• Имею нужду в твердости духа, чтобы сказать истину.
• Как плод дерева, так и жизнь бывает всего сладостнее перед началом увядания.
• Конец нашего века почитали мы концом главнейших бедствий человечества и думали, что в нем последует важное общее соединение теории с практикой, умозрения с деятельностью; что люди, уверясь нравственным образом в изящности законов чистого разума, начнут исполнять их в точности, и под сению мира в крове тишины и спокойствия насладятся истинными благами жизни.
• Любовь сильнее всего, святее всего, несказаннее всего.
• Мало разницы между мелочными и так называемыми важными занятиями; одно внутреннее побуждение и чувство важно. Делайте, что и как можете: только любите добро; а что есть добро – спрашивайте у совести.
• Мудрец, который знал людей,
Сказал, что мир стоит обманом;
Мы все, мой друг, лжецы:
Простые люди – мудрецы;
Непроницаемым туманом
Покрыта истина для нас.
• Мужество есть великое свойство души; народ, им отмеченный, должен гордиться собою.
• Мы вечно то, чем нам быть в свете суждено. Гони природу в дверь: она влетит в окно.
• Мы все, как муха на возу: важничаем в своей невинности и считаем себя виновниками великих происшествий.
• На минуту подзабудемся в чародействе красных вымыслов.
• Народ есть острое железо, которым играть опасно, а революция – отверстый гроб для добродетели и самого злодейства.
• Не мешайте другим мыслить иначе.
• Не стою ни за что, мне не принадлежащее, а что мое, того у меня не отнимут.
• Ничто не ново под луною:
Что есть, то было, будет в век.
И прежде кровь лилась рекою,
И прежде плакал человек…
• Всегдашнее мягкосердечие несовместимо с великостью духа. Великие люди видят только общее.
• Превосходные умы суть истинные герои истории.
• Пусть громы небо потрясают,
Злодеи слабых угнетают,
Безумцы хвалят разум свой!
Мой друг, не мы тому виной.
• Республика без добродетели и геройской любви к Отечеству есть неодушевленный труп.
• Слова принадлежат веку, а мысли векам.
• Смеяться, право, не грешно, над всем, что кажется смешно.
• Солнце течет и ныне по тем же законам, по которым текло до явления Христа-Спасителя: так и гражданские общества не переменили своих уставов; все осталось, как было на земле и как иначе быть не может.
• Счастлив, кто независим, но как трудно быть счастливым, то есть независимым.
• Так водится в здешнем свете: одному хорошо, другому плохо, и люди богатеют за счет бедных. Шагнуть ли в свет политический? Раздолье крикунам и глупым умникам; не худо и плутишкам.
• Талант великих душ есть узнавать великое в других людях.
• Тацит велик, но Рим, описанный Тацитом,
Достоин ли пера его?
В сем Риме, некогда геройством знаменитом,
Кроме убийц и жертв не вижу ничего.
Жалеть о нем не должно:
Он стоил лютых бед несчастья своего,
Терпя, чего терпеть без подлости не можно!
• Творец всегда изображается в творениях и часто против воли своей.
• Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого – и если сердце твое не обольется кровью, то оставь перо, или оно изобразит нам хладную мрачность души твоей.
• Французская революция – одно из тех событий, которые определяют судьбы людей на много последующих веков. Новая эпоха начинается: я ее вижу.
• Что сделали якобинцы по отношению к республикам, то Павел сделал по отношению к самодержавию: заставил ненавидеть злоупотребления оного.
• Я презираю скороспелых либералистов: я люблю лишь ту свободу, которой не отнимет у меня никакой тиран.
• Я чувствую великие дела Петровы и думаю: «Счастливы предки наши, которые были их свидетелями!» Однако же не завидую их счастью!
Записка о древней и новой России
В 1811 году Карамзин написал «Записку о древней и новой России», в которой выказал себя сторонником неограниченной самодержавной власти, защитником крепостного права, охраняющего, по его мнению, крестьян от множества пороков и соблазнов, присущих людям, живущим на свободе.
Говоря об этом, Карамзин писал: «Первая обязанность государства есть блюсти внутреннюю и внешнюю целость государства; благотворить состояниям (сословиям) и лицам – есть уже вторая.
Оно желает сделать земледельцев счастливее свободою; но ежели сия свобода вредна для государства? И будут ли земледельцы счастливы, освобожденные от власти господской, но преданные в жертву их собственным порокам, откупщикам, судьям бессовестным? Мне кажется, что для твердости бытия государственного безопаснее поработить людей, нежели дать им не вовремя свободу, к которой надобно готовить человека исправлением нравственным, а система наших винных откупов и страшные успехи пьянства служат ли тому спасительным приготовлением? В заключение скажем доброму монарху: «Государь! История не упрекнет тебя злом, которое прежде тебя существовало (положим, что неволя крестьян и есть решительное зло), но ты будешь ответствовать Богу, совести и потомству за всякое вредное следствие твоих собственных уставов»…
«Главная ошибка законодателей сего царствования состоит в излишнем уважении форм государственной деятельности… Последуем иному правилу и скажем, что не формы, а люди важны. Итак, первое наше доброе желание есть – да способствует Бог Александру в счастливом избрании людей! Такое избрание, а не учреждение Сената с Коллегиями, ознаменовало величием царствование Петра во внутренних делах Империи».
Карамзин – истории граф
В 1803 году Карамзин распоряжением Александра I был назначен официальным государственным историографом.
Однажды Карамзин явился с поздравлением к одному из вельмож, но, не застав хозяина дома, велел лакею записать в книге посетителей свое имя и звание.
Лакей записал Карамзина, а тот полюбопытствовал, правильно ли сделана запись, и увидел: «Николай Михайлович Карамзин, истории граф».
Василий Андреевич Жуковский
Жизнь и деятельность Жуковского
Василий Андреевич Жуковский родился 29 января 1783 года в селе Мишенское Белевского уезда Тульской губернии. Отцом Жуковского был помещик Афанасий Иванович Бунин, матерью – пленная турчанка Сальха – наложница отца, взятая в плен в 1770 году при штурме Бендер. Ее подарил Бунину майор Муфель, а после крещения Сальха получила имя Елизаветы Демьяновны Турчаниновой. Она стала нянькой в доме своих господ при их многочисленных детях.
