и его лично. Но не получилось.
И вот, буксир, набитый моряками под завязку, смешно покачиваясь на волне, подошел к «Микасе» и уперся в ее борт. Вверх полетели «кошки». И моряки, набранные к Балку лично Виреном, бросились вверх. Наносить визит вежливости японцам.
Надо сказать, что Роберт Николаевич очень большие надежды возлагал на «Силача» и его скорое утопление где-нибудь подальше от берега. А потому записал туда в десант тех моряков, которые всех совершенно утомили своим буйным нравом и дисциплинарными взысканиями за драки, в том числе пьяные. Балк шутку оценил. И незадолго до подхода к мысу выкатил с барского плеча «по стописят» всем участникам предстоящего дебоша.
И вот красные морды с совершенно зверским выражением лица, немало пугали японцев в самые первые минуты абордажа. Все крепкие. Мычат чего-то. Кричат. Ревут. Слов не разобрать. Морды красные. Кулаки крепкие. Ломают все и крушат. Убивают. Этакие исчадия ада, вынырнувшие из морской пучины… Образно, разумеется. Ибо именно такими они запомнились выжившим японцам. На деле же все десантники этого буксира, как и прочие, были вооружены лучшим стрелковым и холодным оружием Порт-Артура. Даже часть гражданских револьверов и пистолетов пришлось экспроприировать. «Хер майор» службу знал и приказы исполнять умел….
Наступил рассвет.
В Бицзыво слышали канонаду и отблески огня в предрассветном сумраке. И вот, когда окончательно рассвело, а руководство порта отчаялось связать с Того, эсминец «Икадзути» отправился на разведку. Быстро добежал до нужного острова. Выскочил из-за него и, заложив резкий вираж, нырнул обратно.
Бухта, так гостеприимно принимавшая японский флот, находилась в совершенном разгроме. Забитая побитыми кораблями, словно бочка сельдью, она парила паром из разбитых котлов и чадила дымами непотушенных пожаров. Целых кораблей практически не было. Исключая, пожалуй, три бронепалубных крейсера фон Эссена, которые и спугнули «Икадзути». Остальные же либо серьезно просели в воде, либо выбросились на берег или отмель, или совсем уже утонули, собирая на верхних ярусах своих искореженных надстроек жирные стайки людей.
Несмотря на то, что бой в целом закончился, отдельные перестрелки продолжались, большей частью из стрелкового оружия. Но это уже была агония. А над импровизированным флагштоком полузатопленного эскадренного броненосца «Микаса» развивался подранный Андреевский флаг. Японского флага под рукой не было, дабы обозначить взятый на абордаж или сдавшийся корабль. Поэтому Балк решил пошутить и, измазав кровью чьи-то белые кальсоны подходящим образом, прицепил их прямо под военно-морским знаменем России…
Глава 927 июня 1904 года, севернее порта Дальнего
Генерал Оку стоял на берегу моря и с наслаждением вдыхал свежий воздух, вглядываясь в солнечный диск, восходящий где-то в дали.
Его армия была разбита.
Нет, конечно, вечером пришли доклады командиров, согласно которым он пока еще располагал восемью тысячами бойцов. Но что они могли в сложившейся обстановке? На каждый десяток винтовок приходилось по пять-шесть патронов. Пулеметы молчали, не имея боеприпасов. А на сорок девять оставшихся пушек было всего семнадцать снарядов.
На рассвете двадцать четвертого июня японская эскадра была разбита у островов Эллиот. И уже спустя пару часов бронепалубные крейсера «Аскольд» и «Богатырь» зашли в Талиеванский залив и открыли огонь по японским позициям под Цзиньчжоу. Две дюжины шестидюймовок – сила, и немалая. Так что, получаса не прошло, как японским войскам, попавшим под столь губительный артиллерийский огонь, пришлось отойти. Окружение замкнулось. Генерал Оку не имел более возможности отвести людей к Бицзыво, а только там и была его надежда – склады с продовольствием и боеприпасами, но такие значимые, как в Цзиньчжоу, но все же.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
