Единственное оброненное им слово моментально разрушило разделявшие их преграды, и Мелани оказалась в его объятиях. Их губы соприкоснулись. Но, даже целуя Мелани и смакуя вкус ее губ, он чувствовал, как она напряжена.
Секунду спустя Мелани отпрянула.
— Что ж, для прощания этого достаточно, — хрипло проговорила она. — Как ты теперь раздобудешь деньги, чтобы помочь брату? А заодно и себе?
— Не имеет значения. Главное сейчас — чтобы ты смогла встретиться с отцом.
— Спасибо, — опустив глаза, тихо поблагодарила она. — Ты даже не представляешь, что это для меня значит.
— Думаю, что представляю. — Даррел взял ее за руки. — Я ведь всерьез намекал тебе о замужестве. Помнишь, во время одной из наших бесед?
— Знаю, — вздохнула она. — Но я не могу, Даррел.
— И даже после того, как все удалось, ты по-прежнему не доверяешь мне? — насупился он.
— Дело не во мне. Я просто не представляю, что такое счастливый брак. — Мелани грустно покачала головой. Откуда ей знать, каковы все-таки настоящие отношения и искренние чувства? Будет ли он верен данному слову? А что, если ее чувство к нему вовсе не любовь, а временное увлечение, вспышка страсти, которой хватит на неделю или две? Мелани вздохнула. — Мне нужно время, чтобы понять и подумать.
У него снова возникло желание поцеловать ее. Но теперь все его желания и стремления бесполезны. Все кончено: и состязание, и романтическая история с Мелани. И надежда, которую он лелеял до последней секунды, рассчитывая, что она передумает и откроет ему свое сердце.
— Как скажешь, Мелани, — коротко ответил Даррел. Потом повернулся и направился в одну из кормовых кают.
Мелани последовала за ним, села на койку и стала смотреть, как он укладывает свои вещи в сумку.
— А ты все-таки оказалась права, — добродушно усмехнувшись, сказал он. — Я, как видишь, схожу с дистанции.
— Женщины, как правило, очень прозорливы, — с лукавой улыбкой на лице проговорила Мелани.
Даррел повесил сумку на плечо и засунул руки в карманы, чтобы не было соблазна протягивать их для прощания. Мелани, без сомнения, ждала от него подобного жеста. Если он уйдет как можно скорее, то перенесет расставание не так болезненно.
— Что ж, — негромко произнес он, — я отчаливаю. — С этими словами он вышел из каюты, в несколько шагов пересек салон и оказался у выхода.
— Даррел, постой!
Он обернулся и вопросительно посмотрел на Мелани.
— Зачем ты это делаешь? Почему так просто отдаешь это богатство… мне?
Он повернулся и сделал несколько шагов навстречу ей. Теперь она чувствовала его прерывистое дыхание. Протянув руку, он задумчиво провел по ее щеке.
— Надо же, не ожидал, что такая смышленая женщина не догадается! — пошутил он. — Пойми, я люблю тебя, Мелани. И любил всю жизнь. Просто понял я это только теперь.
Глаза ее расширились, а рот раскрылся от удивления. Сердце, казалось, и вовсе перестало биться.
— Ты… что ты сказал? — растерянно произнесла она. — Ты любишь меня?
— Даже сильнее, чем ты думаешь.
— Даррел, но… я ведь уезжаю отсюда. Я не могу… у нас не может быть серьезных отношений.
— Но ты не сумеешь убежать от себя, — с чувством проговорил Уайт. — Все, что тебя сейчас окружает — весь город, все твои знакомые и друзья, — все отправится вместе с тобой, куда бы ты ни поехала — во Флориду или на другой континент! Я это знаю, поверь мне. — Он помолчал, пристально глядя на нее. — Скажи, почему ты относишься ко мне с такой опаской? Неужели ты будешь счастлива в одиночестве?
Она покачала головой и отвернулась.
— Даррел, ты просишь у меня невозможное.
— Разве ты не видишь? — перебил ее Даррел, хлопнув дверью. — Это ведь выход, не так ли?
— Да, выход.
— Так вот, ты можешь увидеть перед собой закрытую дверь или, наоборот, путь к чему-то светлому и многообещающему. — Он наклонился ближе. — Твое будущее здесь, оно совсем рядом и ждет тебя.
— Но мой отец?.. Он тоже ждет меня. Я не могу…
— Вот что я тебе скажу. До тех пор пока не встретил тебя, я, возможно, оставался тем самым Даррелом Уайтом, который мчался по жизни, не замечая хода времени, и легкомысленно относился к себе и окружающим. Но, проведя рядом с тобой столько времени, я понял, что не хочу быть прежним. — Он дотронулся до ее губ кончиками пальцев, отчаянно желая поцеловать ее, но понимая в то же время, что от этого расставание станет еще более трудным. — Глядя на тебя, мне хочется верить в лучшее. Ради тебя и меня. Ради нас.
— Ты самый лучший, Даррел, — после минутного раздумья едва слышно ответила она. — Ты умный, ты веселый, ты…
— Но всего этого недостаточно, чтобы рассчитывать на твою любовь, — грустно закончил Даррел.
Мелани отвернулась. Она прикусила губу, и он увидел, как в глазах ее блеснули слезы.
— А что, если у нас ничего не получится? Что, если я снова останусь одна?
— А что, если нет? — Даррел приоткрыл дверь. — Или что, если ты вдруг поймешь, что тоже любишь меня? Ладно, я ушел!
Она не ответила.
Даррел Уайт вышел наружу с тяжелым сердцем, понимая, что оставляет ту единственную, которую действительно любит.
Мелани наблюдала за ним, пока он не смешался с толпой на территории торгового центра и не скрылся из виду.
Ей следовало бы закричать от счастья. Она ведь победила. И может теперь отправляться к отцу. И все-таки сердце твердило ей, что она теряет что-то очень важное.
Отцу нужно непременно позвонить. Это должно принести облегчение. Мелани подошла к нише с телефонным аппаратом и сняла трубку. Отец ответил после третьего гудка. Сегодня его голос показался ей более энергичным.
— Я скоро приеду к тебе, отец, — сказала Мелани. — Сначала пройду инструктаж, потом, видимо, найму шкипера и приеду. Уговорила поехать свою подругу.
— Ты на самом деле решилась, родная моя? — спросил отец. — У тебя ведь, наверное, немало друзей в Рокленде. — Он откашлялся. — Знаешь, твоей матери всегда нравился этот городок.
— Правда?
— Да. Мы говорили с ней о замужестве и о том, чтобы поселиться там, когда завершится моя армейская служба. Но… остальное ты и сама знаешь.
— Я не жалею о том, что уезжаю отсюда, отец. — Но слова застревали в горле у Мелани, как будто она произносит ложь. Ее глаза наполнились слезами, и она вытерла их рукой. — Я позвоню тебе, как только отправлюсь в путь, чтобы ты примерно знал, когда ждать моего приезда.
— Знаешь, я жду не дождусь нашей встречи.
— Я тоже, папа! — Мелани повесила трубку. Разговор с отцом не ослабил ее боли и не уменьшил переживаний. Может быть, она совершает непоправимую ошибку, отвергая Даррела?
