Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Квартира Рощина находилась на седьмом этаже, но и тут им не повезло — встретило препятствие в виде неработающего лифта.
— Да что ж такое-то, — с улыбкой заметил Дмитрий, — просто не наш день — никак хотя бы до какого-то дома не доберемся. Если и мою дверь пытались вскрыть, то придется ехать в гостиницу, — пошутил он, но, заметив, как сразу напряглась Ника, успокоил: — Ну, что ты! Я же просто пошутил — кому я нужен? Да и что у меня брать? Медицинскую энциклопедию? Хотя вот она у меня по-настоящему редкая, очень старое издание. Ты любишь книги?
— Очень. И уважаю людей, у которых дома библиотека, между прочим.
— Тогда со мной все в порядке — у меня три комнаты, и одна из них как раз библиотека и кабинет в одном лице — тебе будет что посмотреть, пока я ужин приготовлю.
— Нет, дорогой, сегодня ужин готовлю я. Мне просто необходимо отвлечься, — возразила Ника, с трудом переводя дыхание после подъема по лестнице.
— Тогда я посижу и посмотрю на то, как ты готовишь, — Дмитрий открыл дверь и пропустил Нику вперед.
— Боишься, что я тебя отравлю? — пошутила она, останавливаясь в небольшой темной прихожей.
— Нет, не боюсь. Но мне хочется на тебя смотреть — что я могу поделать?
Щелкнул выключатель, и Ника огляделась. Стандартная прихожая в обычной трехкомнатной квартире, слева — открытая вешалка с галошницей, справа — шкаф для верхней одежды, зеркало и полка, на которой лежат какие-то мелочи.
— Проходи, — Дмитрий аккуратно подтолкнул ее в спину, и Ника сделала три шага по коридору. — Сразу в кухню — или все-таки библиотеку посмотришь?
— Ты такой оригинал… обычно предлагают посмотреть спальню.
— На это у нас еще будет время — ты же ночуешь у меня, так что все успеем.
Пока Ника разбиралась с нашедшимися в холодильнике продуктами, Дмитрий вскипятил чайник и почистил картошку. Кухня у него оказалась довольно маленькая, но обставленная так, что места хватало. Еще Нику удивил выбор посуды — она вся оказалась керамической. Перехватив ее удивленный взгляд, Рощин объяснил:
— Ну, вот такая причуда у меня — люблю деревенские чашки. Знаешь, какой из них вкусный борщ?
— И кто же тебе его варит? — уличила Стахова, помнившая перечень блюд, которые Дмитрий, по его словам, умел готовить самостоятельно.
— Мама. Варит и привозит. А ты что подумала? — улыбнулся он, поправив выбившуюся из Никиной прически прядь.
— Ничего я не подумала. Спросила просто.
Жарить картошку Ника умела и любила, хотя крайне редко позволяла себе подобное излишество. Сегодня же она махнула рукой на свои запреты и от души наелась, добавив к картошке еще и салат.
— Ну, вот как с тобой? — вздохнула она, когда ужин был окончен. — Если я начну так питаться постоянно, то совсем скоро придется поменять весь гардероб. А ты знаешь, как трудно подобрать вещи девушке моих габаритов?
— А что не так с твоими габаритами? По-моему, у тебя отличная фигура.
— Ты мне льстишь, но это приятно. Посуду помоешь?
— К счастью, от этого я застрахован — у меня посудомойка, — сказал Дмитрий, начиная складывать посуду в машинку, — видишь, как удобно? И времени не отнимает.
— Разумеется, у нас ведь еще осмотр библиотеки, — фыркнула Стахова, вставая из-за стола.
— Ты не хочешь мне попутно рассказать, что происходит вокруг тебя? — обняв ее сзади за талию и продвигая вперед по коридору, поинтересовался Рощин.
— Если бы я сама знала…
— Нет, Никуша, так не пойдет. С нашей первой встречи с тобой что-то не так. Ты озираешься по сторонам, боишься темных аллей и резких звуков, а сегодня еще и эта дверь. Согласись — в этом есть что-то неправильное?
— Не спорю. И на твоем месте я бы думала точно так же. Но пойми, Дима, я действительно не знаю, что происходит. Если раньше я хотя бы понимала, что и за что, то сейчас…
— Но ведь это наверняка связано с твоей работой? — Дмитрий ввел ее в небольшую комнату, все стены которой по периметру были заставлены книжными шкафами от пола до потолка. Окно было превращено в подобие беседки — подоконник опущен, расширен и оформлен как небольшой диван мягкими подушками, на одном из оконных откосов был укреплен светильник в виде уличного фонаря. Слева от окна в небольшой нише, оставленной в промежутке шкафов специально для него, стоял небольшой массивный письменный стол с компьютером и настольной лампой, повторявшей форму оконного светильника.
— Господи, как у тебя тут уютно! — ахнула Ника, обведя взглядом кабинет-библиотеку.
— Нравится? Я старался. Вот попробуй, сядь, — он подвел ее к окну и усадил на диван.
Ника сразу же поджала ноги, облокотилась на откос и замерла. Место оказалось идеальным — она могла бы сидеть тут с книгой или ноутбуком остаток жизни.
— Как здесь и была, — пробормотал Рощин, садясь у нее в ногах.
— У меня примерно те же ощущения, — призналась Ника, — как будто я всю жизнь здесь и была. Странно, правда?
— Вовсе нет. Просто мы с тобой очень похожи внутри, поэтому тебе удобно там же, где мне. Но ты ушла от ответа, ускользнула, кобра, — положив руку на ее колено, напомнил Дмитрий.
— Какое милое прозвище, — заметила она.
— Ну, а кто ты? Смотришь как кобра, извиваешься так же. И ускользаешь, едва почуяв что-то неприятное.
— Дима, ты не подумай, что я скрываю что-то. Наоборот, мне было бы куда легче, если бы я могла с тобой поделиться, но вот только я не понимаю, чем именно в этой ситуации. Я пишу о смерти жены одного из совладельцев строительного холдинга «Нортон», они инвесторы «Русской Галактики» — но не думаю, что это как-то связано. Хотя смерть, безусловно, странноватая, а уж то, что было после, — совсем…
Но, кроме этого, она больше ничего Рощину не рассказала. Где-то в душе Ника была уверена, что не стоит посвящать близкого человека во все подробности, чтобы не навлечь и на него неприятности, если они действительно как-то связаны с работой.
— Да… Я бы мог сказать тебе «будь аккуратнее», но что-то подсказывает, что ты вряд ли послушаешься, — проговорил Дмитрий, — поэтому предлагаю компромисс — давай жить вместе.
— Вместе? — тупо повторила Стахова, словно пробуя слово на вкус.
— Да, вместе, вдвоем.
Она растерялась. Артем Масленников, с которым она встречалась несколько лет, никогда не предлагал ей такого варианта. Ему было удобно иметь любовницу с квартирой, куда он либо сам мог прийти когда вздумается, либо имел возможность отправить Нику — опять же если ему так хотелось. Выходные они всегда проводили порознь — Масленников был «воскресным папой». И уж точно ни разу он не предложил Нике съехаться. Он даже замуж ее позвал словно из-под палки, присовокупив к кольцу фразу: «Бери, ты же этого хотела». Кольцо Ника опустила в урну на выходе из аэропорта Шереметьево, откуда Масленников улетал на ПМЖ в Америку. Улетал, бросая ее с ворохом проблем, которые сам же ей и организовал, а на дорожку решил сделать красивый жест, которого Ника, к его сожалению, не оценила.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
