Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Были ещё наверняка случайные, незафиксированные связи, дурная молва в народе и куча скабрёзных анекдотов. Каждый изгалялся, сообразуясь с собственным воображением. А вообще-то свечки никто не держал, а нам из нашего далёка кривить губы в праведном негодовании и вовсе не пристало. Развратница, говорят. XXI век, поглядись в зеркало! Сейчас, в век сексуальной революции, гомосексуализм и лесбиянство стало нормой, развратом называют только педофилию и скотоложество, а там, смотришь, ссылаясь на гуманизм и политкорректность, и это найдут способ оправдать.
Я не феминистка, у меня было «очень ограниченное число мужчин» (при подсчёте из пяти пальцев три будут лишними), но я готова защищать в этом вопросе Екатерину. У мужчин повышенный интерес к противоположному полу никогда не считался смертным грехом. Слово «бабник», равно как и «пьяница», всегда находил в народе понимание и добрую усмешку. Всем известно, и Андрей Кончаловский, очень уважаемый мной человек, по телевизору популярно объяснил, что генетическая задача мужского пола — сеять семя. Мужики его и сеют, обрастая кучей любовниц и случайных связей. Но если бы этот «посев» сочетался, например, с физической болью, думаю, что урожайность здесь весьма бы подсократилась. Но нет, на своих «полевых» работах мужчины получают максимум удовольствия (при минимум ответственности). Думаю, что и женщины имеют право на физическое удовольствие.
Фаворитизм не Екатерина выдумала, нравы XVIII века были очень свободны. Если бы на каждую даму во Франции поставили счётчик… В своих любовных утехах Екатерина, по крайней мере, была порядочным человеком — мужей от жён не уводила, в отношениях с любовниками была честна, при расставании голов не рубила, а награждала по-царски.
Так что не о чем говорить, не будь она императрицей. Но Екатерина ею была, а здесь и суд другой. Занимайся любовью сколько хочешь, но не за счёт налогоплательщиков! От подарков её красавцам трещала казна. К. Валишевский даёт поимённый список в рублях — кто сколько получил за свои услуги. Общая сумма 92500000 рублей. По курсу того времени — 400 миллионов франков. Кто вёл подсчёт расходов государыни? Оказывается, английский посланник Гарри — не поленился, чем-то интересна была ему общая сумма для своих дипломатических дел.
XVIII век был веком фаворитизма, но нигде, ни у нас, ни в Европе (не будем говорить о гаремах), не было искусственно созданного института по подбору кандидатов на царское ложе, не было системы «обработки и транспортировки» кандидата в фавориты к месту назначения. Ничего похожего не было во времена Григория Орлова.
В 1778 году посланник Корберон пишет в своей депеше: «В делах России замечается нечто вроде междуцарствия, которое происходит в промежуток времени между смещением одного фаворита и воцарением другого. Это событие затмевает все остальные. Оно направляет в сторону и сосредотачивает все интересы; и даже министры, на которых отражается это влияние, приостанавливают свои дела до той минуты, пока окончательный выбор фаворита не приведёт их умы в нормальное состояние и не придаст машине обычный ход».
Итак, окружение императрицы отметило, что на каком-то гвардейце императрица задержала свой взор. Государственная машина тут же начинает работать. Госпожа Перекусихина Марья Савишна, любимая камер-фрау и доверенное лицо императрицы, отводила молодого человека к врачу Рожерсону, личному лейб-медику государыни. Если обследуемый получал «добро», его передавали на руки статс-даме Прасковье Брюс или госпоже Протасовой. Валишевский пишет, что о заботах этих дам и «их щепетильных обязанностях мы затрудняемся высказаться более определённо». Всё, прошёл экзамен на годность. Наверное, потом баня, стрижка. Его ведут в царскую спальню… Теперь он фаворит, у него собственные, великолепно обставленные покои, роскошный стол, свои слуги, портные и парикмахеры, словом, рай, но рай этот огорожен прочной золотой решёткой. Ты, красавец, на должности, поэтому шага ступить не можешь без разрешения императрицы, не имеешь права в одиночку выйти из дворца, тебе нельзя встречаться с товарищами, и вообще ты обязан порвать все старые связи. Ты — собственность государыни.
