Доктор Брукс пожал Руперту руку, поблагодарил за звонок и поспешил к пациенту. Руперт колебался, войти ему в спальню или нет, но все-таки последовал за доктором. Тот как раз снимал стетоскоп.
— Боюсь, он умер, — вздохнул доктор Брукс.
— Как его звали? — спросил Руперт.
— Макдональд.
Доктор и Руперт перешли в другую комнату. Доктор пообещал позвонить в похоронное бюро, чтобы тело забрали утром. Он заполнил свидетельство о смерти и протянул его Руперту.
— Вы сможете остаться на ночь?
Руперт никуда не спешил и согласился провести ночь на бензоколонке, хотя ему и не нравилось соседство с покойником.
— У него есть родственники? — спросил он доктора.
Тот ответил не сразу.
— Думаю, я не причиню покойному особого вреда, если скажу вам правду. Макдональд был… — доктор запнулся, не зная, поймет этот полуграмотный парень смысл дальнейших слов, но продолжил, — …гомосексуалистом. Его друг, живший здесь, уже десять лет как умер. Иногда кто-нибудь оставался у него на день-другой, но только до первого сердечного приступа, случившегося два года тому назад. Родственников у него нет.
Впервые у Руперта возникло ощущение, что Бог, возможно, подает ему знак, по крайней мере, намекает, что вся выручка может оказаться у него в кармане.
Машины, с рассветом начавшие подъезжать к бензоколонке, принадлежали не похоронному бюро, но людям, отправляющимся в дальнюю дорогу, и, естественно, никто не хотел ехать с полупустым баком. Руперт отпускал бензин и брал деньги. К моменту появления владельца похоронного бюро он получил четырнадцать долларов, не считая мелочи. Тело Макдональда забрали лишь после того, как Руперт согласился подписать долговое обязательство уплатить за похороны сто десять долларов, десять сразу и по десять еженедельно, до полного расчета. Деньги Руперт достал из кармана, так как не хотел, чтобы кто-то еще узнал, где хранится выручка. Обязательство он подписал по одной причине: он не сомневался, что к следующему платежу будет уже совсем в другом месте.
А пока он заправлял автомобили, брал плату и выслушивал соболезнования местных жителей по поводу смерти Макдональда. Они принимали Руперта за родственника усопшего. Он решил, что уедет, как только в цистерне кончится бензин. Но еще до этого как-то утром к колонкам подкатил бензовоз, и, не успел Руперт выйти из лачуги, начал переливать бензин в цистерну-хранилище.
— Где Макдональд? — спросил шофер.
— Умер, — ответил Руперт.
— Ты один из его дружков?
Будь у Руперта в руках палка, он бы отдубасил шофера, а уж потом подумал, следовало ли это делать. Увидев перекосившуюся физиономию Руперта, шофер поспешил извиниться. И Руперт рассказал о том, что произошло. Шофер знал, что смена хозяина частной бензоколонки обычно сопровождается появлением конкурентов и он может потерять важного клиента. Поэтому он предложил Руперту обсудить создавшееся положение. Разговор кончился тем, что Руперт согласился остаться на бензоколонке. Содержимое денежного ящика, где хранилась выручка, теперь принадлежало ему. Так же, как и сумма, остающаяся после расчетов с шофером за бензин и уплаты налогов. В радиусе пяти миль другой заправки не было, так что он мог не волноваться из-за отсутствия покупателей. Вечером Руперт подсчитал, что за неделю может заработать больше пятидесяти долларов. В 1931 году бывшему фермеру за любую работу заплатили бы гораздо меньше.
А вскоре на бензоколонку забрела шестнадцатилетняя девушка, черноволосая, с прекрасными глазами, предложившая за два доллара выполнить все желания Руперта. После отъезда из Оклахомы его сексуальные надобности удовлетворялись правой рукой, поэтому, повесив на насос табличку «Не работает», он увел девушку в дом. Звали ее Синди. Потом она потребовала четыре доллара, так как выполняла его желания дважды. Руперт не рассердился, предвкушая следующий визит, но, будучи бизнесменом, сторговался с ней на три. Не прошло и месяца, как Руперт, уставший от однообразия двух-трех блюд, которые он умел готовить, и вечерней скуки, решил, что дешевле жениться на Синди, чем платить ей три или четыре раза в неделю. Тогда она не только удовлетворяла бы его сексуальные запросы, но стирала бы белье, варила еду и развлекала его.
Два года спустя на свет появился Джо Фоулер, и к тому времени, как он привел на бензоколонку свою жену, мужчины добавили к лачуге Макдональда несколько пристроек и открыли бакалейный магазин, чтобы водители могли купить не только бензин, но и кое-что из еды. Более того, Джо унаследовал золотые руки отца, и вдвоем они занялись ремонтом автомобилей. Каждый из них мог без труда «обезножить» любой автомобиль, пока его владелец заходил в туалет, чтобы потом, за соответствующую плату, незамедлительно исправить поломку.
Френк Фоулер родился в 1960 году, почти через тридцать лет после того, как его дед обосновался на бензоколонке Макдональда. Среди немногочисленного населения Биг-Сура Фоулеры уже считались старожилами. И все знали, что дедушка Руперт, которому перевалило за семьдесят, более всего дорожит денежным ящиком, доставшимся ему от Макдональда, и внуком Френком.
За обедом Фоулеры рассаживались не так, как во многих семьях. Мужчины занимали одну сторону, женщины — другую, а во главе стола усаживался Френк Руперт, самый младший из них. Дедушка Руперт предпочел бы сохранить за собой место Френка, которое занимал, когда был помоложе. Но основные заботы о благополучии семьи лежали теперь на плечах Джо, и во избежание конфликта, в результате которого вспыльчивый сынок мог переехать в другое место, Руперт несколько лет тому назад постановил, что он и Джо должны сидеть на «мужской половине» стола, а женщины — лицом к мужьям.
И вот Синди, что сидела напротив Руперта, уговаривала его поесть жареного риса, раз у него болели недавно вставленные зубы и он не мог обглодать куриную ножку. Рядом с ней расправлялась с такой вот ножкой Матильда, жена папы Джо, рыжеватые волосы которой были стянуты в тугой пучок, а не свободно падали на плечи, как в тот день, когда она известила Джо, что беременна и заставила его жениться на ней, хотя Френк родился через пять лет после официальной церемонии. В больнице Джо, вообще большой шутник, заметил, что это самая длительная беременность в истории Калифорнии. Матильда ответила коротким взглядом, подсказавшим Джо, что тому лучше перестать острить, если, конечно, он хочет спать с женой в одной постели.
Дедушка баловал Френка, а мать потворствовала всем его желаниям. Он заканчивал школу, и Матильда полагала, что ее сын должен продолжить учебу в колледже. После уроков Френк работал на бензоколонке, чтобы иметь деньги на карманные расходы и покупку запасных частей для «шевви». Хотя возрастом автомобиль не намного уступал Френку, благодаря постоянному уходу он выглядел так, словно только что сошел с конвейера. Матильда, однако, не хотела, чтобы Френк всю жизнь заправлял бензином и чинил чужие автомобили, как это делали его дед и отец.
Она спросила сына, почему он сел за стол с такой кислой физиономией.
— Я звонил Клиту, — ответил Френк. — Я же приглашал его к обеду.
