что же с ней происходит? Ведь она давно не девственница — у нее был муж, и не один! Но в следующий момент все страхи куда-то отступили. Она затрепетала, когда Джек, взяв ее руку, осторожно провел ею по напряженным мускулам его живота и дальше вниз.
Натали, прерывисто вздохнув, поспешила спрятать лицо на его широком плече. Она знала, что Джек страстный мужчина, но сейчас, когда кончики ее пальцев касались доказательства этого, почувствовала, как во рту пересохло.
— Ну и… — прошептал он, прижавшись губами к ее уху, — что ты собираешься с этим делать?
В вопросе таился вызов. А, в конце концов, чего здесь бояться?!
Решительным жестом она провела рукой по тому, что так пугало и притягивало ее, с наслаждением чувствуя, как по телу Джека пробежала ответная дрожь. Ободренная этим свидетельством своей власти над ним, Натали начала ласкать его — медленно, нежно, заставляя испытывать те же танталовы муки, что недавно терпела она.
— Колдунья, — простонал он, нежно покусывая гладкий кремовый изгиб ее плеча крепкими белыми зубами.
Она чуть слышно рассмеялась, а ее губы возобновили исследование горячего мускулистого тела, благо инстинкт, древний, как сама Ева, помогал ей отыскивать самые чувствительные места. Джек открыто наслаждался каждым мгновением удовольствия, которое она доставляла ему. В результате Натали и впрямь почувствовала себя самым грешным, самым колдовским существом на белом свете.
Джек опрокинул ее на постель, и тело Натали задрожало под водопадом ласк, обрушившихся на нее во исполнение обещания целовать до тех пор, пока она не задохнется. Его губы обжигали грудь, язык дразнил восхитительно чувственный бугорок соска, заставляя вспыхивать раскаленные искры наслаждения, а рука медленно поглаживала ее живот, опускаясь все ниже. Наконец его пальцы пробежались по треугольнику курчавых волос и нырнули в мягкий, влажный бархат, прятавшийся под ними.
Ее живот затопило расплавленное золото, а он опять нашел ее губы и приник к ним долгим поцелуем, сладким как вино. Затем двинулся вниз, предоставляя своему языку научить ее удовольствиям, которые лежали далеко за пределами самых смелых мечтаний, до тех пор, пока она не забилась в агонии страсти, бессвязно умоляя его о полном обладании.
И вот он наконец оказался над ней, удерживая свой вес на полусогнутых руках и улыбаясь ей потемневшими глазами.
— Пожалуйста… — прошептала Натали.
Он вошел в нее одним сильным, глубоким движением, после чего крепко сжал в своих объятиях, и какой-то неправдоподобно прекрасный миг они лежали неподвижно, пытаясь осознать чистую, сладкую глубину полного слияния.
А потом Джек начал медленно двигаться, придерживаясь какого-то рваного ритма и заставляя ее то вытягиваться во весь рост, то изгибаться в экстазе, задыхаться и стонать, чувствуя, как горит тело, а сердце готово разорваться от любви. Он подчинял ее своей воле, а она с готовностью шла навстречу всем его желаниям. Их блестящие от пота тела перекатывались по широкой постели, а мягкий свет лампы отбрасывал зыбкие тени на их кожу.
Натали не подозревала, что внутри нее обитает столь распутное, чувственное существо. Каждым своим проникновением Джек заставлял ее воспарять все выше и выше на крыльях страсти, нестись в головокружительном водовороте эмоций. Пока, наконец, она не услышала собственный сдавленный крик, и не почувствовала, что весь накопившийся в ней жар вдруг словно вырвался на волю, иссушая мозг и заставляя плавиться кости. Ее охватили слабость и чувство опустошенности, и тут же Джек последним судорожным рывком упал ей на грудь. Оба мгновенно отключились, вымотанные, истощенные, запутавшиеся в покрывавших постель простынях.
9
Натали проснулась, когда первые лучи солнца коснулись лица, проникнув сквозь незашторенное окно. Джек спал, зарывшись лицом в подушку.
Она еще немного полежала, глядя на Джека, прислушиваясь к его дыханию, глубокому и ровному, и стараясь запечатлеть в памяти каждую деталь его облика для тех воспоминаний, которые будет хранить и лелеять все долгие одинокие годы, что ждут ее впереди. Длинные ресницы, отбрасывающие слабую тень на скулы, черные волосы, завивающиеся на затылке, расслабленные мускулы тела, освещенные мягким утренним светом.
— Я люблю тебя, — прошептала она одними губами, чтобы не разбудить спящего, чувствуя, как разрывается сердце. Если только…
Выскользнув из постели, Натали нашла махровый халат, который неизвестно почему оказался на противоположном конце спальни, и, затянув на тонкой талии пояс, подошла к окну.
Даже в ясном свете утра собор казался пришедшим из сказки и вызывал в ее живом воображении образы рыцарей и прекрасных дам в роскошных платьях, торжественно ступающих под его своды. Прошлой ночью я тоже была принцессой из собственной сказки, подумала Натали, вновь взглянув на Джека и чувствуя, что ее тело опять наполняется жаром при воспоминании о тех сладостных мгновениях, что они пережили вместе.
Это было что-то невероятное, не похожее ни на что! Она была счастлива с Симоном, схожим с огромным ласковым медвежонком. С Антуаном… Ну, об этом не стоило и говорить. Но Джек пробудил в ней то, о существовании чего она даже не подозревала.
Однако в реальной жизни нет места для сказок, твердо напомнила она себе. Моника… Натали не хотела, чтобы та превратилась в несчастное, заброшенное существо из-за стремления матери наладить свою личную жизнь. Когда-то она поверила, что в Антуане нашла человека, способного на длительное самопожертвование, но все обернулось одной бедой. Больше рисковать нельзя. Да, она как дурочка влюбилась в Джека, но без колебаний отринет эту любовь, если та заставит ее дочь испытать хотя бы мимолетное чувство неприкаянности.
Джек пошевелился, сел и, зевая, закинул руки за голову. В его карих глазах зажглись насмешливые огоньки.
— Что-то ты сегодня рано встала.
Натали пожала плечами, делая вид, что не заметила выражения его лица.
— Вполне обычное для меня время, — ответила она, стараясь говорить непринужденно.
— Иди-ка сюда, — попросил он хриплым голосом.
— Зачем?
Джек мягко и чувственно рассмеялся.
— У тебя короткая память. Конечно же, за тем, чтобы опять заняться со мной любовью.
Ее тело уже начало предательски отвечать на его вызов, но Натали покачала головой, стараясь оставаться верной решению, которое только что приняла.
— Нет… не могу.
— Почему? — спросил он, нахмурившись. — Надеюсь, ты не чувствуешь вины за прошедшую ночь? Ты не сделала ничего предосудительного, ведь по закону ты не была замужем за этим типом.
— Знаю. Но это совсем другое. — Ей пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем она смогла сказать то, что хотела. — Просто я не собираюсь заводить с тобой любовную связь.
— Да? — Джек вопросительно поднял черную бровь. — А почему ты решила, что мне это нужно?
Слова вонзились в сердце Натали как раскаленный
