Пит накалывает вилкой маслину на тарелке. Смотрит на нее, показывает Винсу, потом роняет в бокал с водой. И наблюдает, как она опускается на дно — на самое дно Ист-Ривер.
Они несутся через тоннель, детектив Чарлз жмет на клаксон и педаль газа одновременно, не отпуская при этом бутылку виски. На другой стороне тоннеля Дюпри видит знак «Магистраль штата Нью-Джерси». Он оборачивается к Чарлзу.
— Мы что, в Нью-Джерси?
— Да уж не в гребаном Сиэтле.
Дюпри опускает глаза на папку, которую держит в руках.
— Видите ли, я думаю, нам следует поговорить с этой девушкой, Тиной Макграф, пока не поздно…
— Да завянь ты, Сиэтл. Сначала мои дела решим.
— Но…
— Слушай, сегодня пятница, я не работаю, мог без напрягов оттянуться, но когда мой лейтенант сказал, что вам, говнюкам недоделанным из Мейберри, помощь нужна, я все бросил и прибежал! Думаешь, так просто найти детектива из нью-йоркского отделения полиции, который согласится тягать твою задницу по городу вечером в пятницу? Мог бы проявить понимание к моим заботам, а не парить мне яйца.
— Простите, — отвечает Дюпри.
Они сворачивают с магистрали, проезжают по улице жалких, близко натыканных лачуг и через несколько минут попадают в небольшой деловой центр. Чарлз останавливает машину напротив кирпичного магазина. Над входом висит табличка «Химчистка», сбоку над раздвижной дверью — «У Нитти».
Чарлз выпрыгивает из машины.
— Шевелись, Сиэтл. Перекусим с моим профоргом. А потом и к твоей бабе поедем.
Дюпри сидит в машине, не зная, что делать.
— Ну, давай! Что ты как баба недотраханная? — Чарлз скрежещет зубами, просовывает голову в машину и лучезарно улыбается. — Слушай, сукой буду, ты такой охеренной жратвы никогда не пробовал. Парень твой никуда не денется за тот час, что мы потратим на тарелку гребаной лапши. Ну, не тормози. Помоги мне.
В «У Нитти» довольно светло. На стенах висят обрамленные фотографии итальянских актеров — завсегдатаев кафе, стоящих в обнимку с миниатюрной итальянской супружеской парой, карты Италии, корзинки с баклажанами и артишоками, бутылки кьянти в оплетке.
Пожилой сгорбленный итальянец кричит с табурета за кассой:
— Два, Чарли?
— Точно, Джузеппе. Это Пердюпри. Он полицейский, работает по жуликам из Калифорнии, приехал поучиться у профи.
Дюпри открывает рот, чтобы поправить Чарлза, но тот оборачивается и бормочет:
— Да знаю я, что ты не из Калифорнии, но этот старый пердун про Сиэтл не слышал.
— Он есть ковбой, Чарли? Пиф-паф?
— Именно, Джузеппе. Хренов ковбой, пиф-паф.
Пожилой итальянец наставляет палец.
— Пиф-паф!
— Ты платишь, — говорит Чарлз. — Отбашляй ему.
Дюпри протягивает хозяину кафе пятнадцать долларов.
Чарлз берет тарелку. Дюпри не знает, что еще сделать, поэтому повторяет за ним. Они наполняют тарелки едой и присоединяются к суровому человеку в углу. Узкое лицо, волосы клочьями, попыхивает сигаретой, опустошенная тарелка отодвинута в сторону вместе с простецкой рюмкой. Он переводит взгляд с Чарлза на Винса и обратно, фыркает и затягивается.
— Где тебя черти носят, мать твою, Чарли? Уже почти восемь.
— Да работаю сегодня, Майк. Я ж говорил.
— Ни хера ты не говорил. Ты почему до сих пор на дежурстве?
— Подумал, поработаю сверхурочно, потом пригодится. — Он смотрит на Дюпри. — Заодно будет кому подтвердить, где я был.
— Что это за перец?
Дюпри хочет отрекомендоваться, но Майк не удостаивает его взглядом, поэтому он предоставляет это детективу Чарлзу.
— Офицер Пердюпри. Пердюпри, это Майк. Мой представитель в АПП. Пердюпри — полицейский из Сиэтла. Мы с ним сегодня помогаем друг другу со всяким дерьмом. Вроде как напарники — гребаное алиби друг дружке обеспечиваем. Правда?
При слове «алиби» Дюпри пробирает холодок, который, впрочем, тут же забывается, стоит ему откусить вкуснейшую в его жизни фрикадельку — пряную и сочную, будто кто-то засунул стейк в помидор.
— Господи, и правда вкусно, — говорит он.
Чарлз смеется. Майк молча смотрит.
— Видишь, я же сказал, Пердюпри в порядке. Он подтвердит, что я ему весь вечер помогал. Ведь так, Пердюпри? — Чарлз отправляет вилку с едой в рот.
Дюпри чувствует, что ему сдавило грудь.
— О чем это вы?
Майк стряхивает пепел в тарелку детектива Чарлза.
— Поверить не могу, что после всего у тебя не пропал аппетит. Чарли, ты просто свинья гребаная.
— Пошел на хер, Майк.
— Нет! Это ты пошел, Чарли! Ты на этот раз облажался конкретно, козел!
Дюпри оглядывается, не доев фрикадельку на вилке.
— Знаю. — Чарлз дожевывает печеные дзити[21]. — И…
— И? — Майк гасит сигарету. — И я устал спасать твою задницу.
— Да ладно! Чего ты со мной как с недоноском разговариваешь? Хватит мне яйца парить. Говори, что делать.
Майк вздыхает.
— Ты по уши в дерьме, Чарли.
— Я сам знаю, где я.
— Пора платить по счетам, друг. — Майк снова закуривает. — Еда тебе не даром дается, Чарли. Да и кроссовки тоже.
— Я знаю, что не даром, Майк. Просто скажи, что мне делать.
Дюпри только переводит взгляд с одного на другого.
— Сколько раз я тебя предупреждал? Не суйся на этот берег реки, Чарли. Отец этой девки — член муниципального совета Ньюарка. Тут я тебе не помощник.
— Ты узнал… что она говорит? — спрашивает Чарлз.
— Она говорит… — Майк снова косится на Дюпри. — Ты уверен, что хочешь обсуждать это при…
— Я подожду на улице. — Дюпри поднимается.
Рука Чарли придавливает его ногу к стулу.
— Нет. Пердюпри остается. У напарников нет секретов друг от друга.
Майк пожимает плечами.
— Она с подружкой ехала в Алфавитный город[22], чтобы купить дешевую сумку. Ты тормознул их, увел одну девчонку к себе в машину, заставил ее сделать тебе минет, а потом спер их кокс.
Дюпри понимает, что потерял аппетит, и отодвигает тарелку.
— Ну. — Чарлз мрачнеет, его лысая голова покрывается морщинами до макушки. Отправляет лапшу в рот и тычет в Майка вилкой. — Все было совсем не так, Майк.
