и власть, когда владыка тьмы воцарится на Земле. Им и сейчас оказывается поддержка его слугами, которые помогают им, делясь своими знаниями. Так что довольно большая часть магии пришла из Нибиру. Иногда её ошибочно приписывают крови Чёрной Звезды. Как видишь, в каком-то смысле владыка тьмы давно уже здесь. И всё же ничто не сравнится с ужасами, которые ждут наш мир, если легионы ракшасов приникнут на Землю. Великая война покажется жалкой вознёй, хотя в это и нелегко поверить.
— И Мард-Риб хочет обречь на это наш мир?
— Да, так должно случиться.
Самарказ помолчал. Ему было до боли обидно, но он понимал, что аватара не поймёт его, ведь она была всего лишь слепком с бога, когда-то милосердного, а теперь жестокого и непреклонного. Как мало оказалось нужно сыну Яфры, чтобы превратиться из символа любви в карателя — всего лишь бездействие слабых, глупых и напуганных людей. И вот теперь их потомки должны расплачиваться! Риалея говорила, что у них есть шанс — не допустить вторжения ракшасов, но как это сделать⁈ Разве люди, даже хорошо вооружённые и храбрые, могут противостоять ракшасам с их лучами смерти?
Но вслух он сказал другое:
— Меня удивило, что нам вообще удалось найти Монтегеру. За прошедшие годы город должен был уйти под землю. Почему он выглядит так, словно джунгли боятся сунуться в него?
— Есть две причины, — ответила Риалея. — Во-первых, он был защищён особыми невидимыми покрывалами. Так называемыми антиэнтропийными полями.
— Чем-чем⁈
— В общем, магическими покровами. Они защищали его ещё многие годы после того, как аннунаки ушли из него. Во-вторых, тот яд, который распылили изгнанные нифилим, убил всё живое вокруг примерно на милю. Даже землю отравил. Так что джунглям понадобились долгие годы, чтобы подобраться к Монтегере.
— А сейчас эти покрывала есть?
— Нет, они исчезли. Поэтому город постепенно зарастает. Но началось это относительно недавно.
Самарказ молчал, обдумывая услышанное. Его представления о мире в последнее время претерпели такие изменения, что он уже боялся, что перестал отличать истину от иллюзии.
Глава 32
— Скажи, что такое волшебство? — спросил Самарказ, перебирая пальцами шелковистые волосы Риалеи, разметавшиеся по подушке.
— Волшебство? — удивлённо переспросила женщина.
— Ну да. Откуда оно берётся? Ты же аватара, значит, должна знать.
Риалея немного помолчала.
— Я не уверена, поймёшь ли ты, — проговорила она, наконец.
— Уж как-нибудь постараюсь! — усмехнулся Самарказ.
— Ну ладно, слушай, — Риалея задумчиво провела кончиками пальцев по груди охотника. — Весь мир пронизан невидимой решёткой из тончайших энергетических нитей. Люди, которые научились видеть её, могут ею управлять. Поскольку решётка проходит сквозь каждый предмет, его можно изменять. Кто этому научился, называется магом. Умения приходят из разных источников. От крови Звезды, например.
— И как этому можно научиться?
— Ну, прежде всего, необходимо научиться видеть решётку. Для этого существуют определённые упражнения. Есть, правда, ещё специальные устройства, но не в нашем мире.
— Ты знаешь эти упражнения?
— В общих чертах.
— Научишь меня? — взволнованно спосил Самарказ.
Риалея отрицательно покачала головой.
— Мне очень жаль, — сказала она, прижавшись к охотнику. — но Мард-Риб этого не хочет. Тебе не суждено стать магом. Для тебя уготована иная роль.
— Какая? — разочарованно спросил Самарказ.
— Узнаешь в своё время. Не торопись.
Охотник помолчал.
— Значит, с помощью этой… решётки можно изменить всё, что угодно? — спросил он через некоторое время.
— Почти. Есть определённые правила, но возможности велики.
— Что за правила?
— Ну, например, нельзя из унции масла сделать две. Материя не берётся из ничего. Чтобы получить эту унцию масла необходимо преобразовать в неё какую-нибудь материю.
— Но я слышал, что многие волшебники творили предметы прямо из воздуха, — возразил Самарказ.
— Верно. Из воздуха, а не из ничего. Но с этими фокусами нужно быть осторожными.
— Почему?
— Если использовать весь воздух вокруг себя, то задохнёшься.
— А Мард-Риб… Как он ходил по воде? Тоже при помощи этой решётки? — Самарказ замолчал, опасаясь, не сказал ли кощунства.
— Да, разумеется. Всё волшебство творится только так. Мард-Риб шёл по невидимым нитям, о которых я рассказывала.
— А волшебство владыки тьмы? Оно тоже основано на решётке?
Риалея кивнула.
— А Монтегера? Она не была разрушен временем. Как так получилось? Что это за магическое покрывало, о котором ты говорила?
— Это называется антиэнтропийное поле.
— Да, это я понял. Хоть и не рискну повторить, — Самарказ улыбнулся. — Но как оно работает?
— Это трудно объяснить, — Риалея нахмурилась, пытаясь подобрать слова. — Специальные артефакты определённым образом влияют на решётку, так что она как бы связывает всё, что находится под покрывалом, не позволяя разрушаться. Мельчайшие частицы предметов словно пришиваются друг к другу энергетическими нитями. Понимаешь?
Самарказ медленно и неуверенно кивнул.
— Вроде, да, — сказал он. — Хотя я вижу, что действительно нужно быть магом, чтобы разбираться в этом.
— Тут ты прав! — рассмеялась Риалея. — Так что не забивай голову ерундой, — она чмокнула его в щёку. — Ты будешь больше, чем магом, вот увидишь!
— Что ты имеешь в виду? — Самарказ отстранился, чтобы посмотреть Риалее в глаза.
Они блестели ещё сильнее, притягивая, словно магниты. Было в них что-то магическое: должно быть, частица Несущего Свет!
— Ты откроешь Красные Врата и вознесешься в рай! — проговорила Риалея убеждённо. — И я с тобой!
— Ты⁈
Женщина кивнула.
— Ну, да. Я ведь тоже человек и грешна.
— Ты — аватара!
— Но тело у меня из плоти и крови. И душа самая обычная.
— Тогда…
— Просто Мард-Риб избрал меня, чтобы я была его голосом здесь, на Земле. Но это не значит, что я не попытаюсь попасть в Унтушул, минуя день Суда.
Так вот, чем объяснялась откровенность женщины и её готовность помочь!
— Тебе и так всё простится, — неуверенно проговорил Самарказ, пытаясь собраться с мыслями.
Риалея покачала головой.
— Не думаю. Кроме того, я не хочу ждать. Кто знает, сколько мне осталось реинкарнаций? Нет, я постараюсь проделать то же, что и ты. Так что предлагаю действовать вместе.
— Открыть Врата?
Риалея кивнула.
— Вот только ты ещё кое-чего не знаешь.
— Чего? — насторожился охотник.
— Кроме крови четырёх рас и Искушённого,
