Она искоса посмотрела на брата, но его лицо казалось бесстрастным, а взгляд был устремлен прямо перед собой.
— Что у нее новенького?
— Ничего особенного. Она разговаривала с Сарой о Бет Уильяме.
«Значит, она не поговорила с тобой», — сделала вывод Марси.
У Ферн не нашлось времени для Кэмдена, она предпочла ему общество своей новой знакомой из «правильной» семьи. Все было понятно.
— Не слишком приятно, — сказала Марси, когда пауза затянулась.
— Да, хорошего мало… — Кэмден слегка пожал плечами. — Но это жизнь… Ничего не поделаешь.
— И все равно отвратительно.
Марси почувствовала, что Кэмден устремил на нее внимательный взгляд. Но теперь она смотрела прямо перед собой.
— Я видел, ты разговаривала с ее отцом, — сказал Кэмден.
— И с его подружкой, — добавила Марси.
— Это не его подружка, — возразил Кэм. — Это миссис Диз.
— Я знаю, кто это, — Марси старалась говорить ровным и спокойным голосом, чтобы не выдать своих эмоций. — И еще я знаю, что они встречаются. В четверг он собирается идти к ней на обед. Она испечет специально для него яблочную шарлотку.
Вероятно, информацию о яблочной шарлотке можно было бы и опустить. Но Марси догадывалась, почему она с такой неприязнью подчеркнула именно это обстоятельство. Сама она не могла бы испечь даже самый примитивный пирог, не говоря уже о яблочной шарлотке.
— Отлично.
Кэм вдруг остановился и стукнул себя ладонью по ноге. Его лицо стало таким же красным, как и волосы. Марси тоже остановилась, и ее брови вопросительно приподнялись.
— У нас какая-то проблема?
— Ее сын Тед тоже будет учиться в выпускном классе. — Зеленые глаза Кэма метали молнии. — Если отец Ферн будет встречаться с матерью Теда, то все это обязательно кончится тем, что Ферн начнет встречаться с Тедом. Я в этом абсолютно уверен…
Марси не могла бы сказать, что вывод, сделанный Кэмом, напрашивался сам собой. Но она решила не развивать эту опасную тему.
— Если ей нравишься ты, то какая разница, кто будет крутиться вокруг нее. Если она будет…
— Ты понятия не имеешь, что значит жить в этом чертовом городе. — Кэм говорил все громче, а его тон становился все более и более жестким. — В Эллвуде существуют свои законы, здесь правят настоящие болваны. Да и как ты можешь давать мне советы, если сама — так всегда говорил Том — не могла удержать ни одного парня.
Марси показалось, что ей дали пощечину. Конечно, она понимала, что Кэмден был сильно расстроен, и в силу своего возраста ему не всегда удавалось контролировать себя. Но это его замечание было слишком грубым и произвело на Марси очень тяжелое впечатление.
— Что еще тебе обо мне рассказывал Том?
— Ничего. — Кэм махнул рукой. — Забудь. Все дело просто в том, что мы с тобой никому не нужны.
Марси открыла было рот, чтобы сказать что-то умное и оптимистичное, но никакие слова не шли ей на ум. Кэм немного обогнал ее, и теперь Марси, словно робот, шагала позади него. Слова Кэмдена пульсировали в ее голове: «Мы с тобой никому не нужны». Им обоим был вынесен приговор.
Когда они с Кэмденом дошли наконец до машины, Марси дрожала от ярости. Она злилась на Сэма за то, что у него была подруга. Злилась на брата за его грубость и за его неудачу, которую он вымещал на ней. Но больше всего она злилась на себя за то, что не могла никак успокоиться и так сильно из-за всего переживала.
Марси села на место водителя и закрыла дверцу, сильно ею хлопнув. Хотя Кэм стоял рядом с машиной, садиться в нее он, похоже, не собирался. Марси опустила стекло со стороны пассажирского сиденья и коротко бросила:
— А ну живо в машину.
К ее удивлению, Кэм тут же открыл дверцу и плюхнулся на свое место. Дождавшись, когда он пристегнется ремнем безопасности, Марси завела мотор и выехала с парковки на шоссе с такой скоростью, что из-под колес машины веером разлетелась галька.
Атмосфера в машине сделалась такой напряженной, что любая искра могла привести к взрыву. Марси искоса посмотрела на Кэма. Она ожидала, что он снова достанет свой телефон и займется какой-нибудь игрой. Но вместо этого ее брат положил свои большие руки с длинными пальцами на колени и молча, невидящими глазами смотрел прямо перед собой, Несмотря на этот пронзительный взгляд и жидкую растительность на подбородке, Кэмден сейчас больше походил на грустного заброшенного ребенка, чем на сердитого молодого человека, вставшего на тропу войны. Шегги без своего Скуби Ду.
Вспомнив этот мультфильм, Марси улыбнулась. Она не хотела предаваться грустным воспоминаниям и бередить свои раны, но ее память была безжалостна. Одна за другой картинки вставали и пробегали перед мысленным взором Марси, и она снова ощущала ту боль, которая в семнадцать лет постоянно преследовала ее. Тогда ей казалось, что она никому не нужна, ни одному человеку на свете. Впрочем, так оно и было. Но ведь у Кэма ситуация все же другая, у него есть она, Марси…
Когда они выехали на дорогу, ведущую к их дому, Марси решилась нарушить это тягостное молчание.
— Ты не прав и знаешь это, — сказала она.
— Ты о чем? — В голосе Кэмдена явственно ощущался вызов, однако взгляд его потеплел, из чего Марси сделала вывод, что она взяла верную ноту.
— Ты не прав, утверждая, что мы с тобой никому не нужны, — проговорила она намеренно таким тоном, словно объясняла прописные истины нерадивому ученику. — У тебя есть я.
— Да уж, — фыркнул Кэм. — Если тебе подвернется что-нибудь получше, ты тут же укатишь.
— Я не собираюсь никуда укатывать. — Пальцы Марси сильнее сжали руль. Сейчас она давала своему брату что-то вроде клятвы. — Помни: даже тогда, когда ты уедешь в колледж, тебе стоит только позвонить — и я у тебя.
Кэм внимательно смотрел ей в лицо, словно пытался понять что-то для себя. Но что он хотел понять, Марси не знала. Но вот выражение его лица смягчилось, видимо, он убедился в ее искренности.
— Ты не шутишь?
Марси подмигнула ему:
— Рыжие должны держаться вместе. Разве не так?
— Ты сумасшедшая, — довольно хихикнув, сказал Кэм.
— Мне это уже говорили.
Марси чувствовала, что Кэмден воспрянул духом. И это потому, что она была с ним. Радость, возбуждение, удовлетворение растекались по ее венам, словно теплый мед. Интересно, спрашивала себя Марси, родители испытывают именно это по отношению к ребенку? Сейчас она должна взять себя в руки и справиться со своими эмоциями, чтобы Кэмден почувствовал в ней опору, понял, что теперь у него есть защита.
— Я был просто вне себя, — неожиданно сказал Кэм, когда они подъехали к дому.
— Ты о чем?
— Мне не стоило говорить тебе то, что сказал Том.