На следующий день молодой человек в чине флигель-адъютанта её величества приставлен ко двору. Ровно в десять часов вечера по заведённому порядку Екатерина оставляет общество и направляется в свои покои, фаворит спешит вслед, чтобы потом с замиранием сердца по потайной лестнице проникнуть в её опочивальню.
Сплетен вокруг жизни императрицы было великое множество, любопытство не утихало и после её смерти. Вот самая расхожая байка. Истопник в спальне императрицы топит печь, а она всё жалуется: зябко мне, зябко. Истопник нашёл другой способ обогрева государыни — отсюда и пошла графская фамилия Тепловых. Можно ли верить этому анекдоту? Ведь чистое народное творчество! В этом есть что-то трогательное, как в легенде о названии усадьбы Остафьево: Вяземский провожал Жуковского (может быть, Жуковский Вяземского — не суть важно), и большой сундук никак не влезал в карету. Тогда хозяин в сердцах сказал: «Ах, оставь его!» Чистый Хармс… но народ, гуляя по остафьевскому парку, с удовольствием пересказывает эту легенду.
Каждый к проблемам пола относится по-разному и строит мир в соответствии с собственным видением и вкусом. У меня в далёкой молодости произошёл смешной разговор. Я читала своему шестилетнему сыну и соседскому мальчику сказку, рядом с вязанием сидела нянька соседского мальчика — суровая, молчаливая старуха. Она вяжет и тоже внимательно слушает историю про избушку лубяную и ледяную. Ледяная у лисы растаяла, и она выгнала зайца из его лубяной — ну что я вам буду пересказывать, все без меня знают эту сказку. Спасителем зайца стал петух, и «стали они вдвоём жить-поживать и добра наживать». Вдруг нянька подняла глаза от вязания, посмотрела на меня испытующе и спросила:
— Нин, неужели они и впрямь «жили»?
Когда до меня дошёл смысл вопроса, я опешила. Ведь такое в голову не придёт! А вот ведь пришло. Уж если петух и заяц вызвали такой нездоровый интерес, то можно представить, что сочинит обыватель про Екатерину и её фаворитов. Поэтому в своих рассказах я буду ссылаться только на реальные факты, никаких домыслов.
Некий путешественник попал в Зимний дворец. Осматривая апартаменты царской семьи… Не понимаю, экскурсии там, что ли, водили, но Валишевский пишет об этом очень уверенно. Продолжаю, осматривая дворец, наш вояжёр попал в два небольших салона, примыкавшие к спальне. Один салон был украшен драгоценными миниатюрами с изображением самых смелых любовных сцен, а в другом на стенах висело множество мужских портретов — близких Екатерине людей. Другой путешественник, поляк Нимцевич, описывал дома, которые были построены для Екатерины по дороге в Крым в 1787 году: «Спальни императрицы везде были устроены по одинаковому плану; возле её кровати помещалось громадное зеркальное панно, двигающееся посредством пружины; когда оно поднималось, то за ним показывалась другая кровать — Мамонова». Оставим эти рассказы на совести рассказчиков.
Мне и сейчас хочется попытаться оправдать Екатерину. Вряд ли она сама придумала и осуществила план этого министерства любви. Думаю, что всё это было сделано руками угодников, тех, которые заглядывают в глаза, читают в них немой приказ, а потом воротят такое, что и на ум не придёт. Устроили ей доверенные люди удобную, романтическую жизнь, и спасибо. А кто сказал, что человек в старости чужд романтики? Под зеркалами с Мамоновым она лежала в возрасте 59 лет. Последний фаворит Платон Зубов был младше её на 36 лет.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
