ГЛАВА 16
То, что я увидел с холма, не было военным лагерем. Посередине сооружено нечто вроде убежища — не на день, не на неделю, а по крайней мере на сезон — обнесенного частоколом. Несколько бревен валялось рядом — ограду достраивали.
В загоне я насчитал около двадцати лошадей, теперь к ним присоединился и мой скакун — остальные лошади приветствовали его негромким ржанием. От группы людей, занимающихся строительством убежища, отделился мужчина. Он поймал лошадь за поводья и что-то закричал.
Из укрытия показалась женщина в ярко-желтом платье. Мужчины побросали орудия труда и собрались вокруг лошади. Древняя раса! Правда более светловолосые — наверное, в их крови есть примесь салкарской крови. Все они были одеты в кожаные формы воинов. Готов держать пари, что все они в недавнем времени служили на границе. Как разведчик, я знал: такая мирная картина свидетельствует о том, что где-то поблизости есть часовые и охрана. Если они обнаружат, что я выслеживаю их, мне несдобровать, но идти в открытую, не зная их намерений…
На стене убежища я увидел свеженарисованный герб — такой же замысловатый, что и на седле лошади. Те, что поселились здесь, наверняка не ждут опасности с юга — а значит, Карстен потерпел поражение. Но зачем тогда сооружать частокол? Причем в первую очередь — ведь жилье они только начали строить? Может быть, причина кроется в том, что они слишком долго жили в страхе и не представляют жилище без подобного сооружения? И что мне теперь делать? Наверняка они выбрали это место сами, именно таких людей я ищу. Впрочем, уверенности у меня не было. Они продолжали осматривать лошадь, словно она только что возникла из воздуха, сняли с нее седло и тщательно обследовали его. Потом начали что-то горячо обсуждать, резко повернули головы в мою сторону — они не поверили, что лошадь вернулась сама по себе. Женщина в желтом платье скрылась в убежище, потом появилась снова. Она несла кольчугу, следом за ней шла девушка в розовом платье, в руках у нее были шлемы. Четверо мужчин облачились в доспехи, пятый поднес пальцы ко рту и пронзительно свистнул. Ему ответили по меньшей мере с пяти точек — одна из них прямо за моей спиной, другая слева! Я прижался к земле. Неужели они уже заметили, где я? Если да… почему не набросились на меня? Если не заметили, то малейшее движение может меня выдать. Я принял рискованное решение: лучше самому встать и направиться в лагерь, чем быть пойманным в качестве шпиона. Я поднялся, подняв руки, подальше от пояса с оружием. И начал спускаться с холма. Они сразу развернулись ко мне.
— Давай, смельчак, пошевеливайся! — раздался резкий голос за моей спиной. — Мы не любим тех, кто приходит без предупреждения!
Я не стал поворачивать голову.
— Вы видите, что в руках у меня нет оружия. Между нами не брошена перчатка…
— Как сказать, воин. Но друг не ползет на животе, как тот, что является за головой противника и покоряет дух сраженного стрелой.
За головой противника! Наверное, этот часовой один из тех фанатиков, что славились в битвах своей свирепостью. Они родом из Карстена, пережили слишком много, и поэтому придерживаются теперь варварских обычаев. Свирепый народ!
Я спускался, не торопясь. Опытным глазом я оценил местоположение их укрепления. Как только они завершат строительство частокола, их жилище превратится в надежную и неприступную крепость. Они поджидали меня в недостроенной части частокола — с оружием в руках, в шлемах и кольчугах… У того, кто стоял в центре, на шлеме были знаки отличия, выложенные желтыми драгоценными камнями. Он был средних лет, как мне показалось, хотя у людей Древней расы трудно определить возраст. Я остановился в нескольких шагах от него и снял шлем, чтобы они видели мое лицо.
— Роду вашему приветствие, принадлежащим роду — удачи, дню — хорошего рассвета и заката, усилиям — поддержку. — Я произнес древнее официальное приветствие и стал ждать ответа. От него зависело во многом то, кем я буду для них — гостем или пленником.
Последовала пауза. Подбородок их предводителя рассекал длинный шрам от удара меча, а на кольчуге виднелась вмятина. Тягостно тянулись минуты ожидания. За моей спиной раздалось покашливание — наверное, по первому же приказу своего хозяина караульный кинется на меня. Я беззащитен перед ними, и руки подняты — я, Киллан Трегарт, жду решения!
— Род Дульмата открывает свои ворота кому?
Я услышал недовольный вздох караульного и опять встал перед сложной дилеммой. Назвать свое настоящее имя и род, к которому я принадлежу — более чем опасно; это может меня погубить, если я объявлен вне закона, а наверняка так и обстоят дела. Называя себя вымышленным именем, можно навлечь еще больший гнев, потому что, минуя их ворота, я наверняка подвергнусь проверке на ложь при помощи специального приспособления. Остается использовать очень старый обычай, сохранившийся со времен войны. Но не знаю, поможет ли это мне здесь и сейчас.
— Род Дульмата, которому солнца, ветра и богатого урожая желаю, открывает свои ворота посланнику. — Я сказал правду, и в далеком прошлом это означало, что я не могу раскрыть своей тайны, и никто не смеет выспрашивать ее у меня, иначе меня покарает Сила. Я ждал, пока хозяин примет решение.
— Ворота открыты для того, кто клянется, что не несет беды Дульмату, его людям, дому, урожаю, лошадям… — Он произносил слова медленно, с расстановкой, словно доставал их из глубин своей памяти.
Я вздохнул с облегчением. Такую клятву я могу дать. Он протянул мне свой меч — это означало, что в случае нарушения клятвы меня ждет смерть от этого оружия. Я преклонил колено и прикоснулся губами к холодному металлу.
— Я не несу беды Дульмату, его людям, дому, урожаю, лошадям!
Он подал еле заметный знак, и женщина в ярко-желтом платье принесла кубок, наполненный смесью воды, вина и молока — так обычно встречали гостя. Они действительно придерживаются очень древних обычаев, наверное, потому, что оторваны от того, что давным-давно было их домом.
Хозяин сделал несколько глотков, потом протянул кубок мне. Я немного отпил, уронив по обычаю по несколько капель направо и налево — дому и земле — потом передал по кругу кубок, который переходил от воина к воину, и, наконец, дошел до караульного, который стоял теперь рядом со мной и косился на меня с явным подозрением. Он походил на поджарого волка, выносливого и упрямого, как сталь, из которой сделан его меч. Знавал я таких. Итак, меня приняли в доме Дульмата — в неком подобии крепости. Хозяина звали лорд Хервон, и хотя он не говорил об этом, я догадывался, что когда-то он владел огромным поместьем. Леди Криствита, его вторая жена, вела хозяйство. Его первая семья погибла во время резни в Карстене. Леди Криствита подарила ему двух дочерей и сына. Дочери выбрали себе в мужья тех, у кого не было земли, и пополнили род Дульмата. Люди эти пришли сюда и начали устраивать свою жизнь в новых краях.
— Мы приметили эту долину, когда служили на границе, — сообщил мне Хервон, когда передо мной поставили еду, — и разбивали здесь лагерь много раз, возводя постепенно вот это укрепление. Может быть, в твоем возрасте не понять этого, но человеку необходимо место, куда он может вернуться, и мы нашли его. Когда горы сдвинулись, а служба наша на границе подошла к концу, мы решили обосноваться здесь.
