— Как?
Мут-гот просто улыбнулась в ответ.
— Ну, Даргу, как ты думаешь, почему Мут ла даровала тебе эти видения?
Несмотря на то что Дар не получила ответа на свой вопрос, она ответила на вопрос верховной матери.
— Я не уверена, что знаю, — сказала она, — некоторые видения я понимаю, но большинство из них мне непонятны.
— Те видения, смысл которых остается скрытым, и есть самые важные, — сказала Мут-гот, — они показывают то, что еще только должно произойти.
— Но как они могут направлять меня, если я их не понимаю?
— Разве видение, в котором перед тобой предстал костер, не направило тебя, когда ты увидела Зна-ята, привязанного к дереву?
— Тва, — покачала головой Дар, — я все делала по велению сердца.
— Так и велит поступать Мут ла, — сказала Мут-гот, — она показывает, где дорога разветвляется, но ты должна выбрать, каким путем идти дальше.
— Тогда какой прок от видений? Для чего они нужны?
Мут-гот засмеялась по-оркски — зашипела.
— Ты думаешь, я знаю, что на уме у Мут ла? Я стара и многое повидала, но в сравнении с Матерью мира я дитя. Я знаю только одно: Мут ла посылает видения, чтобы они служили ей, а не тебе.
Дар вздохнула.
— Я так и думала.
— И все же, если ты будешь вести себя мудро, от видений будет польза.
Дар склонила голову.
— Хай, Мать.
Однако она не могла удержаться от мысли: «Польза для кого?»
На следующий день Дар и ее спутники ушли из поселения в сопровождении сапахи, приставленного к ним Мут-гот. Ближе к концу пути Дар стала с волнением думать о том, как ее примут в палате клана, к которому принадлежал Ковок.
«Какая мутури захочет, чтобы ее сын женился на вашавоки?»
Когда Дар представляла себе, какой извращенной может выглядеть ее страсть, ей казалось, что положение безнадежно. Дар размышляла об этом, пока ей вдруг не пришло в голову, что мутури Ковока — тетка Зна-ята.
«Быть может, он сумеет сказать, чего мне ожидать», — подумала Дар, и, когда они остановились на привал, она отвела Зна-ята в сторонку для разговора наедине.
— Зна-ят, — сказала она, — мне нужен совет.
— Ты мать. Мне не пристало давать тебе советы.
— И все же ты должен это сделать. Ты знаешь о том, что важно для меня.
Зна-ят поклонился Дар.
— Чем я могу помочь тебе?
— Ты знаешь, что Ковок-ма наполняет мое сердце. Когда я войду в палату его мутури, что будет?
— Даргу, не входи в эту палату.
— Почему?
— Даргу, ты мудра. Ты сама знаешь почему.
— Мутури Ковока не одобрит нашего союза.
— Она увидит его чувства, но она не поймет их, — сказал Зна-ят, — я думаю, она очень рассердится.
Дар страдальчески вздохнула.
— Зна-ят, для меня нет надежды. И места для меня тоже нет.
— Ты укусила мою шею, Даргу. Для тебя всегда будет место в палате моей мутури.
В следующее мгновение Дар осознала, что единственный выход для нее — жизнь в палате Зна-ята, и она была благодарна ему за такое предложение. Прежде она думала, что останется с Ковоком. Но у его мутури не было никаких причин принимать ее, так что она могла очень скоро придумать, под каким предлогом выгнать Дар. Будущее Дар, похоже, было предрешено, и оно не выглядело радужно.
К вечеру путники вошли в очередную пустую долину. Дар заметила подходящее место для стоянки и сказала, что пора сделать привал, хоть и было еще довольно светло. После еды она увела Ковока. Они не возвращались до утра.
Сразу же после того, как они вернулись, ее отозвал в сторонку Зна-ят.
— Даргу, — прошептал он, — вы не благословлены.
— Мы вели себя подобающе, — возразила Дар, — мы дарили друг другу любовь, ничего больше, — хотя самой Дар хотелось, чтобы они не вели себя подобающе. Она бы с радостью отдалась Ковоку, если бы он того пожелал, но он был верен обычаям. Поэтому, несмотря на страстную ночь, Дар чувствовала себя отвергнутой. Взгляд Зна-ята был таким встревоженным, что Дар поняла: она не в силах скрыть своих истинных желаний, — я не стану делать глупостей, — заверила она орка.
— Матери, совершающие тримук до благословения, становятся твада до конца жизни, — сказал Зна-ят.
— Знаю, — ответила Дар.
Ее не покидала мысль, что как только Ковок-ма покинет ее, она тоже может остаться неприкасаемой.
— У меня в сердце тяжесть из-за тебя, — признался Зна-ят, — радость слишком быстро превращается в печаль. Ковок-ма боялся этого еще в Таратанке. Он страшился конца этого странствия.
— Если он знал, что все так закончится, зачем он вообще дарил мне любовь?
— Ты пришла к нему и попросила о том, чего больше всего желало его сердце, — ответил Зна-ят, — он подумал, что это деяние Мут ла.
Дар горько вздохнула и подумала о том, что у Мут ла есть свои собственные цели.
— Быть может, он был прав.
Зна-ят немного подумал и сказал:
— Мутури Ковока не должна слишком скоро узнать о тебе.
— Почему? — удивилась Дар, — какая разница?
— Это поможет тебе получить время и поискать совета, — сказал Зна-ят, — клан-ят — это королевский клан, и матери этого клана очень мудры. Возможно, они увидят какой-то путь для тебя.
— Ковок-ма не привык произносить бессмысленные слова. Как он сможет скрыть свою любовь?
— Я посоветую ему избегать разговоров с тобой, — ответил Зна-ят, — и не жить в палате его мутури. Если он проведет лето на выпасе, быть может, мутури и не заметит его чувств.
В который раз Дар обратила внимание на то, что Зна-ят отличается от остальных орков. Он понимал, как извлечь пользу из обмана. Ковок-ма, напротив, был воплощением честности, и Дар с трудом представляла себе, как он сумеет скрыть свои чувства. Но даже если бы это ему удалось, она не могла вообразить, как же все-таки может случиться так, что мутури Ковока примет ее.
«Я — вашавоки. Молчание Ковока этого не изменит».
Но все же, судя по всему, это была ее единственная надежда.
— Я скажу ему, чтобы он все делал, как ты задумал, — сказала Дар, — хотя и сомневаюсь, что из-за этого что-то изменится.
— Может быть, и не изменится, Даргу, — сказал Зна-ят, — но ты сумеешь выиграть время, а Ковок-ма сможет видеться с тобой, покуда его мутури не станет запрещать этого.
— А если запретит?
— Тогда вы расстанетесь навсегда.
Дар собрала орков, и Зна-ят рассказал о своем замысле от начала до конца. Замысел был прост: как только они ступят на знакомые земли, они разделятся. Зна-ят и Дар отправятся к палате клана Ят. Ковок-ма пойдет вместе с остальными и придет домой последним. Все пообещали как можно реже упоминать о Дар, никогда не называть ее матерью и не обращаться к ней по имени. Это позволяло Зна-яту надеяться на то, что мутури Ковока не свяжет Дар с ароматом любви, исходящим от ее сына.
