Да, зрителям она нравилась и всегда вызывала у них улыбку сочувствия — в XIX веке точно так же, как и в наши дни. Картина привлекает не в последнюю очередь тем, что повседневная реальность совмещается в ней с идеализацией. Реальность дает ощущение чего-то знакомого: мы легко входим в картину и охотно представляем себя на месте поэта, который в сущности делает только то, что ему по душе. А идеализация, которой проникнута картина, помогает легче отнестись к нищенской обстановке и к бедственному положению поэта. Художник как бы говорит: не все так страшно, житейские проблемы подождут… Глядя на поэта, изображенного Шпицвегом, мы готовы поверить, что можно прожить, питаясь одними мечтами и корочкой хлеба.
— 18-
Дождь, пар и скорость
Большая Западная железная дорога
Дождь, пар и скорость
Большая Западная железная дорога
Ок. 1844. Холст, масло. 91 х 122 см
Национальная галерея, Лондон, Англия
Джозеф Мэллорд Уильям Тернер
1775, Лондон — 1851, там же
На картине почти ничего не разобрать
Верно, все окутано туманом. Мы видим только мерцание красок. Все остальное растворяется в тумане, взгляду почти не за что зацепиться.
Мы видим прямую дорогу
То, что мы видим, — это виадук, мост, по которому проходит железнодорожный путь. Догадаться об этом позволяет второй мост — он находится слева, дальше от нас, и развернут так, что четко видны его опоры в виде арок. На переднем плане, на главном, темном мосту, можно различить рельсы и приближающийся паровоз. Остальная часть поезда почти целиком тонет в тумане.
Слева виднеется лодочка
Это важная деталь: она помогает понять, что под мостом не земля, а вода — река Темза. А поскольку лодочка такая маленькая, значит, она находится далеко внизу, и мы догадываемся, что картина охватывает огромное пространство.
В середине что-то похожее на огненный шар
Это эффект освещения. Солнце отражается в воде и светит настолько ярко, что создается впечатление, будто все объято пламенем. Тернер любил изображать солнечный свет, который буквально слепит глаза. При таком освещении ничего нельзя разглядеть.
Кажется, будто краски почти смыты с холста
Весь пейзаж окутан туманом, дождем и паровозным паром. Поезд несется с такой скоростью, что в глазах все сливается. Чтобы передать особую атмосферу размытости, художник использовал множество различных цветов, не прорабатывая форму предметов. Размашистые мазки кисти на небе создают впечатление дождя. Мы представляем себе, что видят пассажиры, глядя из окон поезда: неясные очертания пейзажа, клочья тумана, гонимые ветром, капли дождя на стеклах…
Почему художник выбрал именно этот сюжет?
Паровоз изобрели в начале XIX века, и во времена Тернера поезда еще казались чудом. Раньше никто и подумать не мог о том, чтобы путешествовать по рельсам, да еще с такой быстротой. Мощь и скорость поездов вызывала всеобщее восхищение. И Тернер, сделав поезд «героем» своего сюжета, представил зрителям грандиозное техническое достижение эпохи. Большая Западная железная дорога была торжественно открыта за два года до создания картины Тернера, а церемонию открытия самолично возглавила английская королева Виктория.
Почему художник не показал весь поезд?
Если бы он изобразил поезд целиком, с документальной точностью, картина не производила бы столь сильного впечатления. Тернер же предпочел передать эффект неожиданности: мы словно сами присутствуем при внезапном появлении поезда, еще не вполне понимая, что происходит. Сперва мы слышим гул, потом видим облако пара — и вдруг неведомо откуда на нас надвигается что-то огромное, черное, блестящее… Паровоз!
Дальний план почти неразличим
Верно — причин тут сразу несколько: и дождь, и пар от паровоза, и туман. Благодаря всему этому картина приобретает ореол таинственности. Непонятно, откуда идет железная дорога: она возникает на еле видимой границе между землей и небом, словно спускается из облаков. Тернеру был хорошо известен вполне реальный поезд, курсирующий между Лондоном и Бристолем, но в своей картине он представил его как нечто волшебное, почти сверхъестественное, и добился впечатляющего воздействия на зрителя.
Есть ли на картине люди?
Да, слева на мосту кто-то машет руками проходящему мимо поезду; двое людей сидят в лодке, плывущей по Темзе; в правой части картины виден крестьянин, работающий в поле. Рыбак и земледелец символизируют традиционный мир — каждый делает свое дело, как это было веками. Поезд же представляет собой воплощение современного мира, новой промышленной эры, шумной и стремительной. Картина объединяет два параллельных уклада жизни, не противопоставляя их друг другу. Железная дорога вписывается в пейзаж и не нарушает извечный ход вещей. У каждого свой путь в непрестанно меняющейся жизни.
С какой скоростью шел поезд?
В 1843 году — за год до того, как Тернер написал свою картину, — была измерена скорость поезда, который шел под уклон. Она составила около ста двадцати километров в час — для Европы того времени это была рекордная скорость. Однако художник счел возможным впереди паровоза изобразить бегущего зайца, имея в виду, что зайчишка, такой маленький и слабый по сравнению с железной машиной, способен обогнать поезд. Это, разумеется, чистая фантазия — предельная скорость зайца не более семидесяти километров в час. Невольно закрадывается мысль: уж не посмеивается ли Тернер над пресловутым техническим чудом? Впрочем, не исключено, что он просто сопоставляет два разных способа добиться высших результатов, преодолевая рамки собственных возможностей.
Часто ли изображали тогда на картинах железные дороги?
Нет, поездами восхищались как техническим достижением, но не считали их достойным объектом живописи. Некоторые художники даже находили в них что-то пугающее и отталкивающее. Публика в свою очередь предпочитала полотна с занимательным сюжетом или мирные пейзажи, рисующие места, где приятно погулять и отдохнуть. Поэтому картина Тернера воспринималась как исключение, как дерзкое новаторство. Спустя примерно четверть века поезда стали привычными и во Франции — и тогда они появились на картинах Моне.
