динамик, возвещая начало нового трудового дня. Я планировал встать минут за десять до этого — есть у меня навык вставать раньше будильника. Взрыв в центре поселения прозвучал еще раньше, тряхнув отзвуком стекла в окнах.
Я дернулся на постели, прислушиваясь, не последует ли пальба и новые взрывы — но утро разрезали только мужские и женские крики.
Поспешно накинув верхнюю одежду, я подошел к окну, выпал в черно-белое зрение и попытался понять, что происходит. По движению людей определил вектор их интереса, а затем и сам углядел чадящий дымом домик наставника Дэвида. Окна вынесены наружу — смотрятся черными провалами на фоне серо-пепельного дома; дверь сорвало с петель — пятеро выносили кого-то на носилках, суетясь и мешая друг другу. Рядом на дороге — минивэн с раскрытыми задними дверями.
Я замер, кусая губы. Будут ли вторые носилки?..
Нет, двери минивэна захлопнулись, и тот с перегазовкой рванул в сторону больницы. Люди же, выносившие наставника из здания, остались возле дома — оцепили его кругом. Сделали они так не зря — компания мужчин, до того наблюдавшая процесс эвакуации со стороны, двинулась было ко входу, но чуть поспорив с заступившими им дорогу людьми и помахав руками, отступила.
Я проникнул взглядом внутрь домика — замеченные вчера цветные искорки остались на местах. С тем и вывалился в обычное зрение, от боли потирая переносицу.
Покушение? Попытка грабежа?
«Что происходит?», — сходил я в закуток душевой и омыл лицо.
Отряхнув руки, решил было выйти в коридор больницы и разыскать кого-нибудь, кто знал бы больше.
— Куда? — За дверью оказался дюжий охранник, мигом вскочивший со своей табуретки.
Когда его только поставить успели?
— Там наставник Дэвид. Взрыв. — И кивнул в сторону нараставшей от входа суеты.
— Сиди в палате, — закрыл он дверь и, судя по звуку, подпер ее своим стульчиком, а затем и собой.
Шум в коридоре нарастал, двинулся было в мою сторону, но затем хлопнули створки, и звуки стихли. Рискнув, снова заглянул сквозь стены — в помещении, явно похожем на операционную, перекладывали тело наставника на хирургический стол. Судя по черно-серым мазкам на полу, кровотечение еще не остановили. Состояние здоровья я никак определить не мог — голова, руки и ноги на месте, но одежду принялись срезать ножницами. Ожоги?..
Внимание отвлекла суета прямо за дверью — разговаривали на повышенных тонах; судя по обрывкам слов, рекомендуя друг другу убраться к черту.
На всякий случай я взвесил руками стульчик, прикидывая, как им удобнее орудовать. Но потом, поразмыслив, отставил его в сторону и улегся на кровать поверх одеяла, удобно подложив подушку под спину. Не за кого мне тут воевать, нет у меня союзников, так что и сторону обозначать нечего.
Тем временем, в дверь глухо ударили — словно всем телом врезались. Скрипнули ножки табурета, и створка приоткрылась, впуская в палату с интересом оглядывающегося по сторонам Ральфа.
— А ты умеешь устраиваться. — Прошел он внутрь. — Там у тебя санузел, да? — Кивнул он на дверку в углу и озадаченно посмотрел на костяшки кулака на правой руке — те несильно кровили.
В открытую дверь я заметил еще двух бойцов, загородивших вход в комнату своими спинами. Прежнего охранника видно не было.
Не дожидаясь ответа, Ральф ушел промывать рану.
— Ты смотри, еще и свой душ, — проворчал он, выходя и встряхивая ладонями. — Ты чего разлегся, кстати? Поехали, я же сказал, что зайду с утра.
Не став пока ничего спрашивать, я встал рядом с постелью.
— Пропустят? — Кивнул в сторону бойцов, стоявших в проходе.
— Ну а как же. Ребята, это Генри, — обратился к ним Ральф, и те полуобернулись, изучая меня с ног до головы, как и я их.
Зачем они все головы бреют? Хотя левому проще — он явно блондин, высокий, жилистый. Второй выглядит покрепче, округлее чертами и куда массивнее — да и старше, лет под пятьдесят, в отцы первому годится. Лица у обоих одинаково невыспавшиеся, хмурые.
— А где Майк и Хуго? — Припомнил я имена прежнего состава команды.
Не то чтобы я хотел их видеть, но лишние люди — лишние доли.
— Хотел их подтянуть, но подумал, что будет недопонимание. Не надо старые ошибки тащить в наше светлое будущее, — похлопал меня Ральф по плечу и легонько подтолкнул к выходу. — А тут — новые лица, без старых обид. Так ведь лучше?
— Условия не изменятся? — Не торопился я идти.
— Какой ты жадный, Генри. Нет, все по-прежнему.
— Тогда без разницы, — пожал я плечами, протискиваясь через неудобно вставших подручных Ральфа.
В коридоре оглянулся по сторонам — а вон и мой охранник, лежит-отдыхает на полу лицом в пол.
— Не перебор? — Все-таки кивнул я на него Ральфу.
— А и точно, замерзнет же. Парни, закиньте его в палату на кровать. Ты же не против? — Спросил он меня.
— Нет.
— Вот и ладно.
Подручные Ральфа деловито ухватили мужика с пола под руки и потащили мимо нас. Ноги бесчувственного размазывали по кафелю капли крови из разбитого носа. Эдак он мне всю постель изгваздает.
Заметив, как я поморщился, Ральф вновь подтолкнул меня к выходу:
— Да не парься, сюда уже не вернемся.
Я чуть не запнулся на ходу и вопросительно посмотрел на него.
— Будут тебе новые хоромы с чистым бельем. Чего не понятного? Вон, гляди, чего покажу. — Притормозил он возле распашных дверей в операционную и широко открыл створку, подзывая меня.
— Закройте дверь! — Возмущенно раздалось изнутри. — Идет операция!
— Тысяча извинений, — убедившись, что я достаточно увидел, Ральф закрыл створку и двинулся дальше по коридору. — Узнал?
В окровавленном мужчине, которому взрыв сжег низ лица, грудь и почти оторвал левую руку?
— Наставник Дэвид, — сглотнул я ставшей вязкой слюну.
Вживую это смотрелось совсем жутко.
— Он самый, — абсолютно спокойно подтвердил Ральф.
— Что вообще происходит? — Шепнул я, стоило нам выйти под холодное утреннее небо.
Перед больницей, загораживая выезд давеча виденному фургону, стоял бронированный Гелендваген, басовито гудя на холостом ходу.
— Давай в машину, разговоры потом. — Оглянулся Ральф по сторонам и открыл для меня пассажирскую дверь на втором ряду. — Ложись на сиденье, спрячь голову.
Убедившись, что я выполнил указание, Ральф хлопнул дверью, и сам, бегом обойдя машину, устроился за рулем. Авто шустро
