– А что волноваться? Пока все идет как следует, – генерал взглядом поискал что-нибудь деревянное, чтобы постучать, но не нашел, и поплевал через левое плечо.
Потом тронул водителя за плечо:
– Заедь в переулок и погуляй минут десять.
Водитель выполнил указание. Разумовский и майор Коптев остались одни. Служебный автомобиль генерала Разумовского стоял в переулке, узком и тесном, въехав двумя колесами на тротуар.
– Хороший переулок, тихий, весь просматривается…
Удобно здесь разговаривать.
– Я слушаю, Петр Павлович.
– Где сейчас твои люди? Те, которые занимались стариками.
– А, эти… Получили денежки и отдыхают.
– Надеюсь, не пьянствуют, не дебоширят?
– Нет, что вы, Петр Павлович. Это же не бандиты какие-нибудь, они люди проверенные.
– Боюсь, следы от твоих проверенных останутся.
– В каком смысле? Отпечатки, что ли?
– Нет, отпечатков нигде не обнаружили, все сработано чисто. Смущают меня гильзы и пули.
– Ну и что из того? Оружие, как мне известно, не табельное и нигде еще не светилось.
– Так-то оно так… Но ты понимаешь, майор, лишние свидетели в этом деле не нужны.
– Петр Павлович, да вы что! Это же мои самые лучшие люди, где я потом других возьму?
– Самые лучшие или самые худшие, мне все равно.
Если, майор, ты не беспокоишься о своей шкуре, то должен беспокоиться я. Сейчас идет следствие, и я боюсь, что все эти дела будут сведены в одно, и тогда клубочек начнет разматываться.
– Если что, генерал, то можно отправить их куда-нибудь подальше.
– Вот-вот, майор, правильно говоришь. Отправить их надо подальше, как можно подальше. Потому что, как тебе должно быть известно, нет человека – нет проблем.
– Генерал, но это же наши люди! Они оказали нам услугу!
– Они делали свое дело, майор, и за свое дело получили вознаграждение.
– Да-да, получили, – майор вспомнил, как передавал деньги.
– И вознаграждение немалое, правильно я говорю?
– Правильно, генерал.
Генерал взглянул на часы. У него еще было в запасе минут сорок до одной очень важной встречи с человеком, от которого многое зависело. Майор ждал, нервно барабаня пальцами по крышке кейса.
– Надеюсь, ты меня понял, – проговорил генерал тоном, не допускающим ни малейшей попытки вести спор. – В целях безопасности твоей, моей и других людей этих двоих надо ликвидировать. И займись этим сам лично.
– Хорошо, Петр Павлович, – уже смирившись с решением Разумовского, сказал майор.
Правда, он еще не представлял, как будет выполнять приказ. Но коль Разумовский приказал – приказ должен быть выполнен.
Откуда ни возьмись выглянуло солнце, в прорехах между тучами засияло высокое осеннее небо, лужи начали сверкать. Повеселевший городской пейзаж никак не вязался со зловещим разговором, который велся в машине.
– Когда сделаешь это дело, майор, доложишь. Скажешь: «Все улажено». Телефон может прослушиваться, так что никакой лишней информации. Ясно?
– Ясно, Петр Павлович, все сделаю в лучшем виде, не впервой.
– Вот и хорошо, майор. А теперь ты куда?
– На Тверской меня высадите.
– Хорошо, поехали па Тверскую, а по дороге договорим. Деньги у тебя еще есть? – спросил генерал, хотя прекрасно знал, что доллары должны остаться.
Майор, поняв, что его испытывают, открыл кейс, на дне которого под свежей газетой лежали пачки денег.
– Да, еще есть.
– Сделаешь все это быстро, в долгий ящик не откладывай. Не известно, как поведут себя оперативники из ФСБ, там вроде бы все твои дела взял на контроль один толковый мужик. Я бы не хотел, чтобы ты попал к нему в руки. Он очень пронырливый и сообразительный, уцепится, как бультерьер в ногу. Тогда не отвертеться, тогда кранты. Ты меня понял, майор? Поменьше шума и никаких следов.
– Так точно, Петр Павлович.
– Ну вот и действуй.
К машине вернулся шофер. Разумовский махнул рукой, мол, садись, поедем.
– Куда, Петр Павлович?
– Пока – вперед. А там он скажет, – Разумовский кивнул на притихшего майора Коптева.
Когда майор покинул машину, Петр Павлович Разумовский откинулся на сиденье и с облегчением вздохнул.
«Ну вот, еще одно дело будет сделано. Если я это поручил Коптеву, то могу быть спокоен. Пусть теперь старается, пусть и мне подсобит. Да, Коптев мужик серьезный. Правда, мерзавец и сволочь, но лучше иметь дело с такими, чем с принципиальными и честными А у этого принципов никаких, кроме одного-единственного – урвать побольше и остаться чистеньким. Самое интересное, что на службе о Коптеве отзываются хорошо. Было два срыва, но я смог, пользуясь властью, все замять. Ненужных свидетелей – тех, кто мог вывести майора на чистую воду, я отправил за границу. Они счастливы и молчат. Но потом и с Коптевым придется разобраться, слишком уж он много знает. Но пока время не пришло».
Глава 11
Майор Коптев шел по Тверской. Настроение у него было премерзкое. Его корежило от мысли, что ему самому придется ликвидировать двух своих сотрудников.
«Чем они могут помешать? Какого черта генерал прицепился?!» – злился он на своего патрона.
Генерал Разумовский для Коптева оставался загадочным, а его действия непонятными. Но ослушаться приказа было нельзя: с такими людьми не шутят.
«Разумовскому виднее, он же, в отличие от меня, в курсе всех событий. И если он говорит, что ФСБ занялась делом всерьез, то тогда да, вполне может быть, что фээсбэшники выйдут на моих людей. Да, наверное, он прав, лучше от этих двух избавиться. Но тогда с кем же я останусь? Ладно, были бы деньги, а людей я найду, слава Богу, связи у меня есть как среди преступников, так и среди тех, кто с преступниками борется. Хотя сейчас невозможно понять, кто ловит бандитов, а кто сам бандит. Вот я получаю деньги от генерала, деньги огромные, не сравнимые ни с каким официальным жалованием. Откуда генерал берет деньги? Наверное, и ему кто-то платит и платит очень хорошо».
Сейчас майор Коптев шел к своей любовнице в надежде хоть немного развеяться. Светлана снимала квартиру в центре Москвы. Сколько она платит за нее. Коптев не знал. Когда спрашивал, она кривила пухлые губы и легкомысленно махала рукой:
– А тебе какое дело?
– Как это какое? Деньги я тебе даю, и я должен знать, как ты их расходуешь.
– Хорошо, хорошо, Коптев, – она не любила называть его по имени.
