Меделин на секунду замялась, но мисс Хайтекстон прервала ее неприятным металлическим голосом:
– Я все понимаю, дорогая мисс Уайт. Смею вас заверить, наш попечительский опекунский совет досконально разберется в проблеме.
– Вот-вот! Джон ни за что не признался бы в собственной неудаче – ох уж эти мужчины! – но я взяла на себя смелость поставить опекунский совет в известность.
– И правильно сделали. Следить за подростками – наш долг перед будущим. Мы всемерно участвуем в воспитании юных неокрепших душ. Подойди ко мне, дитя. Ко мне, я сказала!
Жюльетта инстинктивно дернулась вперед, услышав этот резкий, как удар хлыста, окрик. Потом глаза ее сузились и она отступила назад, вцепившись обеими руками в столешницу.
Мэтр Жювийон закутался в мягкое кашемировое пальто и вздохнул. Шофер посмотрел на него в зеркальце и еле сдержал улыбку – смешной старичок очень напоминал пожилой и наполовину облетевший одуванчик.
– Что-то беспокоит, сэр?
– А? Что? Нет, нет, нет, мой дорогой. Ничего из того, что вам под силу изменить. Боже, какой кошмарный климат!
– Что вы, сэр. Это лето на редкость жаркое выдалось.
– Жаркое? ЭТО вы называете жарой? Да у нас в апреле по ночам – и то теплее.
– Дело привычки, сэр. Я сам из Абердина, там еще холоднее. Здесь по шотландским меркам прям курорт.
– Ну да, ну да. Мой дорогой, а мы успеем к четырем? Я играю одну очень важную роль, мне бы не хотелось опоздать.
– Не сомневайтесь и не волнуйтесь, садитесь поудобнее и отдыхайте. Через пару часов будем на месте. А какую роль, если не секрет?
– Не секрет. Благого вестника. Что-то вроде архангела Гавриила. Или бога Гименея. Соединяю любящие сердца. Надо поставить точку в одной истории.
– Это хорошо. Хорошо, когда истории кончаются свадьбой. Вы сами-то женаты?
– Нет, благодарение богу. Но чужие свадьбы обожаю.
– Да, оно поинтереснее. Тут вы правы.
Элис и Джон вылезли из машины возле двери, ведущей в кухню, и принялись выгружать коробки и свертки из багажника. Им предстояло тайно пробраться на второй этаж и спрятать все привезенное в комнате Джона.
Кухарка разглядела что-то белое в приоткрывшейся коробке и заулыбалась.
– С приездом, мистер Джон! Здравствуйте, леди Элис. А невеста ваша, мистер Джон, уже тут. Приехала. Сердитая такая, и с ней дама неизвестная. Должно, тетя. Я раньше ее не видала. Суровая дама, в очках. Худющая...
Джон нахмурился.
– Где они, Маргарет? Куда они прошли?
– А, наверное, в библиотеку, милорд. Они искали мисс Жюли. Леди Гортензия вся в хлопотах, гости-то прибывают. Хоть и родня, а все ж надо встретить, разместить. Вот мисс Уайт и сказала, что сама поищет мисс Жюли.
Джон молча сунул оторопевшей Элис все коробки и пакеты, которые нес до этого, и ринулся в коридор, ведущий к библиотеке. Элис перехватила коробки поудобнее и потащилась за ним, недоумевая и чертыхаясь себе под нос.
– Я никуда не поеду! И вы не имеете права со мной так разговаривать. Я свободный человек. Я живу в этом замке, под присмотром моего опекуна.
– Мисс Арно, поверьте, вам будет вполне комфортно в нашем пансионе для молодых девушек. Вы сможете учиться, осваивать прекрасные и полезные рабочие профессии, такие, как швея, машинистка, делопроизводитель...
– Ты, стерлядь краснушная, это ты все подстроила!
– Вы видите, мисс Хайтекстон? Она просто-напросто опасна для окружающих.
– Не волнуйтесь, мисс Уайт. Я во всем убедилась лично. Собственно, у меня не было оснований вам не доверять, поэтому я захватила предписание опекунского совета. Сейчас я поставлю свою подпись – и можно будет забирать девочку.
– Я не поеду!
– Поедете, милая. Иначе я вызову полицию.
– Вы – чудовище...
– Я выполняю свой долг перед родиной. И ее непутевыми детьми. Паршивую овцу легче изгнать из стада, но мы, пастыри, берем на себя нелегкий труд вернуть паршивых овец в лоно нормальной жизни. Увидите, мисс Арно, вы еще будете нам благодарны...
– ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?
Лорд Джон Ормонд, граф Лейстер, стоял в дверях библиотеки, взявшись одной рукой за дверной косяк, а другую сунув в карман. Костяшки пальцев побелели от напряжения, но лицо было каменно-невозмутимым и надменным. Жюльетта в восхищении смотрела на своего любимого, слегка открыв рот. Ему бы сейчас коня, латы да меч – вылитый Арман Бассенкур. По уверениям тети Гортензии тот был скор на расправу, но из себя никогда не выходил.
Меделин шагнула вперед и вскинула голову. В конце концов, в ее роду тоже попадались великие воины.
– Думаю, ты знаком с мисс Хайтекстон, дорогой? Она председатель опекунского и попечительского совета по надзору за подростками с девиантным поведением. У тебя были дела в Лондоне, и я взяла на себя смелость решить проблему с девочкой...
– Меделин, помолчи. Мисс Хайтекстон, что вам угодно в моем доме?
– Простите, сэр, но мисс Уайт абсолютно права. Я убедилась в том, что девочка неадекватна, предписание у меня с собой, поэтому я забираю ее...
– НЕТ!!!
Жюли молнией метнулась через всю комнату, повисла на шее у Джона, обвила руками, прижалась, и он мгновенно подхватил ее, закрыл от всего мира.
– Не отдавай меня им, слышишь? Прошу тебя, не отдавай...
– Ты что, спятила? Как я могу отдать ИМ – ТЕБЯ?
Меделин сильно покраснела и выступила вперед.
– Джон, что это значит?! Мне кажется недопустимым подобное поведение, да еще в присутствии посторонних! Как твоя будущая супруга, я требую, чтобы ты немедленно удалил из нашего замка...
– Моего, Меделин, моего.
– Хорошо, из твоего замка эту девицу! В противном случае я вынуждена поставить вопрос ребром: или я, или она.
В коридоре замелькали лица любопытных родственников. Внизу подъехала еще одна машина, и кто-то разразился восторженными французскими восклицаниями, Гортензия Ормонд неслышно стала в боковых дверях, скрестив руки на груди, а рядом с ней настороженно застыл Снорри Стурлуссон. Шерсть на загривке добрейшего среди ирландских волкодавов уже отросла и теперь стояла дыбом. Шоколадные глаза пристально следили за Меделин и мисс Хайтекстон, и глубоко в глотке огромного пса рокотало глухое рычание.
Меделин притопнула ногой и повторила с вызовом:
– Я не шучу, Джон! Или она, или я!
Джон прижал к себе Жюли, наклонился и нежно поцеловал залитые слезами щеки, испуганные глаза, дрожащие губки... Меделин окаменела. А потом спокойный голос хозяина замка произнес:
– Извини, Меделин, но все-таки она.
В наступившей тишине простучали быстрые шаги по коридору, и маленький поверенный вкатился в библиотеку. Цепким взором окинул скульптурную композицию, особо оценил Жюли на руках у Джона и жизнерадостно замахал пухлым портфелем.
