Неужели она подумала?..
– Это была не демонстрация… – Сэм потряс головой. – То есть, сначала – да…
– Если ты хочешь добраться до Уалдо, то не скажешь больше ни слова! – Алисса резко открыла крышку бензобака и вставила шланг. – С этого момента я с тобой не разговариваю. А раз уж ты такой бодрый, то садись-ка за руль, а я посплю на заднем сиденье.
Ох, черт! Кажется, он немного перестарался. Опять!
– Матерь божья! – присвистнул Сэм.
Алисса выпрямилась на заднем сиденье и протерла глаза. Да уж, действительно, матерь божья.
Во Флориде имелись прекрасные стоянки для автофургонов – с ухоженными газонами, цветущими зелеными изгородями и белоснежными домиками на колесах, выстроенными ровными шеренгами.
Стоянка, к которой они только что подъехали, была совсем другой.
Больше всего она напоминала декорацию к известному фильму ужасов, в котором отвратительные герои с гнилыми зубами моются примерно раз в шесть лет и живут на свалке, в компании свирепых питбулей.
Сэм остановил машину перед искореженной металлической коробкой, которая когда-то, наверное, была белоснежным автофургоном, а сейчас больше всего напоминала ржавую консервную банку, поставленную на спущенные колеса. Сквозь кривые жалюзи на улицу пробивался тусклый электрический свет.
– Неужели это?..
– Дом номер два, Хэппи-лэйн, – мрачно подтвердил Сэм. – Мэри-Лу здесь нет. Она и на три минуты не оставила бы Хейли на этой помойке, не говоря уже о трех неделях.
– Когда люди в отчаянии, они иногда делают странные вещи. – Алисса пригладила волосы и вытянула шею, пытаясь заглянуть в зеркало заднего вида. И встретилась в нем с взглядом Сэма.
– Ты, кажется, собиралась никогда больше со мной не разговаривать.
– Я и не разговариваю, – буркнула Алисса. Полтора часа, проведенные на заднем сиденье в какой-то странной полудреме, не прибавили ей бодрости, но зато помогли свести общение со Старреттом к минимуму. – Я просто думаю вслух, а ты подслушиваешь. Думаю, надо заглянуть внутрь и проверить, кто дома.
Она нажала на ручку дверцы, но Сэм не двинулся с места.
– Твою мать! – вдруг глухо выругался он. – Понимаю, что это глупо… Я и сам говорил, что Хейли здесь не будет, но все-таки так надеялся, что она… – Он ударил кулаком по рулю. – Твою мать!
Алисса не знала, чем утешить его. «Не волнуйся, мы найдем ее»? Но она совсем не была в этом уверена. Если Мэри-Лу и Хейли силой увезли на какую-нибудь богом забытую свалку или болото и там застрелили, их тела, скорее всего, никогда не будут найдены.
И все-таки она почему-то не верила, что они мертвы. Так просто в жизни ничего не бывает.
Господи, неужели она действительно это подумала? Какой ужас!
– Если сегодня нам не удастся ничего узнать, – попыталась она успокоить Сэма, – узнаем завтра, когда поговорим с этим торговцем машинами из Гейнсвилла.
Он кивнул:
– Да, я понимаю. Просто… это будет только завтра… Черт! Я не очень терпеливый.
Это Алисса знала и без него.
Он опять встретился с ней взглядом в зеркале, попробовал улыбнуться, но тут же отказался от этой попытки.
– Прости меня. Я просто… просто до смерти боюсь за нее, понимаешь?
Она знала, что ни в коем случае не должна прикасаться к нему. Такие, как Сэм Старретт, всегда понимают это по-своему. И все-таки Алисса протянула руку и дотронулась до его плеча, изо всех сил стараясь, чтобы прикосновение получилось коротким и чисто дружеским.
Плечо под хлопковой тканью футболки было теплым и твердым. Сэм быстро накрыл ее пальцы своими, но даже не попытался пожать их. А когда Алисса попробовала убрать руку, не стал ее удерживать.
– Мне очень жаль, – сказала она, будто извиняясь. Ей действительно было о чем пожалеть.
– Хорошо, пошли. – Сэм забрал бейсболку с заднего сиденья.
– Пошли, – согласилась Алисса. – Может быть, миссис Моррисон… Как ее зовут?
– Дарлен.
– Может, она знает, где сейчас Мэри-Лу и Хейли.
– Да, – кивнул Сэм, и Алисса поняла, что он нисколько в это не верит.
Он глубоко вдохнул, выдохнул и, выключив двигатель, выбрался наружу.
Господи! Ну и запах! Будто в канализационной трубе.
Перед фургоном красовалась огромная мусорная куча, в которой можно было разглядеть искореженный велосипед, какие-то полосатые металлические прутья, сломанную тележку из супермаркета, ржавый остов машины и массу других, уже не подлежащих опознанию вещей.
Предварительно попробовав ногой подозрительного вида ступеньки, ведущие к маленькой двери, Алисса поднялась по ним и решительно постучала. Внутри немедленно раздался нестройный и очень неприветливый лай. Взяв Алиссу за локоть, Сэм отодвинул ее и вышел вперед как раз в тот момент, когда дверь распахнулась.
– После двух ночи – никакой работы, – слегка заплетающимся языком сообщила вышедшая из нее женщина, еще не успев разглядеть, кто стоит перед ней. – Я соблюдаю режим. – В хриплом баритоне заядлого курильщика еще можно было расслышать медовую южную тягучесть.
Сзади женщину освещала висящая на шнуре голая лампочка, поэтому они толком не видели ни ее лица, ни фигуры. Кажется, на ней был надет какой-то балахон, распахнутый спереди.
– Дарлен Моррисон? – спросил Сэм.
– Иногда меня и так зовут, красавчик. Нет, вы только поглядите на него! Для тебя, котик, я готова сделать исключение и немного поработать сверхурочно. Пятьдесят баксов за полное обслуживание, а за двадцать или бутылку скотча я тебе так подрочу, что у тебя глаза на лоб вылезут. Гондон твой.
Какая прелесть! Похоже, миссис Моррисон ни разу не встречалась с собственным зятем. И, похоже, Сэм пребывал в неведении относительно того, чем его теща зарабатывает на жизнь. На какое-то время у него просто пропал дар речи.
Алисса шагнула вперед:
– Миссис Моррисон, боюсь, вы неправильно нас поняли. Мы хотели бы задать вам несколько вопросов…
– Чертовы копы! Убирайтесь отсюда и даже не пытайтесь вернуться без ордера! – Дарлен быстро шагнула назад и захлопнула дверь у них перед носом.
Алисса удивленно посмотрела на Сэма:
– Я ведь специально не сказала ей, что мы…
– Даю вам три секунды, а потом спускаю собак! – раздался хриплый крик из фургона. – Раз!
– Миссис Моррисон, мы ищем вашу дочь, – прокричала в ответ Алисса, хотя по голосу Дарлен было совершенно ясно, что она не пойдет ни на какие переговоры.
– Два!
Кажется, Сэм тоже это понял, потому что уже доставал из кучи мусора железные прутья.
