Город встретил Александра криками тысячных толп: «Виват, Александр! Виват, русские!» – сделав въезд победителей в Париж подлинным триумфом, не уступавшим по торжественности таким же въездам Наполеона после одержанных им побед.
Затем Александр четыре часа принимал парад союзных войск, после чего пешком отправился в дом Талейрана. Как только Александр туда прибыл, началось совещание, на котором, кроме него, были: Фридрих Вильгельм, Шварценберг, Нессельроде, Талейран, герцог Дальберг, князь Лихтенштейн и генерал Поццо ди Борго.
Целью совещания было наметить переход к новой власти, так как Александр был решительно настроен заставить Наполеона отречься от престола.
Александр открыл собрание краткой речью, в которой заявил, что его главной целью является установление прочного мира. Что же касается будущего устрой-ства Франции, то союзники готовы на любой из вариантов: на регентство жены Наполеона императрицы Марии Луизы при сохранении трона за трехлетним сыном ее и Наполеона Жозефом Бонапартом; на передачу власти Бернадоту; на восстановление республики и на возвращение Бурбонов, словом, на любое правительство, угодное Франции.
Все присутствующие высказались за Бурбонов. Выступавший последним, Талейран закончил свою речь словами:
– Возможны лишь две комбинации: Наполеон или Людовик XVIII. Республика невозможна. Регентство или Бернадот – интрига. Одни лишь Бурбоны – принцип.
Завершая заседание, Александр сказал:
– Нам, чужеземцам, не подобает провозглашать низложение Наполеона, еще менее того можем мы призывать Бурбонов на престол Франции. Кто же возьмет на себя инициативу в этих двух великих актах?
И Талейран указал на Сенат, который должен был немедленно назначить Временное правительство.
20 марта Сенат под руководством Талейрана учредил Временное правительство, а на следующий день объявил Наполеона и всех членов его семьи лишенными права занимать французский престол.
21 марта Александр снова принял Коленкура и заявил ему, что Наполеон должен отречься от престола.
На вопрос Коленкура, какое владение будет оставлено Наполеону, Александр однозначно и конкретно ответил:
– Остров Эльба.
Письмо Барклая-де-Толли приемной матери от 5 мая 1814 года
О том, насколько скромен и прост был Барклай-де-Толли, свидетельствует его письмо, написанное почти сразу же после того, как он получил звание фельдмаршала.
В детстве – с трех лет – воспитывался он у своей двоюродной тетки в Петербурге, небогатой доброй женщины, заменившей ему мать.
С пятнадцати лет началась для Барклая военная служба, а фельдмаршалом стал он, когда было ему пятьдесят два года. Следовательно, у своих приемных родителей не жил он уже почти сорок лет. Но добрые чувства сохранил все эти годы.
Вот его письмо к приемной матери, написанное из взятого Парижа 5 мая 1814 года: «Милостивейшая тетушка! Непрерывные военные действия долго лишали меня удовольствия засвидетельствовать вам письменно мою сыновнюю преданность. Так как мы в настоящее время достигли желанной цели, то я прошу позволения выразить вам, милостивая моя благодетельница, чувства моего сердца.
Я желал бы выразить вам в полной мере мою благодарность; до могилы сохранятся во мне воспоминания о родительском попечении, которым вы и незабвенный мой воспитатель (муж тетки бригадир Вермелейн, к тому времени уже умер – В. Б.) окружали мою молодость… Почтительнейше целую ваши руки и остаюсь навсегда, милостивейшая моя благодетельница, преданный вам Михаил Барклай-де-Толли».