– Так вот куда ты ходишь на прогулку вечерами.
– Да. Это наш с тобой маленький секрет, окей?
Я усмехнулся и чуть погодя спросил:
– Почему ты не сбежал? Ведь тебе не страшны собаки.
– Во – первых, это подло. Я хочу вытащить друзей. Я многих люблю в этом лагере, даже тебя, дурака. Во – вторых, не всё так просто. Этот участок с внешней стороны ограды не просматривается с вышек. – Андрей указал рукой вправо и влево, где на равном расстоянии от нас, примерно в полутора километрах каждая, находились вышки охраны. – Но если пробежать или пройти метров восемьсот в сторону запада, ты становишься виден в почти голой степи со всех окрестных вышек.
– А что, если ночью?
– Можно. Небольшой группой. Но если ты планируешь вывести, как Моисей, весь свой народ, это бесполезно. Заметят, поднимут пограничников, белгородскую полицию, вертолёты. Может быть, даже войска. Нужно устранить охрану.
– Мы всё равно не сможем забрать с собой младших бойскаутов. Они не пройдут пятнадцать километров.
– Я знаю. Три тысячи старших – это всё равно лучше, чем тридцать человек, не правда ли? Младшие… их жалко, конечно, но по крайней мере их из – за возраста не подвергнут никаким мучениям. Просто этот лагерь закроют из – за опасной близости к границе, а их переселят в другие области.
Я кивнул и посмотрел вдаль. Скоро, очень скоро наше заключение в этом лагере окончится. Не всё ли равно, как именно. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.
– Ну всё, нам пора, – объяснил Андрей ротвейлерам и жестом попросил возвращаться.
Псы, продолжая приветливо сотрясаться и вилять всем телом, проводили Олещука до самого подкопа. Я, не вполне доверяя малознакомым животным, оставшимся голодным после произошедшей встречи, предпочёл пролезть под оградой первым.
Осмотревшись и убедившись, что за нами никто не наблюдает, мы задрапировали лаз и пошли через северный лес в направлении бойскаутского городка.
– Ну, а как быть с охраной? – спросил я, когда мы петляли по тропинке между дубов и лип. – Вероятно, у тебя и на этот счёт есть план.
– Ещё не вполне детальный, но в общем это будет выглядеть так: действуем несколькими группами. Начнём ночью. Сперва устраняем комендантов общежитий, где живут старшие бойскауты. Затем перерезаем кабели, ведущие к корпусам администрации, получаем контроль над телефонными глушилками или вообще выводим из строя вышку, и, таким образом, лишаем администрацию связи с внешним миром. До этого предпочтительно вывести из строя охрану, патрулирующую администрацию. Я думал о снотворном. Но это сложно, тут надо всё рассчитать.
– Да, нужен очень чёткий план. Одна ошибка – и они передадут сигнал тревоги во внешний мир.
– Я знаю, знаю. Заранее предупреждаю, Артём, у нас небольшие шансы. Но всё-таки такие, что мы обязаны попробовать.
– Ты не боишься умереть?
– Смотря какой смертью. Если погибать в попытке спасти людей – то это славная смерть. Мы должны показать им, что у нас здесь не инкубатор, где выращивают роботов для войны. Если даже… если даже у нас не получится, они испугаются того, что бунт может вспыхнуть в других местах, и остановят этот конвейер смерти.
Мы вышли из леса: перед нами теперь расстилалось картофельное поле и бойскаутский городок, начинавшийся за ним. Странное ощущение, будто всё это происходит не со мной, накрыло меня. Только что я спокойно обсуждал с Олещуком план восстания в лагере (не восстания, а освобождения, поправлял внутренний голос), и мы делали это так спокойно, будто обсуждали обед. А самое главное – теперь уже не было дороги назад.
Когда мы вернулись в городок, то заметили на улочках возле корпусов старших бойскаутов необычное оживление. В углу плаца стояла кучка молодых парней, среди которых я угадывал знакомые лица с нашего и сопредельных потоков. Заметив нас, кто-то из стоявших помахал рукой:
– Андрей, Артём, скорее сюда!
В крике слышалось возбуждение.
– Что-то случилось, пока нас не было, – протянул я.
– Я заметил, капитан очевидность.
Мы подбежали к толпе, и на нас сразу обрушился поток новостей:
«Даша Игнатьева из шестого потока изнасилована!» «Её нашли в парке за столовой, в беспамятстве, а по ногам кровь течёт» «Там теперь полиция всё оцепила, улики ищут».
Я не знал, кто такая Даша Игнатьева, и что обо всём этом думать, пока из толпы не вынырнул Букетов. Илья был, как всегда, хладнокровен, насколько вообще позволяли обстоятельства.
– Похоже, спокойная жизнь у нас закончилась, совсем, – сказал он, уводя меня и Олещука в сторону.
– Ты объясни толком, что произошло? – сверкал глазами Андрей. Поскольку событие было связано с насилием, Олещук оживился, как перед кулачным боем.
– Мне самому ничего не ясно. Сплошной туман. В полвторого, когда младшие девочки закончили обедать в столовке, эта самая Даша отпросилась по известным надобностям, и её не стали ждать. В итоге классная руководительница и другие девочки вернулись в учебный корпус, а Даша так и не вернулась, хотя должна была их догнать. Её подождали с час, а потом начали разыскивать. Посмотрели в туалете, прошли всю дорогу от туалета к девчачьим корпусам – её нигде нет. В полчетвёртого наконец нашли… в парке, что за самой дальней столовой. Она, говорят, даже не кричала, только стонала еле слышно. Потеряла много крови. Рядом валялась рваная одежда. В общем, ад. Бедная девочка. А ещё, говорят, там нашли записку от насильника.
– Записку? Какую записку?
– Мне не докладывали.
Мы все втроём пошли поглазеть на парк, где обнаружили девочку. На улочках повсюду были охранники и педагоги, которые призывали не толпиться и не ходить по улицам почём зря, а идти в жилые корпуса. То же самое передавалось по громкой связи и на больших экранах на перекрёстках. «В связи с особыми обстоятельствами, просим бойскаутов на время покинуть улицы. Не мешайте действиям официальных лиц. Если официальные лица попросят вас ответить на вопросы или оказать иную помощь, сделайте это», – вспыхивали сообщения на экранах. Однако, никакая сила не могла заставить бойскаутов вот так просто уйти с улиц во время чрезвычайно страшного и интересного происшествия.
– Ты видишь, какие у них проблемы с тем, чтобы просто заставить людей уйти с улиц? – шепнул мне Олещук. – Их слишком мало для контроля за таким огромным лагерем.
– Тссс. Да, я вижу. Но это пока они не вызвали подмогу из Белгорода.
– Конечно. Но они и не успеют её вызвать, когда…
– О чём это вы? – спросил Букетов.
– Да так, – отмахнулся я. – Илья, ты не видел – кого-нибудь уже задержали?
– Трудно сказать. Скорее всего, нет. Свидетелей вроде как не было.
– Поразительно, до чего всё просто. Среди бела дня на территории городка, напичканного видеокамерами и людьми, можно увести в парк девочку, и никто этого даже не заметит.
