— Схватка — это громко сказано, — завершил Джеймс свое повествование. — Потому что к делу подключились спецслужбы и полиция. — Джеймс покачал головой. — У Сани и его людей не было никаких шансов.
— Значит, Сани арестован? — спросил Фернандо.
— Нет, он не пожелал такой участи и в последнюю минуту подорвал себя гранатой, — ответил Джеймс и только тут заметил детей, с открытыми ртами ловивших каждое его слово. — Санчес, так же как и его хозяин, погиб на месте. Но это был его выбор. Большинство наших ребят не пострадали.
— Наших? — повторила Эмили, не уверенная, что понимает, о чем идет речь. Кого он имел в виду?
— Из подразделения Джеймса. ЦРУ, — пояснила для нее Тереза.
— Из подразделения Джеймса? — Эмили прищурилась и уставилась на мужа.
Маленькая Симона яростно закивала.
— Дядя Джеймс — шпион. Он работает на правительство Соединенных Штатов Америки, — добавила она важно.
Джеймс — шпион? Эмили снова посмотрела на Джеймса, не зная, то ли плакать, то ли смеяться.
— Так ты шпион?
В комнате вдруг стало необычно тихо.
— Вы что, не знали? — искренне удивилась Симона.
Джеймс кашлянул и, взяв со стола стакан с водой, сделал несколько больших глотков, после чего аккуратно вернул стакан на стол.
— Мы уже давно не используем слово шпион, дорогая.
Невероятно. Правда не укладывалась у Эмили в голове.
— Так ты был шпионом?
— Я был офицером ЦРУ. Я вышел в отставку два года назад. Два года назад, — повторил Джеймс многозначительно. — После тяжкого удара.
— Что ты имеешь в виду?
— Я потерял своего лучшего друга.
Вдруг Эмили все поняла. Разрозненные фрагменты соединились в ясную картину. Она поняла, почему Джеймс знал мельчайшие подробности из жизни Берта, хотя последнее время они почти не общались. Почему Джеймс смог прийти ей на помощь и откуда у него были столь многочисленные и специфические связи.
Эмили прижалась к нему и прошептала:
— Думаю, нам нужно какое-то время побыть наедине, милый.
Они поднялись на второй этаж, и Джеймс плотно прикрыл дверь спальни. Эмили стояла некоторое время посреди комнаты и молча смотрела на него, словно не могла наглядеться. Потом она горестно покачала головой.
— Прости, дорогая, что я скрыл это от тебя. Но я не мог, не имел права… во всяком случае, пока Сани был жив…
— Я понимаю, — проронила она чуть слышно.
— Правда?
Эмили кивнула и сделала шаг в его сторону.
— Я понимаю, что ты не хотел говорить мне то, что могло бы причинить мне боль или вред.
Она положила ладони на его широкую грудь.
— Ты права. Тебе не стоило об этом знать. Не стоило знать о той опасности, которой я подвергался по долгу службы.
Эмили подняла на взгляд, полный тревоги.
— А ты правда вышел в отставку?
— Правда. Я теперь простой нефтедобытчик. Скучный и серый.
Эмили облегченно вздохнула. У нее с плеч словно гора свалилась. Она так волновалась за Джеймса, так боялась его потерять. Слава Богу, все обошлось. Все плохое осталось в прошлом, и их ждет радужное настоящее и фантастическое будущее.
— Правда, это совсем не впечатляет. — Эмили вздохнула и игриво провела пальцами по его груди. — Тебе придется осыпать меня драгоценностями, чтобы я поверила.
— Драгоценностями? — Джеймс хмыкнул.
— Да-да, драгоценностями, — ответила она и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его. — Но у тебя есть выбор. Я согласна на замену.
— На какую замену, дорогая?
— Вы можете расплатиться натурой, сэр?
— Каким местом, милая?
— Ты нужен мне весь.
Она снова его поцеловала и обольстительно провела языком по его губам.
— Если ты, конечно, не против.
Конечно, Джеймс не возражал. Его не пришлось уговаривать, и они отдались друг другу неистово и страстно.
Эмили с восторгом принимала ненасытное неистовство Джеймса, с радостью отдавалась воле неукротимого потока его жарких поцелуев и прикосновений, жадно упивалась всепоглощающей силой его чувств. Эмили больше не пугал накал его страстей, его буйный темперамент. Она наконец приняла его таким, какой он есть.
И Джеймс тоже наконец понял, что она не хрупкая статуэтка, но женщина из плоти и крови, которая в его объятиях не рассыплется на мелкие осколки.
В их любви больше не было ограничений и недомолвок. Им больше не нужно было сдерживаться и скрываться. Они были свободны и открыты друг другу.
— Знаешь, если бы ты сегодня не приехал и мне пришлось бы встречать Рождество без тебя, я была бы счастлива отметить его в кругу твоей семьи, — призналась Эмили, засыпая.
Джеймс нежно поцеловал ее в губы.
— Тебе нравится большая семья?
— Угу. Нам бы не пришлось терять целых десять лет, если бы ты познакомил меня с Энрикесами раньше.
Грудь Джеймса заходила от смеха ходуном.
— Вот, оказывается, как мало надо, чтобы завоевать твое сердце. Всего пару братиков и сестричек?
— Не помешало бы. — Лицо Эмили осветила лукавая улыбка. — Я от них просто в восторге. Они славные. Все до одного. Хотя я отдала бы предпочтение Фернандо…
— Прошу прощения, мадам, но вам лучше забрать свои слова обратно.
Эмили прыснула.
15
— Куда ты меня везешь? — недоумевала Эмили, выглядывая из окна черного «ягуара» Джеймса, катящего по улицам Амстердама.
Он улыбнулся, не поворачивая головы.
— Наберись немного терпения.
Джеймс припарковал машину на одной из центральных улиц и открыл Эмили дверцу. Она подала ему руку и вышла. Джеймс подвел ее к сияющей витрине ювелирного магазинчика, того самого, куда она зашла накануне Рождества, чтобы продать свое обручальное кольцо, и где произошла их с Джеймсом встреча, перевернувшая их жизни.
Навстречу им вышел улыбающийся владелец магазина.
— Добрый день, господин Энрикес. Добрый вечер, мадам, — поклонился ювелир. — Ваш заказ готов, — обратился он к Джеймсу.
Эмили посмотрела на мужа, вопросительно вскинув тонко очерченные брови.
— Одна моя знакомая дама просила осыпать ее драгоценностями. Вы случайно ее не знаете? — спросил Джеймс вкрадчивым голосом.
— Случайно знаю.
— Позволь, дорогая. — Джеймс помог Эмили снять меховое манто и подвел к большому зеркалу. — А теперь, если ты не против, закрой глаза.
