этажа. — Мы недалеко.
По пути Оливер понял, что даже не предложил ей выпить. Правда, он так удивился, увидев ее, что не мог думать здраво.
У подножия лестницы он указал на два мягких кресла по обе стороны от коктейльного столика. Сидя в них, можно было видеть боковой двор. Ландшафтный дизайнер убедил его разбить там дорожку, мощенную плиткой, которая вела к белому мраморному фонтану, окруженному бордовыми цветами и серыми камнями.
— Не хочу садиться. — Джессика подошла к перилам. — Оливер, я ненадолго. Наверное, я зря пришла без предупреждения…
— Нет. — Он взял ее за руку. Всего на миг. Легко сжал в надежде все объяснить. Потом он выпустил ее. — Ты — лучшее, что случилось за весь вечер.
Пальцы в тех местах, где до них дотронулся Оливер, приятно покалывало.
За ту неделю, что они не виделись, ничего не изменилось. Но она никак не могла понять, что написано у него на лице. Как он отнесся к ее неожиданному появлению?
Оливер смотрел на нее по-новому. Глаза у него блестели по-другому, не так, как раньше. От такого взгляда сердце у нее сжалось.
Вначале она пришла в замешательство. Но потом вспомнила слова, которые он только что произнес. Она как будто только что их услышала. Она — лучшее, что случилось за весь вечер?
— Неужели прием проходит так плохо? — спросила она, почти не шутя. Ей сложно было прочесть его реакцию.
Оливер сегодня выглядел очень красивым в черном смокинге и белой рубашке с серым галстуком. Ей так и хотелось обнять его, поправить галстук, пусть он идеально лежал на его широкой груди. Она положила ладони на прохладные перила балкона.
Оливер рядом с ней поступил так же. Их руки находились совсем рядом. Сверху доносилась гитарная музыка — инструментальная версия песни Дэвида Боуи. Гости смеялись и разговаривали. Но здесь, на площадке, они были совсем одни.
— Наоборот. — Как она скучала по его голосу! — Прием проходит безупречно. И я не мог точно сказать, почему мне здесь так не нравилось, пока не появилась ты.
Сердце у нее забилось быстрее. Его слова придали ей надежды. Слова — и его взгляд.
Всю неделю она ждала и боялась этого разговора.
— Я скучала по тебе, — выпалила она, набравшись храбрости. Она не имела права требовать от него искренности, пока не выскажется сама. — Я не знала, когда увижу тебя, чтобы сказать тебе то, что я хочу, поэтому я ждала сегодняшнего вечера. Пожалуйста, знай: я разорвала нашу помолвку только потому, что…
— Погоди. Пожалуйста! — Его рука приблизилась к ней. Их мизинцы соприкоснулись. — Ты имела полное право разорвать нашу помолвку, потому что я склонял тебя к обману. Я был не прав.
Он стоял так близко, что она чувствовала аромат его лосьона после бритья. Знакомые нотки напоминали ей их страстные ночи.
— Но я же согласилась. — Она не желала придумывать себе оправдания. — Просто не понимала, как трудно будет все исполнить.
— Мой план с самого начала был обречен на неудачу. — На его лицо набежала тень. — К тому же я дал тебе основания думать, что сомневаюсь в твоих профессиональных способностях! Я не имел права вмешиваться, когда ты могла помочь моему отцу. Пожалуйста, знай, что я лишь пытался не допустить лишней привязанности, спасти тебя и родителей от лишней боли.
— Спасибо, Оливер. Твои слова очень много для меня значат. — Вздохнув с облегчением, она позволила себе сосредоточиться на остальном — на том, что он сказал. — Кстати, я не считаю, что замысел с помолвкой был таким уж плохим.
— Определенно, — кивнул он, накрывая ее руку своей теплой рукой. Наконец-то! — Задним числом мне кажется, что я придумал план с помолвкой только ради того, чтобы держать тебя рядом; мне помогало подсознание. Ты не похожа ни на кого из моих прежних знакомых, и я не знал, как удержать тебя, ведь ты так же скептически относилась к длительным отношениям, как и я.
— Ты правда так думаешь? — Джессика перевернула свою ладонь внутренней стороной к нему.
— Чем еще можно объяснить, что я готов перевернуть всю свою жизнь, лишь бы видеть тебя как можно чаще? — Крепче сжав ее руку, он развернулся к ней лицом. Теперь они стояли совсем рядом.
Зеленые глаза излучали такую же искренность, что и голос. Ей хотелось стоять с ним рядом вечно и ощущать, как снова крепнет связь между ними. После его признания она задумалась: может быть, она взяла кольцо, потому что еще тогда полюбила его?
— Тогда решение казалось практичным, — еле слышно заметила она.
— Будет куда практичнее, если я надену его тебе на палец по-настоящему. — Он достал кольцо из кармана. Бриллианты переливались в лунном свете. — Потому что сейчас, предлагая тебе это кольцо, я вместе с ним предлагаю свою любовь и обещание: если ты меня простишь, я никогда не дам тебе повода передумать и усомниться в том, как я уважаю тебя и как ты мне небезразлична.
Глаза у нее защипало. Как она мечтала услышать от него такие слова! Она не скрывала слез. Вместе с тем ей захотелось смеяться. После того как он надел ей на палец кольцо, она положила ладони ему на грудь, поглаживая лацканы его смокинга, словно впитывая его теплоту и силу.
— Оливер, я всю неделю уговаривала себя прийти к тебе, чтобы признаться, что я тебя люблю. Очень люблю! Я не представляла, что такое возможно. И все же поняла: я должна признаться, даже если ты не чувствуешь того же самого. — Она прикусила губу.
Он прижался лбом к ее лбу, потом вздохнул с облегчением и расцеловал ее в щеки. В глаза.
— Без тебя все казалось неправильным. Даже работа утратила смысл, потому что рядом не было тебя. — Он отстранился, заглянул ей в глаза, поглаживая ее по щеке. — Знаешь, я постараюсь не уезжать так часто. Я хочу проводить больше времени здесь. С тобой.
— Я согласна. — Счастье переполняло ее.
